Квотербек, пошел к черту! (СИ) - Кэтчер Вин

— Все вопросы к Адриане, я не виноват! — После нашего привычного дружеского жеста, мы направляемся к университету.

Как только стало известно о моем выбывание из «рейнджеров» и возвращение в стену университета, все очень быстро рокернули, возвращая мне мое место квотербека в команде «Брюинз-болл» и мой тринадцатый номер. Никто не имел ничего против, очевидно, кроме нового-бывшего квотербека. Непонятно, как его еще раньше не турнули? Или почему не поставили Лиама или Хейза на мою позицию.

— Нашел на кого списать. Кстати! Ты так и планируешь быть с Адрианой? — неназойливо так намекает друг. — Контракт в данный момент в заморозке, а в универе много новых красивых цыпочек. И да, признаться я теперь понимаю тебя и чем хороши девушки на байке.

Я едва не спотыкаюсь при упоминании одного слова, которое лучше не произносить при мне вслух. В тот вечер, когда Адриана вернулась, я поставил крест на Харлин. Было неразумно с моей стороны сходить с ума по девушке, с которой провел всего пару дней. Да, трах с ней был чем-то неимоверно крутым, но на Харлин свет клином не сошелся. К тому же, вряд ли когда-нибудь еще наши пути пересекутся. И я вычеркнул ее из жизни, забыл, не думал. И вот снова!

— И чем же? — пытаюсь говорить спокойно, но едва ли мне это удается.

— Расслабься. Ты же не будешь теперь шарахаться от звука мотоцикла и при его упоминании. Тебя же отпустило. Или же нет?

— Отпустило, — бубню я. — Так что там с байком?

— Даже не в байке дело. Пе-е-ервый ку-у-урс, — протягивает Лиам. — Такие горячие девочки. — Трясет он кистью. — Уф… Я можно сказать влюбился. Если та девчонка придет на вечеринку, тебе снесет крышу. Девица огонь!

— Она тебя отшила, — усмехается Дюк.

— Тебя отшила девчонка? — Смотрю я на друга не верящим взглядом.

Чтобы Лиама отшила девушка, не иначе пойдет дождь из лягушек. Я не любил флиртовать, предпочитал сказать чего и как я хочу. Лиам же наоборот — он умел забалтывать так девушек, и они сами не понимали, как сняли и отдали ему свои трусики за разговором в кафе.

— Представляешь, и такое случается. Но вечером я возьму свое! Вот увидишь!

— Я даже хочу посмотреть на эту девчонку. Даже готов пожать ей руку.

— Эй! Приятель! Я первый положил глаз на эту крошку. Так что и пальцем, Чен, не тронь ее.

— Хм, что-то я не вижу ее поблизости. — Я смотрю по сторонам, словно пытаясь обнаружить нимфу Лиама. — А она в курсе, что ты уже ее сделал своей?

— Она тебе скорее по яйцам съездит, — усмехается уже Блэк. — И будет тебе яйца пашот.

— Поверь, она не устоит перед моим обаянием.

— Я бы поспорил, но сейчас на мели, — смеется Хейз. — А вы, ребят?

— Такая же хрень.

— Первый день семестра, и вы уже такое унылое говно, — произносит Лиам. — Идемте в раздевалку.

Глава 20

Ченнинг Райнер

За столько лет в «Калифорнийский рейнджерах» выработали во мне стойкость духа и умение подавлять волнение. Выходя на поле, я был чист, словно белый лист. Сейчас, оставив за плечами огромную «школу» футбола, выигрывая супербоулы, я волнуюсь, будто подросток, перед выходом на поле со своей старой студенческой командой. Я не переживаю за то, как меня примут. Знаю, мое возвращение привлечет внимание и всколыхнет старые стены Калифорнийского университета, вдыхая в них жизнь. А вот осознание, что я спустился вниз по пищевой цепочке, — угнетает. Я не боюсь злых языков, осуждения или разговоров за моей спиной. Я боюсь того, что будет спустя год.

Мы заходим в раздевалку. До боли знакомый запах и не самый приятный, но кого-то впечатляющий. Каждая победа достается кровью и потом. Тренировками и силой. За разговорами мы переодеваемся и выбегаем на стадион. В последний раз я играл на этом поле год назад, когда «рейнджеры» отдыхали после супербоула, и мы с ребятами решили потренироваться.

Стоит нам выйти, толпа нас приветствует.

