Гриндер (ЛП) - Уиски Саманта

Она выпрямилась.

— Что ж, теперь я здесь.

— На три дня. Ты даже не звонила ей с тех пор, как ушла.

— Ей было два года! — огрызнулась она. — Что я должна говорить по телефону двухлетнему ребенку?

Я потер переносицу здоровой рукой и попытался игнорировать настойчивую пульсацию.

— Знаешь что? Я не хочу ругаться.

Она вздохнула и подошла ко мне, покачивая бедрами. Ее пальцы прошлись по моей груди, и я проглотил позыв к рвоте.

— Я тоже, Гейдж. Знаю, что уйти от тебя было жестоко, но это действительно было к лучшему. И я скучала по тебе, честное слово.

— Конечно.

Я отошел за пределы ее досягаемости.

— Я хочу увидеть Скарлетт.

— Речь всегда идет о тебе, не так ли? — огрызнулся я.

«С помощью меда можно поймать больше мух, чем с помощью уксуса».

Мамин совет крутился у меня в голове, и я сделал все возможное, чтобы остудить свой пыл. Кроме того, у каждого из нас было что-то, чего хотел другой.

— Послушай, я позволю тебе прийти завтра при одном условии.

— При каком? — спросила она, надув фальшивые сексуальные губки, в которых не было никакого очарования. Не после того, как я провел всю ночь, слушая искренние, задыхающиеся вздохи Бейли мне в ухо.

Я встал немного прямее, понимая, что, несмотря на все свое очарование, Хелен действительно больше не имела надо мной власти.

— Ты подпишешь это.

Я протянул ей бумаги.

Она открыла конверт, и ее брови поползли вверх.

— Ты хочешь, чтобы я отказалась от всех своих прав на Скарлетт?

— Это просто юридическая форма того, что ты уже сделала неофициально. Позволь ей двигаться дальше. Так, как уже сделала ты.

— Как насчет того, чтобы я все обдумала? — спросила она, моргнув глазами.

Нет, это ни хрена не сработает.

— Как насчет того, чтобы ты заверила их у нотариуса, а затем передала их завтра, прежде чем войдешь в дверь, или я не подпущу тебя к моей дочери.

— Нашей дочери, — поправила она.

Черт возьми, нет.

— Она перестала быть твоей в тот момент, когда ты бросила ее. А теперь, если хочешь подойти попрощаться, я дам тебе такую возможность. Для Летти будет хорошо не тратить свою жизнь на мысли, связанные с тобой. Но таковы мои условия.

У нас была бессловесная битва, мы смотрели друг на друга сверху вниз. Но с ней я был тверже, чем когда-либо, и думал, что любил ее за то, что она была матерью моего ребенка, но от этой любви не осталось и следа.

— Прекрасно, — бросила она. — Во сколько?

— В час дня, — ответил я, моя грудь сжалась от всех эмоций, которые переполняли меня.

— Значит в час, — сказала она. — Тогда увидимся, дорогой.

Она вышла из дома, и мне сразу стало немного легче дышать. Я ждал целый год, чтобы отдать ей эти бумаги. Сервер обработки дважды пытался выполнить попытку и потерпел неудачу. Все, что мне нужно было сделать, — это вести себя спокойно, и Летти могла быть свободна.

Ей не придется расплачиваться за мою ошибку.

Я снова согнул палец, морщась от боли, и вернулся во двор.

Ребята продолжали работать. Мы закончили бы примерно через час. Но даже наблюдая за тем, как разворачивалось строительство, а Бейли рисовала своего дракона, я не мог избавиться от чувства, что только, что вручил Хелен ключ к своему уничтожению. Раньше она была безобидной — теперь она знала, что у нее есть то, чего я отчаянно хочу.

Я подошел к Бейли и рывком поднял ее на ноги.

— Все в порядке? — спросила она.

Я ненавидел страх в ее голосе. Она уже опасалась начинать что-либо со мной, а я просто взял и оттолкнул ее при Хелен.

— Пойдем со мной, — сказал я, ведя ее к раздвижной стеклянной двери нижнего этажа.

Я закрыл ее за нами, как только она оказалась внутри, и обнаружил, что Бейли заламывает руки.

— Послушай… Насчет прошлой ночи и того, что только что произошло, я бы никогда не встала на пути счастья Летти…

Я заткнул ее поцелуем, прижимая к стене. Она растаяла подо мной, и я взял ее так, как хотел взять тело в этот момент, длинными, мощными движениями, которые заставили девушку хныкать. Черт, мне нравился этот звук.

