Вульф (ЛП) - Хоуп Пейсли

Это большое помещение с двумя комнатами, кухней, столовой и спальней. Оно не использовалось с семидесятых годов прошлого века и обветшало, так как теперь обслуживающий персонал не живет на курорте. Тут нет мебели, за исключением старого деревянного кухонного стола. Прошлой ночью мы уже пристегнули проспекта к радиатору в спальне. Если он окажется умным и расскажет все, что нам нужно знать, мы оставим его в живых, чтобы он передал послание своему жалкому клубу.

Гатор сейчас в отключке, Рик усыпил его, но он должен очнуться где-то в середине торжества, что будет как раз кстати.

Мейсон едва сдерживается, чтобы не начать вырывать ему ногти, а после того, как я приехал сюда с Бринли за спиной, я тоже в настроении выплеснуть немного агрессии. Я почувствовал на себе взгляды всех моих парней сегодня днем, когда Акс предложил Шанталь и девочкам забрать Бринли, а я сказал «нет».

Я знаю, что это не в моем характере самому заезжать за ней — или любой другой девушкой, если уж на то пошло, — но мне плевать, что они думают. Я не могу объяснить им, почему она так на меня влияет, да и не обязан. Нет никакой логической причины, по которой я думаю о ней каждую секунду. Общая энергия, связывающая нас, необъяснима, и то, как расширяются ее зрачки, когда она смотрит на меня, приоткрывает завесу тайны, которую я отчаянно пытаюсь раскрыть.

Мы связываем ноги Гатора, усаживая его в центре кухни. Ему заткнули рот кляпом, а руки, как и у проспекта, связаны за спиной.

Гатор обмочился где-то по дороге и спит под действием успокоительного с открытым ртом. Мейсон стискивает зубы, и я знаю, что он вспоминает о том, как выглядела его сестра, когда узнала, что эти видео распространяют по всему нашему клубу члены «Адептов Греха».

— К черту все это, — рычит Мейсон, вытаскивая охотничий нож. Он смотрит на меня с жаждой мести в глазах.

— Я знаю, что он в отключке, знаю, что он этого не почувствует, но мне станет легче. И ему будет больно, когда он очнется, — умоляет он меня. — Мне нужны пальцы его правой руки, первые два, — говорит он, стиснув зубы.

Я знаю, зачем ему это нужно.

Я киваю только один раз, и его глаза вспыхивают от предвкушения насилия. Иногда мне кажется, что Мейсон еще более невменяем, чем я.

Он подходит к Гатору, опускается коленом на его руку, широко раздвигает пальцы и отрубает их. Рука Гатора тут же начинает обильно кровоточить на покрытом брезентом полу. Мейсон топчет отрубленные пальцы тяжелым ботинком, раздается тошнотворный хруст, затем он бросает их на колени Гатора и направляется ко мне.

— Начало положено, — невозмутимо говорит он.

Я обнимаю его за плечи.

— Чувствуешь себя лучше? — спрашиваю я со смешком.

— Я буду чувствовать себя лучше, когда он будет мертвым ублюдком, который трахал мою младшую сестру, а не живым.

Я оглядываюсь на Гатора, его искалеченная рука заливает все вокруг кровью, и говорю Рику ничего не делать с этим. Он все равно мертвец, и эта мысль приносит мне успокоение. Я не отношусь к жизни легкомысленно, но есть вещи, которых просто невозможно избежать. Даже если бы один из моих парней набросился на несовершеннолетнюю киску, я бы лично без угрызений совести отдал его на растерзание. Разница в том, что большинство моих парней — солдаты и стойкие мужчины. Они могут быть немного не в себе и иногда выходить из-под контроля, но ни один из них не будет преследовать детей, как какой-то извращенец. В последнее время в «Адептах Греха» стали появляться самые разные персонажи, и они не могут держать под достаточным контролем своих проспектов. Возможно потому, что глава клуба накачивается кокаином и теряет над собой гребаный контроль не меньше, чем все остальные.

Дурной пример перед глазами.

Когда-нибудь мы либо уничтожим их, либо захватим, и район Атланты, где они торгуют своей дурью, перейдет к одному из наших братских клубов.