— Чен, я тебе говорю, мы зажжем сегодня. Это будет открытие сезона, брат! А после вечеринка. Горячие цыпочки! — кричит Лиам, надевая шлем.

— Я даже не знаю, что тебя возбуждает больше: игра или крошки, — отвечаю я, а после меня будто выкидывает из собственного тела.

Все, я вернулся к тому, от чего стремился сбежать. Еще и Лиам все время, не затыкаясь, говорил про секси-байкершу, тем самым откидывая меня на месяц назад. Теперь я не только слышу голос Харлин, но и она мне везде чудится. Особенно то, как стройная блондинка завязывает конский хвост чертовой розовой резинкой. Я едва уловил ее лицо. Девушка слишком быстро отвернулась, и я просто не успел разглядеть ее.

Я идиот! Это моя разыгравшаяся фантазия. Кожаные штаны, мотоциклы, блондинки, розовые резинки. Галлюцинации. Надо переходить на брюнеток, однозначно.

— Все хорошо, Чен? — Хлопает меня по спине Лиам.

— Да, — отвечаю я, отворачиваясь от трибуны. — Я схожу с ума.

— Я даже догадываюсь, о ком ты сейчас.

Мы выбегаем на центр поля.

— Я думал, твоя хандра прошла, но ни черта! Еще месяц назад я приготовил речь, и поскольку она стала не актуальной, я забил на это, а сейчас вижу, что весьма актуально. Ченнинг, если бы Харлин хотела найти тебя, то нашла. Харли не оставила тебе ни одного намека, а вот ты ей — предостаточно. Одно твое чертово имя. Ей всего-то необходимо вбить его в гугл, и твое противно-смазливое лицо выскочило бы на нее прям с экрана. А раз она не сделала этого, даже ради того, чтоб надрать тебе задницу, то девчонка предпочла придерживаться плана: секс без обязательств. Так что забудь ее.

— Какая жалость, что мы оба в команде нападения[64], — произношу я и даю дружеский пендаль Лиаму.

— Ну ничего, еще не вечер. — Улыбается друг.

***

Харлин Квин Олдридж

— Черт, я еле тебя нашла, — кричу я, когда наконец-то добираюсь до Сары. Трибуна и впрямь гигантская. Да и столько людей, к тому же, игра началась. Если это можно назвать игрой. То, что мне удается застать, когда прихожу на стадион, это одна большая куча из мужских тел… Буквально куча дерьма, а не мужчин. — Держи. — Я протягиваю девушке колу и хот-дог. И почему сегодня одни сплошные намеки? Под конец дня пойдет дождь из бейглов и сосисок, еще и с петушиным соусом?

— Спасибо, — произносит Сара. — Сколько я должна?

— Забей, нисколько, — отвечаю я и усаживаюсь на свое место. — И кто выигрывает? Наши или нет?

— Тут все наши, — смеется Сара.

— А смысл играть со своими же? — Я бы еще поняла с соперниками, а тут.

— Считай, это тренировка реальной игры.

— Зачем универу две команды по футболу?

— Их не две. Есть одна команда, состоящая из нападения и защиты, — Сара делает глоток колы, — в защите и нападении по одиннадцать игроков, но есть и те, кто в запасе. Если один игрок выбыл из игры, к примеру, по причине травмы, то его должен заменить другой игрок на этой же позиции. И он должен играть так же хорошо, как стартовый игрок[65], иначе команда проиграет. К тому же, если ты отличишься, тебя возьмут в стартовый состав. И у соперников тоже — защита и нападение. В самом начале игры кидают монетку, чтоб решить, кто владеет мячом. И если наши владеют — то на поле выходит команда нападения, а от противника — защита. Их цель не позволить команде нападения набрать ярды и занести мяч в очковую зону[66], заработав тачдаун.

Для меня это настоящий темный лес.

— Я так понимаю, у тех которые голубые есть все шансы на победу. — Я морщусь, когда одного из игроков в белой футболке сшибают с ног, так и еще сверху наваливается несколько мужчин. Даже я испытываю боль, сидя поодаль от них. Каждая моя косточка захрустела.

— Главное — счет. Иногда тем, кому больше всего достается, побеждают.

— Я все равно ничего не понимаю, — отвечаю я. — Сколько еще будет длиться игра?

— Четыре четверти[67] по пятнадцать минут.

Хвала богам, не так и долго мучиться. Как позже оказалось, я сильно ошибалась на этот счет. И эти по пятнадцать минут выливались уже во второй час. Знала бы, еще сбежала в самом начале, когда пошла за колой.