Юлия Коротина - Самый неправдоподобный роман
— А я надеялся, что ты уже забыла об этой своей нелепой идее.
— Нет, — ответила Джессика, поворачиваясь к нему. — И не собираюсь забывать.
— И как нам тогда быть? — Невозмутимо поинтересовался он у нее. — Ведь я не рассчитывал сегодня возвращаться, а приехали мы на моей машине, если я правильно помню.
"Он что-то задумал, — мелькнуло в голове у Джес. Глаза ее сузились в попытке прочесть мысли Дэна. — Но я ни за что не останусь здесь с ним на ночь…"
— Как это не рассчитывал? — Спросила Джессика, чувствуя, как у нее перехватило дыхание от такой перспективы.
— Погода меняется, — просто объяснил Дэн. — Надвигается шторм. Ты разве не заметила, как потемнел океан и переменился ветер?
Невольно она перевела взгляд на океан. Он потемнел, волны стали сильнее, и с каждой минутой набирали свою силу. Звезды на небе скрылись за тучами, и все очарование романтического вечера исчезло, растворившись во мраке. Легкая прохлада превратилась в бушующий ветер, который рвал шторы на окнах, трепал ее платье и волосы. И среди всей этой надвигающейся бури один Дэн, казалось, не испытывал трепета. Голубые глаза его блестели, как звезды, а на губах играла завораживающая улыбка. Точно он сам затеял всю эту бурю и упивался своей властью. Это были секунды, когда Джессика действительно подумала, что он виноват в этой буре. Она так и посмотрела на него, и он, поняв ее взгляд, расхохотался. А где-то на горизонте сверкнула молния, будто его смех вызвал ее.
— Все равно мне надо вернуться в Лос-Анджелес, — решительно заявила Джессика. — Если понадобится, я пройду весь путь до дома пешком. Но я не останусь с тобой.
— Ты боишься меня? — Спросил Дэн. Его будто забавляла ее отчаянная решимость не оставаться с ним наедине.
— Тебя, себя, этой бури и еще много чего! — Она прошла в дом, чтобы взять свою сумочку.
Взгляд ее упал на телефон, стоявший на журнальном столике, и она инстинктивно стала набирать номер, чтобы вызвать такси. Но в трубке была гробовая тишина. Она нервно подергала рычажки, понажимала кнопки, но ее усилия не привели к результату.
— Здесь часто отключается телефон во время грозы, — предупредил ее Дэн, и она, испуганно вздрогнув, обернулась. Лицо его по-прежнему светилось улыбкой.
— Пожалуйста, Дэн! — Взмолилась она. Взгляд ее выражал неподдельную тревогу перед тем, что может произойти. — Не вынуждай меня потом избегать и ненавидеть тебя.
Дэн отступил на шаг назад, всем своим видом показывая, что не испытывает в ее отношении никаких иллюзий. Но Джессика не поверила ему, как не поверила себе, решив, что между ними сегодня и когда-либо впредь ничего не будет.
— У меня и в мыслях ничего такого не было, — смиренно проговорил он, скрещивая пальцы за спиной по старой детской привычке. — Мы же друзья — ты сама так решила. Или я что-то путаю?
— Ты ничего не путаешь, все правильно. И ты обещал мне, что будешь моим другом — не больше. Я приняла твое приглашение, хоть мне надо было работать. Мы провели вместе замечательный вечер… Теперь мне пора домой. Я ничего не говорила родителям о том, что куда-то уеду с тобой. И если я не вернусь, они будут беспокоиться, — она посмотрела на него в ожидании, что он что-нибудь скажет, и поскольку мужчина молчал, попросила: — Если ты не хочешь садиться за руль, давай поведу машину я.
— А ты не подумала о том, что нас может остановить патруль за вождение автомобиля в нетрезвом состоянии? — Спокойно спросил Дэн. Он уже не улыбался. Ему была неприятна мысль о том, что Джессика настолько боится его чувств к ней, что ищет любой способ побега.
— Ну, у меня уже все прошло, — не подумав, заявила женщина. — Я вполне могу вести машину… А если ты, вообще не хочешь уезжать отсюда, одолжи мне свою машину, а потом я пришлю ее вместе с шофером.
На этот раз Дэн надолго замолчал. Он вовсе не собирался сегодня отпускать Джессику в такую погоду, даже если бы его автомобиль был самым надежным в мире. Он не хотел отпускать ее, куда бы то ни было из своей жизни, даже против ее воли. Значит, придется ему ехать вместе с ней в Лос-Анджелес и смотреть, как она с радостью бежит в объятия Максвелла, только бы не быть рядом с ним — не чувствовать его любовь и нежность. Он задумчиво подошел к еще раскрытому окну, за которым вовсю бушевал ветер, и оперся ладонями о подоконник, глядя вдаль, на волнующийся океан. Буря постепенно овладевала природой, а ему совсем не улыбалось провести остаток вечера в полном одиночестве. Он не любил одиночество, всячески старался избегать его и знал, что если в этот вечер Джессика уедет, это будет самое страшное одиночество, какое он испытывал со дня смерти матери. Хотя в этом доме и не должно было бы быть одиночества.
Свежий ветер порывами обдувал его разгоряченное лицо, приводя в порядок смятенное сознание. Может быть, он не прав, удерживая Джессику? Может быть, им действительно не судьба быть вместе, раз она так упорно сопротивляется?.. Но она же любит его — это так же ясно, как причины, по которым Джес так не хочет остаться с ним наедине ночью в этом доме. А эти причины казались Дэну такими глупыми и нелепыми, что его бесила та самоотверженность, с которой Джес толкала его в объятия Клер и сама бежала к Максу.
— Как же все это глупо и нелепо, Джесси! — С досадой вырвалось у него.
Джессика прекрасно поняла, о чем он говорит. Ведь когда Дэн называл ее таким чарующим именем "Джесси", она точно знала, что он имеет в виду только их отношения. Ничто больше не волновало его в этот момент. Она вздохнула и в растерянности опустилась на кресло, сжимая в руках сумочку, словно та могла спасти ее от него. Откровенный разговор между ними был неизбежен. Она и так слишком долго избегала его. Теперь пришло время попытаться объяснить то, что между ними происходило. Хотя… к чему здесь были какие-то объяснения?
— Дэн… — Негромко позвала она его.
Он обернулся, их глаза встретились, и от этой встречи у нее перехватило дыхание, точно она напрочь забыла, что значит дышать. Пальцы ее, сжимавшие ручку сумочки, напряглись под его пронзительным взглядом так, что побелели косточки. Джес вдруг с ужасом почувствовала, что мгновение — одно лишь его слово — и она останется. Вопреки всему разумному, которое кричало, вынуждая ее спасаться бегством.
— Я знаю, что ты сейчас скажешь, — устало проговорил мужчина, легким движением пальцев убирая прядь волос, упавшую ему на лоб. От этого движения тело Джес вспыхнуло тысячью огнями, не оставляя права выбора. То был древний животный инстинкт, от которого ей было некуда бежать. — Поэтому лучше не говори ничего. Вот ключи от машины, — он протянул руку ладонью вверх, на которой лежали ключи от его автомобиля.