Я целовал ее, пока она не ухватилась за мою футболку, пока ее нога не поднялась, чтобы она могла потереться своей безумно идеальной киской об уже твердый член, пока ее тихие звуки не превратились в стоны, а моя рука не сжала ее задницу и одну туго набухшую грудь.

Мои губы на мгновение задержались на ее губах, пока я переводил дыхание и перебирал в уме пятнадцать причин, по которым не мог прямо сейчас отвести Бейли наверх и заняться с ней любовью.

— Никогда больше так не говори, — предупредил я ее, убедившись, что она смотрит прямо мне в глаза. — Ты — счастье Летти. Ты — мое счастье.

— Но Хелен…

— Она ничто. Я дал ей бумаги, чтобы она отказалась от своих прав на Летти, и сказал, что если она подпишет их, то сможет прийти завтра. Это казалось небольшой ценой, которую нужно было заплатить.

В ее глазах промелькнул страх.

— А что, если она не захочет?

Я пожал плечами.

— В таком случае мне, в конце концов, придется подать на нее в суд. Но я также не хочу, чтобы Летти всегда задавалась вопросом. Наверное, она слишком мала, чтобы помнить, но, по крайней мере, я буду знать, что сделал все, что мог, чтобы расстаться с Хелен на хорошей ноте.

Она кивнула.

— Ты удивительный отец.

Я покачал головой.

— Нет. Удивительный отец с самого начала выбрал бы для нее лучшую мать. Я просто парень, которому повезло заполучить в свою жизнь двух лучших девушек в мире.

Я провел большим пальцем по нежной коже ее скулы.

— А мы вместе? — спросила она, затаив дыхание.

— Это зависит от нас, — ответил я. — Для меня мы вместе. Я ни от кого этого не скрываю, пока ты не скажешь мне, что я должен это сделать. Знаю, поскольку ты работаешь на меня, это довольно запутанная ситуация, но если это проблема, то ты уволена. Можешь получить выходное пособие в миллион долларов, если захочешь.

Она рассмеялась со слабой улыбкой.

— Гейдж, мне не нужны твои деньги. Меня не волнует ни это, ни хоккей, ни слава. Я просто хочу тебя.

Я нежно поцеловал ее.

— Тогда у тебя есть я.

***

Вечеринка была в самом разгаре, на ней присутствовали местные актеры, которых наняли, чтобы сыграть всю семью фон Трапп. Кроме Гретль, конечно. Эту роль сыграла Летти.

— Я так горжусь тобой, — сказала мама после того, как мы проверили замок Летти.

— Это всего лишь качели, — возразил я.

— Нет, Гейдж. Я горжусь тобой за то, что ты сделал. То, что ты сотворил сам по себе. Посмотри, как она счастлива, — мама кивнула в сторону, где Летти бежала с другими детьми, которых мы пригласили, ее лицо светилось безграничной радостью.

— Она удивительная, — сказал я.

До того, как она попала в мои объятия, я никогда не знал, что такое безусловная любовь. Она изменила… все.

— И то, как ты ее воспитываешь… Гейдж, я смотрела все твои хоккейные матчи, — она пожала плечами, — ну, домашние, по крайней мере, теперь. Но я никогда так не гордилась тобой, как сейчас, когда вижу, как она любима, каким потрясающим человеком ты стал для нее.

— Она пробуждает во мне все лучшее.

— А Бейли? — небрежно спросила она, делая глоток содовой.

Меня не одурачить.

— Да, мам. Мы вместе.

— Да! — почти взвизгнула она.

— Мама!

Ради всего святого, ей что, шестнадцать?

— Что? Ее мать должна мне пятьдесят долларов. Мы ставили на вас, ребята, с тех пор, как вам исполнилось шесть.

— Бейли было четыре года. Я все подсчитал.

— Да, и ты был сражен наповал. Я признаю, что какое-то время волновалась, когда эта двуличная шлюха забеременела Летти, но поскольку Скарлетт идеальна во всех отношениях, я прощаю ее.

— Мило, мам.

Я не был уверен, что меня больше шокировало — тот факт, что мама заключила пари, или то, что я только что услышал, как самая классная женщина, которую я когда-либо встречал, сказала «шлюха».