Алина Политова - Серпантин
девочка. Но Герке почему-то казалось, что от волос ее пахнет мышиным пометом.
Такое вот субъективное ощущение. Достаточно неприятное. Приходилось во время
близости держать глаза открытыми, чтобы не казалось, будто тебя целует грызун. А
в остальном, прекрасная маркиза…
Не хотелось больше пить, и в общем-то не хотелось эту вонючую Таньку. Никого и
ничего. Чертова депрессия. Или просто водичка холодная. Брр, сидишь здесь, как в
проруби и погреться негде. Парилку Бучков с Людой заняли…
Кряхтя как старик, Георгий вытащил свое бренное тело из бассейна и посадил его
на бортик. Ноги почему-то остались в воде, но их вылавливать сил уже не было,
пусть себе плавают. Герка тупо уставился на квадратики синего кафеля на дне
бассейна и принялся старательно думать. О том, как бы ему незаметно ускользнуть
из этого богоугодного заведения, и желательно без Таньки.
Только не домой, решил он, к Эльдару, у него тахта на кухне и хороший кофе, ему
кто-то прям из Америки привез. Будет ворчать, не любит, когда я пьяный
вваливаюсь, ну и черт с ним. Не в первый же раз. Тем более…
Неожиданно в предбаннике стало тихо.
Опять случка, вздохнул Герка, работнички культуры, мать их, на культурном
отдыхе.
Да нет, болтают что-то в полголоса. Может, уходить собираются…
— А! Так ты про Жорку что ли! Ну так и говорила бы сразу, — раздался голос
Вадьки.
Вот сволочуги, выругался Герка просебя, кости мне обмывают, потому и тихо стало…
Очень скоро смех раздался снова, а дверь в бассейн хлопнула, как будто кто-то
вошел. Герке не хотелось поворачивать голову, тем более краем глаза он не уловил
никакого движения. Проверяют, гады, отключился я уже или нет, усмехнулся он.
Вот тоска-то, и ноги замерзли совсем, и вылазить неохота.
— Го-олуби-голуби… над моим окном кружатся, — непослушным языком пропел он себе
под нос.
Холодок в спину, будто чей-то взгляд…
Наверное, кто-то все-таки запёрся и стоит сзади, тихо прикалываясь.
Герка лениво вывернул голову и замер, будто окаменев. Но только на секунду.
Потом на лице его расплылась блаженная хмельная улыбка, и он вновь повернулся к
квадратикам на дне бассейна.
— А, Ева, — пробормотал он чуть слышно, — спасибо, что заглянула. Я подозревал,
что мои пьянки до добра не доведут, но не думал, что так скоро. Хотя, конечно,
все равно приятно увидеть тебя. Помню, я уже напивался до такого состояния, что
ты мне в каждом углу мерещилась. Но это давно уже было, лет в пятнадцать. Лешка
меня тогда полночи в ванне с холодной водой продержал. — Он усмехнулся, -
Боялся, дурак, что я вены почикаю и спрятал в мусорное ведро все папашины
бритвы. Ну и глупые же мы были тогда, смех, да и только. А вообще… Я и правда
сильно переживал. Всегда корил себя за то, что мы позволили тебя тогда увезти.
Можно же было тебя спрятать, можно было придумать что-то. А мы просто бросили
тебя в беде, верно? Как последние сволочи… Ты еще не исчезла? — он повернул
голову и, убедившись, что призрак все еще за спиной, удовлетворенно кивнул.
— Да, все-таки я сильно набрался. Ты кажешься такой живой…. Но я не буду на тебя
смотреть, когда долго смотришь, все исчезает.
Он отвернулся и на какое-то время замолчал.
— Знаешь, — заговорил он снова, — мне кажется, я видел тебя недавно в городе.
Вот такую же точно как сейчас. Даже ребятам рассказал, думал, они обрадуются, а
оказалось…. Потом я звонил тебе домой, разговаривал с твоим отцом. Он сказал…
что ты умерла. Да нет, я не поверил, конечно. Слишком много лжи уже слышал. И те
фотографии… тоже ложь. Правда, это до меня дошло только недавно. А когда мой
папаша показал их в первый раз, я почему-то повелся, как последний идиот. И мне
стало страшно. Я понял, что ты никогда не станешь прежней, эти врачи, они что-то
сделали с тобой…. Не удивляйся, что папаше удалось убедить меня в том, что ты
сумасшедшая. Подсознательно я всегда подозревал это, ведь ты была такой
странной, необычной, непредсказуемой…. Слишком непохожей на остальных. Впрочем,
мне было наплевать на это, пока ты была со мной. Наверное, я тоже становился
немного сумасшедшим. Во всяком случае, я готов был ради тебя на все. И, помнишь,
ты рассказала мне о том, что с тобой случилось? Ты ведь так и не сказала, кто
был тем человеком. Но если бы сказала, Ева, я нашел бы его и убил. Клянусь тебе,
я бы убил его. И еще, если бы в последний раз с тобой был я, а не Эдька, тебе не
пришлось бы торчать все эти годы в психушке. Понимаешь? Я бы все сделал сам.
Думаешь, это пустые слова? Черт, ты права. Ведь я не смог даже вытащить тебя из
дурдома. Но я старался! Я знал, что мой отец с его связями мог бы помочь и я
обратился к нему. Но сам же все и испортил. Вместо того, чтобы сказать ему, что
ты просто моя одноклассница, которой я хочу помочь, я рассказал ему правду о нас
с тобой. И тогда папаша решил, что я спятил, что я одержим тобою и спасать нужно
меня. От тебя. Боже, как же я корил себя потом за эту дурацкую искренность… От
этого недостатка мне пришлось избавиться. Теперь я могу врать просто виртуозно.
Притворяться. Играть. Даже умею производить впечатление счастливого человека.
Да… Наверное так и есть. Я счастливый человек, не каждый же может пройти через
тот кошмар, через который прошел я когда потерял тебя и не сломаться, не
потерять смысл жизни, или как там это называется… А у меня все замечательно. У
меня квартира есть, машина, женщины… Собака есть еще… И какая к черту разница,
что все это не имеет значения… Брр, как же холодно-то здесь, — он поежился и
попытался повернуть голову, но почему-то передумал. — Послушай, ты спросишь, а
почему я сейчас не пытаюсь найти тебя, да? Просто… я боюсь. Боюсь, узнать, что
ты действительно умерла. Мне хочется жить, понимаешь? Даже пускай иллюзией. А
если я узнаю, что мы больше не дышим одним воздухом, тогда…
— Жорик, ну ты просто хам! — Голос Галочки слился со стуком захлопнувшейся двери
и как лезвием стеганул по ушам. — Девушка, ваш одноклассник малость перебрал, вы
не обращайте внимания. Обычно он очень милый и поворачивается лицом к
собеседнику.
Георгий замер. Вода в бассейне превратилась в кипяток. Так жарко… ему еще
никогда не было.
— Галина, с кем ты разговариваешь?! — Не своим голосом выкрикнул он.
— Какая прелесть! — захохотала Галка, — тебе лень башку повернуть? К тебе пришли