А пока я не против уничтожать их по одному, особенно если это означает, что ни одна молодая девушка больше не станет жертвой таких кусков дерьма, как Гатор Фриланд.

— С этим разобрались. Как думаешь, я успею жениться до того, как вы, ублюдки, разделаете эту индейку? — спрашивает Акс, вставая между нами и обнимая нас обоих за плечи.

— Не могу ничего обещать, — честно отвечаю я.

— Мы хотя бы попытаемся помочь тебе пережить церемонию, любовничек, — кричит Флипп позади нас.

Чертовы парни. Никогда не бывает скучно.

Глава 19

Бринли

Я всю жизнь живу в Джорджии, но на Тайби не была с детства. Я забыла, какое это волшебное место.

Помещение, где будет проходить свадьба, превратилось в деревенскую, увитую белыми цветами мечту. Как и на вчерашнем ужине, зелень, гирлянды и фонарики свисают со всех поверхностей, повсюду свечи, а вся задняя стена, состоящая из окон, выходит на океан.

Солнце только начинает клониться к закату, когда раздаются звуки органа и все члены клуба входят в зал, не в костюмах, но в одинаковых черных джинсах, черных рубашках на пуговицах с длинными рукавами и клубных жилетах. Все, кто носит кольца, надели их, все выглядят опрятно, насколько это возможно. Их, наверное, человек пятьдесят, и все они появляются одновременно. Это зрелище завораживает. Я не могу представить себе, чтобы я была настолько вовлечена в какое-то общество или чтобы мое сердце было настолько предано какой-то идее.

Я качаю головой, понимая, что романтизирую их клуб по одной и только одной причине, которая только что появилась вместе с женихом. Волнистые волосы убраны за уши, Вульф выглядит… невероятно. Меня поражает осознание, что я даже не знаю его имени.

Вульф смотрит мне прямо в глаза, и я изо всех сил стараюсь побороть это притяжение. Его мощные плечи напрягаются, когда он отводит взгляд, чтобы пожать руки нескольким членам группы.

Он выходит вперед, чтобы пожать руку Шону, поздравляя его, и я впервые вижу его улыбку, когда он обнимает жениха самым мужественным образом, — они хлопают друг друга по спине всего один раз. Вульф всегда выглядит потрясающе, но эта улыбка — огромная трансформация из холодного и безэмоционального человека в того, кто глубоко переживает за своих людей. Меньше чем за секунду он очаровывает меня, как мотылька, летящего к огню.

Я жду, когда его глаза снова встретятся с моими, и в этот момент меня охватывает какое-то нервное возбуждение, словно я поднимаюсь на очень высокие американские горки, предвкушая падение.

Они ищут… находят… держат меня… Падение.

Вульф поворачивается, чтобы встать рядом с Шоном, когда начинает играть музыка, и одна за другой подружки невесты идут по проходу. Их платья струятся шелковистым каскадом, каждая женщина по-своему дополняет свое черное платье в пол. У всех перехватывает дыхание, когда Лейла выходит под руку с Деллом. Я улыбаюсь, когда вижу его, и он машет мне рукой. Приятно встретить в толпе дружелюбное лицо, и он отлично выглядит.

Церемония короткая, ее проводит клубный священник из Рочестера. Она ни в коем случае не религиозная, мы слушаем, как Лейла и Шон произносят свои клятвы, Шон добавляет, что он обещает слушаться Лейлу, насколько это возможно, а Лейла добавляет, что она обещает не слушаться его, что заставляет нас всех смеяться. Это удивительно милая и искренняя церемония, и когда солнце окончательно прощается с этим днем, их объявляют мужем и женой. Они целуются под радостные возгласы и вспышки фотографов.

К тому времени, когда с фотографированием покончено и нас всех приглашают в не менее красивый зал для приема гостей, я расслабляюсь и даже радуюсь, что решилась прийти. Лейла сказала, что иногда жизнь клуба становится суматошной, и, возможно, мне просто не повезло стать свидетелем этого во время моего первого посещения вчера вечером. Я в очередной раз поражаюсь, насколько эта компания отличается от того, что я ожидала.

— Забавно встретить тебя здесь, — говорит Делл из-за моей спины, когда я стою у барной стойки.