Гриндер (ЛП) - Уиски Саманта

Она пожала плечами, затем вздохнула.

— И разве это не та самая двуличная шлюха собственной персоной?

Я повернулся туда, куда она смотрела, и увидел Хелен, спускающуюся по лестнице с огромной коробкой, обтянутой лентой. А за ней следом шел… к черту мою жизнь… это был Эдкинс.

В моем доме.

«Я врезался в доски, и мое тело приняло удар, когда он влетел в меня сзади».

Дом, который я построил, когда его обменяли в Онтарио и он забрал с собой мою девушку. Дом, в котором я жил со своей дочерью и Бейли.

«Мое плечо ужасно болело, когда я ощупывал его подушечками. Моя рука была вывернута под неестественным углом».

— Спокойно, — пробормотал Рори, положив руку мне на плечо.

«Его злорадная улыбка сияла надо мной, когда я перевернулся на спину, и мир погрузился в тишину, если не считать криков тренеров, врачей и скорой помощи.

Та же злорадная улыбка, когда Хелен взяла его за руку и вышла из моей больничной палаты, оставив мою дочь без матери».

Это был самый короткий визит в моей жизни.

Краем глаза я увидел, как Бейли направилась к Летти. Прошлой ночью мы предупредили ее о приезде Хелен, и, хотя я заботился о Летти в одиночку на протяжении двух лет, было удивительно, что Бейли была со мной. Мне казалось, что у меня есть партнер.

— Какого черта он здесь делает?

Я не стеснялся в выражениях, когда они спустились.

— Я тоже рад тебя видеть, Макферсон, — подмигнул мне Эдкинс.

Он, бл*ть, подмигнул мне.

— Я не приглашал тебя в свой дом, придурок.

— Нет, но ты пригласил мою жену, так что я пошел с ней. В конце концов, Скарлетт — моя падчерица.

Необузданная ярость пронзила меня.

— У тебя нет никаких прав на мою дочь, придурок. Ты можешь надеть кольцо на эту «пару открытых ног», но ты так и останешься никем для Летти, кроме парня, который намеренно саботировал травму ее отцу, потому что боялся потерять свое место.

— Мальчики, — цыкнула Хелен. — Гейдж, я отдала бумаги Уоррену, когда вошла. Он не впустил бы меня без них.

Уоррен кивнул позади нее, и я испустил огромный вздох облегчения. Все было кончено. Мне просто нужно было пережить эту вечеринку, и тогда мне больше никогда не придется иметь с ней дело.

— Спасибо, — сказал я Хелен. — Только подойдешь к моей дочери, и я отрежу твои гребаные руки. За это я буду счастлив отсидеть в тюрьме, — процедил я Эдкинсу.

Он поднял руки вверх, а затем прислонился спиной к опорам веранды.

— Я просто подожду здесь.

— Хорошая идея, — сказал тренер, подходя. Он хлопнул меня по спине. — Как насчет того, чтобы я составил ему компанию, чтобы ты мог помочь Летти?

Я кивнул в знак благодарности и побежал через двор туда, где Хелен уже приближалась к Летти, которая прислонилась спиной к ногам Бейли.

— Привет, Скарлетт, — пропела она тем «супер сладким» голосом, который я ненавидел. — Я твоя мамочка.

Я обошел Бейли с боку, и Летти потянулась к моей руке, которую я, не раздумывая, протянул ей в ответ. Я предложил поднять ее, но она покачала головой и осталась на месте, твердо повторяя форму ног Бейли.

— У меня нет мамочки.

Ну, если это не разбило мое гребаное сердце, то я не знаю, что это было.

Улыбка Хелен на миллисекунду погасла.

— Конечно, она у тебя есть. Как ты думаешь, кто я такая?

Летти посмотрела на Бейли, потом на меня, потом снова на Хелен.

— Ты женщина, которая родила меня.

Руки Бейли немного сжались на плечах Летти, без сомнения, ее шатало так же, как и меня.

— Правильно, и это делает меня твоей мамой, — объяснила Хелен, все еще стоя в полный рост, так что Летти пришлось вытянуть шею.

— Мамочки никуда не уходят, — просто сказала Летти, покачав головой. В ее голосе не было ни злобы, ни осуждения — только факт.

— Ну что ж… — Хелен сглотнула. — Разве ты не хочешь мамочку?

Прежде чем я успел остановить этот вопрос, Летти ответила:

— Мне не нужна мамочка. У меня есть Бейли.

