Юлия Коротина - Самый неправдоподобный роман
Молчание, повисшее над столиком, затягивалось, и Клер это понимала, но тем не менее ничего не могла с собой поделать. Это был какой-то момент усталости и безысходности, оттого, что сейчас рядом с ней во всем мире был только Дерек, смеющийся неприятностям в лицо и бросающий вызов всем без исключения. Мог ли он стать ее спасением? Было не известно. Она знала только, что ей отчаянно нужно было что-то или кто-то, что помогло бы ей вновь вернуться в ненавистную семью. А потому глаза Клер холодно блеснули, и она ответила:
— Мне нужна твоя помощь.
— Вот это уже другой разговор, — саркастически сказал мужчина. — Давай! Выкладывай! А там посмотрим, чем и как я смогу тебе помочь… и смогу ли, вообще.
За ужином они говорили долго, причем разговор их вращался вокруг Дэна. Клер с удивлением обнаружила, что Дерек — замечательный собеседник — умеет слушать и слышать важное и, где надо, вставлять ценные замечания. Она и сама не заметила, как рассказала ему все о своей жизни — вернее, почти все. От него не укрылось, что в ее рассказе проскальзывает неприятие всего мужского племени и одновременно — тоска по Дэну. Дерек же в свою очередь сидел и с изумлением думал, что же в его занудном брате есть такого, от чего млеют все женщины — и такие, как Клер, и такие, как Джессика Бичем. Хотя, впрочем, он никогда не знал и не понимал Дэна. Дэн его удивлял, пугал и порой вызывал желание покрутить пальцем у виска. И при всем этом Дэна никогда не удавалось выбить из колеи ни при каких обстоятельствах. Он всегда шел своей дорогой, ненавязчиво входя в жизни других людей, привязываясь к ним и вызывая привязанность у них. Вот и Клер при всем своем желании отомстить все еще ищет возможность вернуться к Дэну.
Ужин уже заканчивался, когда Клер завершила свой рассказ. Дерек вновь посмотрел на нее тем взглядом, от которого у нее мурашки побежали по коже, и сказал:
— Я прекрасно понял, что ты хотела мне сказать. Не ясно только одно: зачем тебе нужен Дэн. Он не единственный наследник большого состояния. К тому же таких смазливых красавчиков полно.
Клер чуть не задохнулась от возмущения. Неужели она зря так долго говорила? И неужели Дерек сейчас откажет ей в помощи, в которой она так отчаянно нуждалась?
— Ты не понимаешь… — Начала она.
— Конечно, не понимаю, — пожал плечами Дерек. — Ты много говорила, но ничего по сути. Попробуй посмотреть на дело моими глазами. Вы расстались с Дэном, он ушел к твоей подруге. Ну, и что с того? Это еще не конец света. Плевать! Пусть делает, что хочет. Не пытайся вернуть его — не унижайся перед ним. Будет только хуже. Запомни, моя дорогая, нам, мужчинам, льстит, когда женщины бегают за нами, только в первый раз. Второй раз это уже выглядит смешно. И не думай, что Дэн здесь исключение. Лучше оставь его в покое.
— Ты, что, не хочешь помогать мне? — Спросила Клер, злобно глядя на него.
— Вообще-то, я не ангел добра, помогающий всем без разбора, — проговорил Дерек.
— Что ты хочешь взамен? — Нетерпеливо произнесла она.
— Все зависит от того, что мы с тобой придумаем, и насколько все это получится.
— Ладно, — коротко произнесла Клер. — Пусть будет по-твоему. О цене мы договоримся потом… А пока давай прогуляемся. Я уже устала здесь сидеть.
— Без проблем… — Отозвался Дерек, знаком подзывая официанта и прося счет. — Только давай на сегодня сменим тему разговора.
— Согласна…
Черный "ситроен" мчался по автостраде среди других машин. Дэн сосредоточенно смотрел на дорогу, но на губах его играла радостная улыбка. Рядом сидела любимая женщина и смотрела, как солнце расплавленным золотом тонет в океане. Это был потрясающий вечер: теплый, тихий, безмятежный и счастливый. Ведь это и было счастье — ехать в никуда с любимой, знать, что и ей это доставляет удовольствие, но не говорить никаких высокопарных слов. Все просто и прекрасно. Как в самых красивых и мудрых сказках о любви, чистой, искренней и бескорыстной, о такой, какая бывает раз в тысячелетие, и одна ее история вызывает слезы на глазах и дрожь в сердце. Дэн и Джессика пока об этом не думали; они молча наслаждались обществом друг друга и старались не вспоминать о тех, через чьи чувства они перешагнули, чтобы украсть несколько часов счастья. Между ними было определенное напряжение из-за некоторой недосказанности, но в то же время их обоих пугала та открытость и искренность, с которой проявлялись их чувства друг к другу. Это было волнующим, удивительным сознанием. Казалось, малейшее прикосновение, мимолетный взгляд могли разрушить эту недосказанность, углубить эту искреннюю страсть и заставить мужчину и женщину, ни о чем не думая и не оглядываясь, броситься с головой в омут, не имеющий дна. Слова здесь были лишние; они ничего не значили и лишь обоюдоострым раскаленным ножом обжигали сознание, а вместе с ним — мысли и желания. И это околдовывало, опьяняло, очаровывало, и хотелось остаться во власти этого очарования навсегда. Хоть на время выпасть из безумного мира, в котором все что-то кому-то должны объяснять, за что-то перед кем-то оправдываться. От этих мыслей становилось настолько больно, что к горлу подступал комок слез, и спасение было — как это ни удивительно — во взгляде. Одна встреча глаз цвета утреннего летнего неба и дымчатого цвета — и Джессика и Дэн понимали, что вот так могли бы править миром. Другого было пока не дано.
Они выехали за город, и Дэн уже точно знал, куда повезет Джессику. В пятнадцати милях от Лос-Анджелеса у его отца был небольшой уютный домик на берегу океана. Это было очень живописное место, располагавшее к отдыху, романтике и мечтам. Дэн любил там отдыхать — в этом особенном уголке складывалось отчетливое ощущение оторванности от цивилизации. Здесь никто не мог его найти — даже Роберт, его лучший друг, с которым он делился всем, не знал о существовании этого дома. Он никогда не привозил сюда Долорес, свою первую жену, так как они всегда отдыхали врозь, а Клер всегда предпочитала совсем другого рода отдых. В этом доме не побывала ни одна из женщин, посетивших его судьбу. А вот Джессике он твердо решил раскрыть свою душу, показать свой мир и подарить ей все то, что имеет сам.
— Это ведь уже пригород? — Спросила Джессика, вглядываясь в лицо Дэна. — Ей вдруг стало не по себе оттого, что она едет куда-то вечером с мужчиной, к которому ее очень сильно влечет, в то время как Максвелл был на пути в Оклахому. — Куда ты меня везешь? Ты так ничего и не сказал.
— Доверься мне, — коротко сказал Дэн. — Ты ведь знаешь, что я никогда не причиню тебе вреда.
— Я не об этом, — нетерпеливо проговорила она, пытаясь догадаться, что бы значила его загадочная улыбка. Джес была почти уверена, что он что-то задумал. И у нее появилось необъяснимое желание оказаться в объятиях Макса, которые сейчас были самым главным ее спасением от Дэна. — Просто мне хотелось бы знать, куда мы едем. Да и родителям не мешало бы позвонить. Они будут волноваться, не зная, где я.
