Наталья Светлова - Научиться дышать
― Что случилось, мам?
― Марк звонил, просил передать, что через полтора часа тебя ждут в доме у Арины. Он заедет.
Глаза Ирины вспыхнули, точно буйное пламя. В доме у Аринки! Неужели она снова в их тусовке? Бабочки в душе уже почти стерли крылья в кровь, беснуясь от предвкушения. Какой прелестный день!
― Я тогда пойду, созвонимся, Ира. До свидания, ― кивнул матери и двинулся к выходу.
― Нет, нет, Ваня! Идем со мной. Я хочу представить тебя своим друзьям. Ты уже стал частью моей жизни, ― послала воздушный поцелуй взглядом ему девушка.
― Ира, нужно поговорить, ― вмешалась мать, и ее глаза ясно указали Волкову на дверь и приватность беседы.
Не успел он отойти на достаточное расстояние, как услышал не самые приятные вещи в своей жизни.
― Ты что, серьезно собираешься привести этого парня в дом своей подруги?! Что подумают твои друзья, Ира! ― всплеснула руками Оксана Дмитриевна. ― Господи, они же начнут судачить! Пусть он едет домой, а ты хорошо отдохни с ребятами.
Иван ухмыльнулся про себя: его не удивила развернувшаяся сцена нисколечко. Не дожидаясь лепечущих ответов дочери и ее капитуляции перед матерью, он спустился на первый этаж. А ведь Ира прекрасно знает, что он не богач. Он не совершил ошибку, прикрывшись ложной историей, лишь бы завладеть ее сердцем. Ничего подобного, как в истории «Зимние мечты» Фицджеральда. Она не Джуди Джонс, и он не умолчал о своей бедности, тем самым введя ее в заблуждение. Следовательно, такое отношение матери не то чтобы обижало, но было непонятно.
― Ваня! Стой! ― окрикнула его Ирина и медленно спустилась по лестнице. ― Куда это ты собрался? Мы едем на вечеринку. Уверена, тебе понравится!
Волков вздохнул, но остался. Доиграет роль послушной собачки до конца, порадует маленькую избалованную девочку Иру. Предстоящий вечер обещал стать открытием для него. И отчего-то в душе зародилось ощущение надвигающейся беды.
***
Полтора часа он то скитался по дому, чувствуя себя нищим мальчонкой среди роскоши какого-нибудь дворца, то помогал Ире с гардеробом. Она спрашивала его совета, но оделась в итоге так, как захотела сама. В вульгарное короткое кожаное платье, туфли на чрезвычайно высоком и тонком каблуке, от которых у Волкова голова закружилась.
― Скажи, чумовой образ? ― покрутилась перед ним девушка, выбрав для опоры дверцу шкафа с платьями.
Ее волосы стали лаковыми, отливая густым коричневым цветом, не хватало только аромата кофе. Душу Вересовой сейчас освещали тысячи маяков. Снова в платье от Gucci, на высоченных каблуках… Жаль, походить не придется, так как ног она совсем не ощущала в этих убийственных туфлях. Ну хоть посидит в отпадном аутфите.
― Подтверждаю, ― кивнул Иван, хотя его не возбуждал этот образ распутной пантеры.
Коляску уже упаковали в «ягуар», за рулем которого Ирину ждал Марк, поэтому Волкову пришлось ехать на своей машине. Не хотел мешать семье.
Ему казалось, что колеса плохо сцепляются с дорогой, так он не хотел туда ехать. «Туда» предстало перед ним внушительным особняком и парковкой на целую тучу машин, стоящих бешеных денег. Люди, выходившие из них, поражали своей помпезностью и высокомерием, сквозившим даже в том, как мужчины поправляли золотые запонки.
«Занесло тебя, Волчара, в серпентарий!», ― подумал он и вышел из своего скромного автомобиля.
Дав Ире и Марку знак, что задержится, он позвонил сиделке, чтобы узнать о состоянии бабушки и предупредить, что приедет позже. Когда разговор закончился, Волков понял, что остался единственным гостем на улице. Весь бомонд уже собрался внутри. Ноги двигались через силу, одеревенев, разучившись ходить. Кое-как пришлось доковылять до входа во дворец.
― Ребят, чья это там колымага? ― донеслось до его ушей.
Несколько роскошно одетых молодых людей высматривали его машину в окно.
― Реально рухлядь. Кто-то решил приколоться и приехал на ведре с колесами?
Взрыв смеха потряс барабанные перепонки Ивана. Но отступать было поздно, позади Москва.
― Я приехал на этом ведре, и это не прикол, ― его голос, точно скинутая с неба бомба, заставил всех закрыть рты разом.
От Волкова флюидами исходили сила и уверенность в себе. Никакого стыда или страха. Себя он стыдиться не станет. Уж точно не перед зажравшимися детками, уплетавшими кашу в детстве золотыми ложками. Выкинь их в реальную жизнь, а не в ту иллюзию, в которой они живут, огороженные со всех сторон деньгами родителей, и их спеси как не бывало.
― Друзья! ― перетянул внимание на себя Марк. ― Мы здесь сегодня собрались… потому, что моя любимая сестра Ирочка скоро встанет со своей коляски!
Словно иллюстрируя его слова, Ирина встала с коляски и сжала руку брата, чтобы удержаться на каблуках. Иван следил за всей этой показухой с нескрываемой жалостью. Вот сейчас ему было жаль ее. Впервые. Пытается показать этим шакалам, что она такая же, мол, не теряйте меня.
Шампанское, вино, коньяк, мартини полились рекой. Иван не пил, он вообще забился в дальний угол и только наблюдал за этим скотным двором. Как он мог заметить, руки Иры никогда не пустовали: в ладони постоянно сменялись бокалы. Глаза ее захмелели, она непрестанно смеялась, даже над идиотскими шутками. Пьяная женщина ― самый унизительный облик для бывшей Афродиты. Похоже, это действительно ее среда обитания ― то место, где Ира была своей. А ему хотелось бежать отсюда прочь, только пятки бы сверкали.
― Ну, давай, Ирка! ― раздался массовый призыв к чему-то. Волков повернулся в ее сторону, до этого увлекшийся живописью на стенах, и застал не самую аристократическую картину. ― Как раньше, делай затяжку! Ты же не забыла, как курить Машку!
В руках девушки дымился косячок марихуаны, и она боролась с собой. На одной чаше весов был Ваня и желание не упасть в его глазах, на второй ― целая орава друзей и нужда остаться своей среди них, а не никчемной калекой. Волков отвернулся от нее, когда гранатовые губы сомкнулись вокруг этой гадости. Почему его это так задевало?
Глупый. Слепил у себя в голове образ идеальной девушки, недосягаемой мечты и дал ей имя Ирины Вересовой. Но сегодня она раздробила эту статую, расколотила ее кувалдой. Убила ту Иру, которую он боготворил про себя.
Дальнейшие действия Иры и ее друзей были предсказуемы: танцы, алкоголь, снова танцы. У него уже голова кружилась от этого обилия дергающихся в такт музыки пьяных тел. И как поразительно быстро он стал ей не нужен, стоило появиться рядом этим сливкам общества. Но если эти люди — свет нашего общества, то Волков предпочел бы темноту.
— Вань! — позвал его нетрезвый голосок Ирины. Ее придерживал за руку какой-то парень, пока она пыталась что-то сказать и отпить из бокала. — Расскажи им про эту Лилию, — прыснула от смеха. — Она правда выглядит как мужик.