Бейли быстро заморгала, и я обнял ее своей другой рукой.

«Все верно. Мы — команда, и ты в нее не входишь, Хелен».

Хелен прочистила горло.

— О, хорошо. Что ж, мне нравится твой замок, — сказала она с улыбкой.

Летти наклонила голову.

— Мне тоже. Папа построил его, а Бейли нарисовала мне дракона. Он будет охранять его, пока меня нет. Но это не замок.

— Не замок? — переспросила Хелен, ее брови не нахмурились из-за того, сколько ботокса ей вкололи.

— Это крепость.

Боже, я любил свою дочь.

— Ох, хорошо, — ответила Хелен, не понимая, что в одном заявлении моя дочь сказала ей все, что ей нужно было знать о своей личности. Она не была чопорной принцессой, она была воином. — Ну, я знаю, что смогу увидеть тебя по-настоящему только один раз, поэтому я подумала, что принесу тебе что-нибудь на память обо мне. Ты не против?

Летти торжественно кивнула, и Хелен протянула ей коробку.

— Все в порядке, Летти-Лу, — сказал я, когда она вопросительно посмотрела на меня.

Дочь потянула за конец гигантской розовой ленты, пока она не спала с коробки, а затем сняла крышку.

— Ты что, издеваешься надо мной? — рявкнул я, когда Летти отпрыгнула назад. Бейли подняла ее, держа высоко над землей.

— Что? — спросила Хелен, доставая котенка из коробки. — Я подумала, что у нее должно быть что-то теплое и мягкое на память обо мне.

Я повернулся туда, где Бейли надежно держала ее на руках.

— Могу я остаться на секунду наедине с Хелен, детка?

Она кивнула и отвела Летти достаточно далеко, чтобы у нас было подобие уединения.

— Во-первых, ты какая угодно, только не теплая и мягкая. — Я встал, заслоняя Летти, когда Хелен протянула оранжевого кота ее удаляющейся фигуре. — Во-вторых, если бы ты хоть как-то интересовалась моей дочерью, знала бы, что у нее смертельная аллергия на кошек. Она раздувается, как воздушный шар, пока не перестает дышать.

Хелен моргнула.

— О.

— Да, «о». Может быть, ты бы знала это, если бы была рядом или если бы потрудилась узнать ее получше. Убери отсюда эту гребаную штуку.

Хелен положила кошку в коробку.

— Ты не должен быть таким мудаком, Гейдж. Откуда мне было знать, что у нее аллергия на кошек? Это была случайная ошибка. Может быть, я могла бы подарить ей щенка?

Я усмехнулся.

— Ну, да, конечно, потому что для него мы постоянно находимся дома. Господи, Хелен. Летти путешествует со мной, когда может, потому что, в отличие от тебя, я не могу находиться вдали от нее. Она феноменальна, и ты все упустила. В этом смысле мне тебя жаль.

— Гейдж, она единственный ребенок, который у меня когда-либо будет. Я подписала твои бумаги, но если ты просто дашь мне шанс…

Что ж, у нас была одна общая черта — Летти тоже была бы моим единственным ребенком. Я бы никогда не подверг другого ребенка такой пытке.

— Тогда тебе следовало остаться, или позвонить, или попытаться поддерживать с ней хоть какой-то контакт. Но ты этого не сделала. Ты слишком эгоистична для материнства, Хелен.

— Ну, ты точно знаешь, как все испортить, не так ли, Гейдж. Тебе когда-нибудь приходило в голову, что я думала об этом моменте с тех пор, как узнала, что Сиэтл включен в расписание?

Она выгнула бровь, глядя на меня.

— Тебе нужно хоккейное расписание, чтобы думать о дочери? — это заявление, как бы лишило меня дара речи.

— Что ж, все это происходит не впервые. Как ты думаешь, почему я тебя бросила? Постоянное ворчание. «Я никогда не восстановлю свое плечо» или «Не могла бы ты, пожалуйста, поменять памперс ребенку, у меня только одна рабочая рука». Твое непрекращающееся нытье было тем, что разлучило нас. Ты был настолько погружен в себя, что полностью игнорировал наши отношения.

Я моргнул.

— Вау. Ничего себе, спасибо, что просветила меня. Я полагал, что ты бросила меня, потому что мой контракт разорвали, а контракт Эдкинса действовал. Моя вина.

У нее напряглась челюсть.