Сандра Браун - Бесценный дар
И тут до него донесся тот, уже знакомый ему, глубокий и низкий стон, исходящий как будто из самых недр ее естества, отчего сердце его забилось с неимоверной, бешеной быстротой. Этот стон, ее запах и вкус, возможность касаться ее тела целиком заполнили его мозг, вытеснив оттуда все, что там только было рационального, разумного, взвешенного. Можно было считать это сумасшествием, безумием, но он полностью растворился в Эрин О'Ши.
Он вскочил с кровати — но только лишь затем, чтобы сбросить с себя одежду. Внимательно следившая за ним Эрин не испытала ни капли страха, стыда или отвращения при виде его восставшей плоти. Он сел на кровать, помог ей снять рубашку, а потом глядел на нее голодными глазами, словно желая зрительно насладиться каждым дюймом ее обнаженного тела, прежде чем накрыть его своим. Теперь, в объятиях друг друга, они были самими собой.
В один голос, словно по команде, они издали долгий, сладостный вздох. Ланс зарылся головой в ложбинку у нее между грудей, Эрин обхватила руками его спину. Его обнаженная мужественность удивительным образом дополняла ее мягкую женственность: его волосатость и ее шелковистая кожа, его крепкие мышцы и ее округлые изгибы, его вибрирующая сила — и ее манящее лоно.
Руки Ланса начали чувственное путешествие по телу Эрин. Они нащупали груди и принялись нежно ласкать их; потом, осмелев, стали теребить соски, заставив их затвердеть. Опустив голову ей на грудь, он взял сосок губами и начал катать его во рту, пока тишину спальни не прорезал крик наслаждения — лишь спустя мгновение Эрин сообразила, что он вырвался из ее груди.
Не уставая повторять его имя, Эрин изгибалась и терлась о его большое тело, но он старательно отстранял ее, упираясь рукой ей в живот. Наконец его рука стала медленно и неумолимо спускаться вниз. Как эти пальцы и ладони могут обладать такой чувственной силой? Она ахнула от прорвавшегося наружу напряжения, когда его рука, находясь в преддверии потаенного, замерла, готовая приступить к раскрытию последних секретов ее обнаженного тела.
Она ждала, когда он решится приступить к этому исследованию. А он подвергал ее сладкой пытке. Но вот наконец его пальцы осторожно разъяли мягкие створки и нежно погрузились во влажную, податливую плоть, переполненную желанием.
— Эрин, — только и вымолвил он, но интонация его голоса содержала море разных оттенков.
Изогнувшись, она выкрикнула его имя; или это было только эхом слова, прозвучавшего в ее мозгу? Но, услышав призыв, он сделал первый толчок…
И тут же замер, потрясение глядя ей в глаза.
— Боже мой, Эрин, почему ты мне не сказала? — взволнованно прошептал он.
— Я не посчитала это важным, — прошептала она в ответ.
Он не отводил от нее настойчивого взгляда.
— Ты не права. Это очень важно.
— Я не то хотела сказать. Просто сейчас это не имеет особого значения.
— Так что же тогда имеет значение?
Дрожащими пальцами она притронулась к его лицу.
— Чтобы тебе было хорошо со мной.
— О, Боже! — выдохнул он, прижимая ее к себе и ломая последнюю печать ее невинности.
Они двигались совершенно синхронно, словно в прекрасно отрепетированном танце, поднимая друг друга к таким высотам наслаждения, о существовании которых доселе не ведали.
Они не контролировали свои движения и жесты. Просто стали частью какой-то первобытной стихии, не нуждающейся ни в объяснении, ни в оправдании.
Нашептывая неразборчивые слова, Ланс подбадривал ее, ведя вслед за собой к чему-то неизведанному — к пределу, которого она еще не познала. И когда она достигла его, Ланс присоединился к ней, словно взмыв рядом на гребне волны, поднимающей их к высшей точке блаженства.
Но он не отпускал ее. Она чувствовала на щеках его хрипловатое дыхание, когда он прижимался к ней своим пылающим лицом. Он держал ее в объятиях нежно, но властно. Может, ему казалось, что она — лишь мираж и в любую минуту готова испариться, исчезнуть.
Она поудобнее устроилась под ним, обхватив его бедрами. Он издал стон, в котором ясно прозвучала нотка восторга. Она встретила его новым приливом желания, хотя сначала немного удивилась, снова почувствовав его в себе.
Только когда они оба были в полном изнеможении, он, отдышавшись, покинул ее теплую, приветливую гавань. Обняв ее, он положил ее голову к себе на грудь.
— Как ты? Тебе хорошо? — спросил он. Его пальцы нежно скользили вверх и вниз по ее спине.
— Больше, чем хорошо, — сказала она и, услышав в ответ смех, приподняла голову. — Ты смеешься? — удивленно произнесла она.
— А что тут странного?
— Для тебя это необычно. Раньше ты даже улыбался редко.
Он снова улыбнулся, но его глаза сделались серьезными.
— Я улыбаюсь, когда рядом ты, — прошептал он.
— Это правда?
— Да. — Они поцеловались. Когда ее язык проник к нему в рот и принялся трогать его изнутри, Ланс отпрянул. — Эрин, перестань, иначе я не смогу остановиться. К тому же считается, что ты больна. — Он встал и начал одеваться. — За кого ты меня принимаешь, если думаешь, что я могу так издеваться над бедной больной женщиной? Вдобавок я на государственной службе и нахожусь при исполнении. — Он скорчил зверскую физиономию. — А это был просто перерыв на обед.
Эрин захохотала.
— Ты исправляешься — вон даже шутить начал.
Он надел синие трусы. Она одобрительно покачала головой.
— Мне никогда не приходило в голову, что у тебя могут быть такие сексуальные трусы. Ты выглядишь в них почти так же здорово, как совсем голый.
Он бросил на нее насмешливый взгляд и вдруг широко улыбнулся.
— Ты наверняка говоришь это всем своим любовникам.
Она весело рассмеялась в ответ.
Одевшись, он вернулся к кровати и наклонился над Эрин.
— Ты и вправду нормально себя чувствуешь? Я вовсе не собирался быть таким ненасытным, но, Эрин, ты… — Не закончив фразы, он снова поцеловал ее. — Я не сделал тебе больно? — В его голосе безошибочно угадывались тревожные нотки.
— Нет, Ланс, мне правда хорошо. И ты не сделал мне больно — видишь ли, я сама этого хотела. — Она ласково улыбнулась, любовно откидывая прядь волос с его лба. — Все было прекрасно, я просто счастлива.
Он присел на краешек постели и взял ее руки в свои.
— Эрин, — медленно произнес он, чертя пальцем треугольник на ее ладони, а потом поднял голову и заглянул ей в глаза, — у меня появилось к тебе столько вопросов, но в постели мне не хотелось говорить о других мужчинах.
— Да, я понимаю.
Он наклонился и поцеловал ее в мягкую ложбинку между грудей, а потом еще раз — в губы.
— Я зайду к тебе позже? — спросил он, вкладывая особый смысл в свой вопрос.
