Памела Робертс - Подвиг любви
— Какая ты красавица, — прошептал Юджин.
Ответом ему был сладострастный стон.
Дебби потянулась к поясу юбки, но он удержал ее руку.
— Пожалуйста, позволь мне…
Она тут же покорилась, только чуть повернулась, чтобы ему было удобнее.
Юбка, а за ней и колготки полетели куда-то в угол. Дебби лежала перед ним, одетая лишь в полупрозрачное белье, и тяжело дышала.
— Ты… ты Прекрасна, — прошептал он, поглаживая обеими руками стройное молодое тело, и наклонил голову, чтобы позволить губам последовать тем же сладостным маршрутом. Потом вдруг остановился и с трудом произнес: Дебби… Деб… я должен признаться тебе…
— Нет! — в муке выкрикнула она. — Только если хочешь сказать, что женат…
— О, Дебби, ненаглядная моя, что ты? Конечно нет. И никогда не был.
— Тогда молчи. Больше ничто не имеет значения. Пожалуйста, Джин, возьми меня… Я так хочу…
Он застонал, прижал пальцы к ее губам и принялся покрывать ее всю быстрыми жаркими поцелуями.
Дебби стонала все чаще, задыхалась и вскрикивала, моля и призывая его принять в дар ее невинность. Юджин на секунду приподнялся, быстро сбросил с себя одежду и вернулся к лежащему перед ним изумительному, упоительному сокровищу.
— О, Дебби, — прошептал он, — я… я не могу больше… я так хочу тебя…
— О да… да… да… — лихорадочно забормотала она, изгибаясь и притягивая его на себя.
Опустила руку, провела пальцами по его груди, животу и наконец наткнулась на твердый холм его возбужденной плоти. Испуганно отпрянула, но тут же вернулась. Осторожно оттянула резинку трусов и скользнула пальцами внутрь.
И, задохнувшись, коснулась горячей и о, такой бархатисто-нежной и гладкой кожи его члена.
Провела по всей длине самыми кончиками пальцев и услышала полувздох-полувскрик:
— А-а-а!..
Уже смелее обхватила его, с изумлением заметив, что он едва помещается в ее ладони, и начала медленно двигать рукой вверх-вниз. Ответные стоны раздавались все чаще и становились все более хриплыми.
— Я что-то не так делаю? — неуверенно спросила Дебби. — Тебе неприятно?
Юджин повернулся и навалился на нее всем телом, приковав нежную мучительницу к кровати.
— Неприятно?! Да ты с ума меня сводишь, соблазнительница! Подожди минутку, иначе я не выдержу. — Она тут же разжала пальцы, словно обожглась. — О, нет-нет, не убирай, пожалуйста, только не убирай. Ты… ты восхитительна, Дебби, я с ума схожу по тебе, — бормотал он. — Я так долго мечтал об этом, так долго…
— Джин, наверное, я должна сказать тебе, — неуверенно начала Дебби, — что у меня это… в первый раз…
Юджин поднял голову, как-то странно посмотрел на нее, помолчал, потом опустился на колени рядом с кроватью.
— Ты… ты даже не представляешь, что это для меня значит, — с трудом произнес Юджин. — Я постараюсь сделать так, чтобы ты не пожалела, что выбрала именно меня…
— О, Джин… — В прекрасных карих глазах блеснули слезинки, но он не заметил их.
Потому что творил таинство любви, вдохновенное и восхищенное. Он ласкал ее долго и нежно, потом страстно и яростно, пока она не начала кричать, умоляя прекратить эту утонченную пытку.
И только тогда, только тогда он навис над ней всем своим длинным мускулистым телом и медленно, очень медленно и осторожно вошел в нее, горячую и влажную, так осторожно, что она почти не испытала боли, но вскрикнула от наслаждения, ощутив, как он заполнил ее целиком. Юджин помедлил, давая ей привыкнуть к нему, тихо спросил:
— Так не больно?
И когда она помотала в ответ головой, начал двигаться.
Дебби слушала рассказы подружек, читала о сексе, но не представляла, что это может быть таким наслаждением — одновременно сладостным и мучительным. Мучительным, потому что она ощущала, как внутри нее что-то сжимается, сжимается, сжимается, ища выхода, и не находит, заставляя ее стремиться к нему все сильнее и сильнее. И вот… вот… вот сейчас…
Но нет…
Юджин остановился и немного приподнялся над ней. Чувственно провел кончиком языка по ее пересохшим от возбуждения губам и тихо сказал:
— Не спеши… Ожидание не менее приятно, чем свершение. Поверь мне.
— Да… — покорно шепнула она, превозмогая зарождающийся крик разочарования.
Дождавшись, когда Дебби стала дышать спокойнее, он снова начал двигаться. И двигался, пока это что-то в ее животе не начало сжиматься заново. И опять остановился, когда она была уже на грани, и опять ждал, пока спадет напряжение. Дебби едва не рыдала от отчаяния, смутно догадываясь, что ей отказывают в сладостном освобождении.
— Не торопись, верь мне, — шептал он, чувствуя ее разочарование. — Я хочу, чтобы ты ощутила, насколько я благодарен за твой восхитительный дар.
И она поверила и покорно следовала предложенному им ритму, то возносящему ее к вершине, то медленно отступающему. Но с каждым разом они поднимались все выше, к самому гребню волны наслаждения, и наконец… наконец ее захлестнуло, швырнуло вверх, потом вниз… И она закричала в упоении и наслаждении.
А когда сотрясавшие ее спазмы начали утихать, услышала, как он тоже содрогнулся и в муке блаженства воскликнул:
— Деб, о, Деб, я люблю тебя, Деб! Люблю! — И затих, упав ей на грудь.
Юджин медленно пришел в себя, приподнялся и ласково провел рукой по ее щеке. И тут же отдернул, почувствовав, что она влажная от слез.
— Дебби, Деб… — тревожно позвал он. — Что с тобой, любимая? Я сделал тебе больно?
— Ты сделал меня женщиной, Джин, — нежно ответила она, — невероятно счастливой женщиной. Я тоже люблю тебя, Джин! Я люблю тебя!
Он накрыл губами ее губы и целовал так долго и так благодарно, что вызвал очередной поток слез — слез любви, признательности, умиления и восторга. И продолжал целовать до тех пор, пока они не прекратились. Пока Дебби снова не шевельнула призывно бедрами, не потянулась пальцами к его уже пробуждающейся для очередной схватки плоти…
Они уснули лишь к утру, позабыв обо всем на свете, включая будильник и то, что Юджин собирался сказать ей раньше.
Дебби влетела в банк в половине десятого, раскрасневшаяся и задыхающаяся, прослушала, явно не слыша, суровую нотацию мисс Паркинс и в конце концов уселась на свое место.
Анджела время от времени с интересом поглядывала на нее, сразу заметив, что от вчерашней подавленной девушки не осталось и следа. Дебби светилась изнутри. Глаза ее сияли, щеки пылали, на губах играла прелестная улыбка.
Все говорило о том, что накануне произошло нечто большое и важное, заставившее ее позабыть даже о финансовых неприятностях.
— Деб, малышка, тебя надо с чем-то поздравить? — не выдержав, спросила подруга.
Та подняла блестящие глаза и одарила ее томно-мечтательной улыбкой.
