Инга Берристер - Дочь Севера
Если бы он прикоснулся к ее груди, провел бы большим пальцем по соскам… Казалось, Лейн может читать все ее мысли и понимает все ее желания. Его рука обхватила ее грудь, и его губы прикоснулись к ее губам с мучительной нежностью, заставляя ее рот раскрыться в желании, и Амели прижалась к нему всем телом.
Она дразня его провела кончиком языка по его губам, пока он не поймал его своими губами, а потом его язык стал проникать все глубже и глубже во влажную сладость ее рта.
Когда она глухо застонала от наслаждения, он резко отшатнулся от нее.
— Амели, нет! — хрипло сказал он. — Это не…
Не желая слышать, что он хочет сказать, Амели прижала палец к его губам и стала жадно целовать его лицо маленькими страстными поцелуями. Потом она выдохнула в его ухо:
— Да, да!
Она убрала палец и прижалась к его губам, к его телу, чувственно двигаясь из стороны в сторону. Она, конечно, была девственницей, но это не значило, что она ничего не знала о страсти, о том, что такое желать!
Она провела руками по его телу, даже не пытаясь остановиться, и почувствовала, как он снова начинает дрожать. Его кожа была на ощупь как горячий гладкий шелк, и Амели уже знала, что ей всегда будет мало этих прикосновений. Она поцеловала его горло, провела кончиком языка по адамову яблоку и стала слегка покусывать его кожу, не желая принимать отказа и мучая его своим желанием.
Он не двигался, и тогда она запустила пальцы в мягкие волосы на его груди и слегка потянула их, пока ласкала языком его твердые мужские соски.
— Амели, ты девственница, — почти простонал он. — Я не могу…
Когда ее поцелуи стали спускаться вниз вдоль полоски волос на его груди, то она почти услышала скрип его зубов. Ее язык стал ласкать плоский пупок мужчины, любовь к нему наполняла душу чувственной бравадой, которая в другое время привела бы ее в шок. Она никогда и не думала, что в первую ночь любви будет инициатором, будет делать такие откровенные и вызывающие вещи, которые одновременно ошеломляли и возбуждали ее.
— Я не хочу… — хрипло прошептал Лейн. Но ее пальцы уже прикасались к тому, что без всяких слов говорило о его желании, и, слегка смеясь, она прошептала в его ухо:
— Нет, хочешь.
А потом продолжила свои ласки. Пульсирование его мужественности заворожило ее, и она провела губами по всей его длине. Наслаждение от ласки настолько поглотило все ее внимание, что она не успела моргнуть и глазом, как Лейн положил ее на постель, сжав ее плечи руками и глядя на нее сверху вниз. Его взгляд ласкал ее лицо, груди, плоский живот.
Теперь была его очередь наполнять ее сладкой мукой, целовать ее еще более искусно и чувственно. Поцелуи спускались все ниже, и вот он стал ласкать кончиком языка ее пупок, в то время как его рука опустилась ниже. Он провел большой палец сквозь вход, прикрытый волнистыми волосами, так, что ее сердце перевернулось в груди, а все тело начало таять от наслаждения и возбуждения.
Слегка откинувшись, он посмотрел на нее, как она лежит, обнаженная, дрожа всем телом.
— Я хочу тебя, — сказала она хрипло. — Я хочу тебя сейчас, Лейн.
Но когда она потянулась к нему, он покачал головой.
— Подожди! — сказал он и обернулся к маленькому шкафчику, стоящему рядом с кроватью.
— Я надеюсь, что те, кто обставлял этот шатер как обитель влюбленных, позаботились и об этом, — пробормотал он.
Заинтересованная, Амели стала заглядывать через его плечо, а когда он наконец нашел то, что искал, ее лицо залилось смущенным румянцем. До этого момента выражение «безопасный секс» относилось к каким-то другим людям, а вовсе не к ней. Но, конечно, Лейн был более опытным, и она подумала, что благодарна ему за заботу.
Она даже почувствовала легкое радостное возбуждение от того, что он делал, потому что это вело к… Когда он был готов, то обернулся к ней, обнял, и стал нежно и медленно целовать, одновременно лаская ее тело так, что она задрожала от желания слиться с ним в одно целое. Она думала, что знает, что это такое — желать его, жаждать его прикосновений, но она ошибалась!
Из того, что Амели слышала от своих подружек, прочитала в сотнях журнальных статей и книг, она вынесла, что «первый блин всегда комом», но и в этом она ошибалась! Она не знала, что совсем не будет пассивной, что она будет двигаться и прикасаться, и приглашать, и ласкать, и дрожать от невероятного сладкого наслаждения, когда он медленно вошел в нее, наполнил ее…
Теперь она знала и это.
Она также не знала, как легко найдутся слова, которые будут эхом следовать за его движениями, которые скажут ему обо всех ее чувствах и желаниях.
И это она теперь тоже знала.
В его дыхании, которое ласкало ее кожу и музыкой раздавалось в ушах, в биении его сердца, которое глубоко отзывалось в ее собственном сердце, в каждом его движении, которое золотыми волнами расходилось по ее телу, — во всем этом была сама жизнь.
А затем он вдруг изменил ритм, ускорил его, сделал глубже, позволил ей почувствовать силу его мощи, понять, что ее тело готово к близости. Да, оно было готово. Амели прижалась к Лемму, двигаясь так, чтобы он мог войти глубже, полнее, сильнее… И наконец близость, которую они переживали, стала такой наполненной, такой сладкой, что заставила обоих погрузиться в волну наслаждения, затем еще в одну, затем еще… А потом они увидели золотое сияние, которое лежало по ту сторону блаженства.
— М-м-м. — Сонно жмурясь, Амели кончиком пальца нарисовала сердце на гладкой коже плеча Лейна.
Он спал на животе, и она видела тени, которые отбрасывали его густые ресницы от мягкого света лампы. Она, тоже спала, но несколько минут назад проснулась, потому что не могла терять ни минуты времени, находясь рядом с ним. Вот он лежит, спящий, а она не спит и может смотреть на него, прикасаться к нему, любить его…
Ну вот, я смогла спокойно подумать об этом, о том, что люблю его. Я призналась в этом, подумала она, но приняла ли? Она закрыла глаза, пробуя слова на вкус. Я люблю его. Я люблю Лейна.
Да, это правда. Она поняла это по тому, как все ее существо отвечало на эти слова. Она любила его! Она любила Лейна.
Она придвинулась к нему ближе и наклонила голову, заменив прикосновения пальцев нежными, едва ощутимыми поцелуями. Его кожа была такой теплой, его тело было таким отличным от ее собственного тела, и в то же время таким родным. Она навсегда запомнит эту ночь. Его образ будет рядом с ней, будет достаточно только закрыть глаза. Ее руки никогда не забудут прикосновения к нему, ее губы никогда не забудут вкуса его поцелуев, жара его губ.
Ее глаза потемнели и покрылись поволокой от переполняющих ее чувств. Она протянула руку и нежно погладила его по руке, затем легонько провела по спине вниз.
