Ребекка Уинтерз - Привкус счастья
– Для меня важна только ты. Если ты ухаживаешь за мной, больше никто не нужен.
– Ты под действием лекарств.
– Андреа… – Он потянул ее за руку. – Ты ведь не уедешь в Бразилию со своим отцом, правда?
У нее перехватило дыхание.
– Давай не будем сейчас об этом говорить. Тебе надо отдохнуть и прийти в себя.
– Ты не можешь уехать. Мы только начали узнавать друг друга.
Если бы он только знал, какую боль она испытывала при одной мысли об отъезде.
– Сейчас тебе надо сосредоточиться на выздоровлении.
– Не меняй тему. – Ставрос с неожиданной силой сжал ее руку. Он сказал бы что-нибудь еще, но в этот момент в палату вошли врач и медсестра.
– Давайте взглянем на рану. – Он посмотрел на Андреа. – Нам надо перевернуть его. Вы не могли бы подождать снаружи?
– Я хочу, чтобы потом она сразу же вернулась, – заявил Ставрос, и Андреа не сомневалась, что именно таким тоном он говорил на заседании совета директоров.
Доктор Гулас улыбнулся ей.
– Вы тоже этого хотите?
– Да, прошу вас.
– Тогда подождите за занавеской. Я скажу, когда можно будет войти.
Ставрос еще раз сильно сжал ее руку, прежде чем отпустить. Андреа нравилась эта сила. Между ними возникла связь, которая крепла с каждой минутой.
От ее предложения позвонить кому-либо из его близких и сообщить, что он в больнице, Ставрос отказался. История его отношений с отцом не давала Андреа покоя. Когда она думала о собственных отношениях с отцом, ее сердце болело за Ставроса, который не знал отцовской любви.
Прошло десять минут, и ее позвали в палату.
– Иди сюда, Андреа. – Ставрос потянулся к ней.
– Хорошая новость, – сообщил доктор. – Я почистил рану и наложил швы. Все должно прекрасно зажить.
– Когда меня выпустят отсюда? – поинтересовался Ставрос.
– Подождем, когда закончится капельница. Затем я измерю давление. Если все будет в норме, вы сможете поехать домой сегодня вечером, но лежать в постели до понедельника. Я дам вам антибиотики и хочу снова увидеть вас в пятницу, чтобы осмотреть рану.
Андреа поняла, что врач вот-вот уйдет, и высвободила руку из хватки Ставроса.
– И куда ты собралась? – заволновался он.
Как же она любила его!
– Я сейчас вернусь. – Она поспешила следом за врачом. – Доктор Гулас? Я не знаю, как вас благодарить.
Он кивнул.
– Господин Константинос очень важный человек, но такие люди, как он, самые сложные пациенты. Проследите, чтобы он лежал в постели и выполнял все мои предписания. И если вам удастся не пустить его на работу в понедельник, это будет очень кстати. Между нами говоря, все не так просто, как кажется. Необходим тщательный уход, чтобы рана не воспалилась.
– Я понимаю. Несколько лет назад моего отца тоже ужалил скат, и мне с ним пришлось нелегко.
– Полагаю, он тоже очень важный человек.
– Очень, особенно для меня.
Доктор похлопал ее по руке.
– Чем больше наш пациент будет спать, тем лучше. Я зайду попозже.
Когда Андреа заглянула за занавеску, глаза Ставроса были закрыты. Прислушавшись к совету врача, она отправилась в другой конец больницы и купила кофе. Сегодняшние события сильно ее вымотали. Немного кофеина придаст ей сил и позволит справиться с тем, что ей еще предстоит.
Воспользовавшись передышкой, она позвонила своему боссу. Включился автоответчик. Андреа рассказала о том, что произошло со Ставросом, и объяснила, что должна позаботиться о нем.
Затем она позвонила своему арендодателю и сообщила, что уезжает с отцом в Бразилию и потому освободит квартиру через десять дней. Но непременно выплатит всю необходимую сумму.
Вспомнив об отце, она отправила ему фотографии нового завода Ставроса. Сделала пояснения, чтобы он понял, о чем идет речь, но решила не посылать фотографии самого Ставроса. Она рассказала о пропавшем подростке и о прекрасной возможности увидеть завод перед возвращением в Салоники.
На обратном пути в палату Ставроса Андреа заглянула в комнату отдыха и ужаснулась своему отражению в зеркале. Ей срочно необходим душ, чтобы смыть песок с волос. Но она приведет себя в порядок немного позже, когда отвезет его домой.
Андреа кое-как привела себя в порядок и, вернувшись к Ставросу, с радостью отметила, что капельницу унесли. К ее удивлению, он не спал. Вероятно, кто-то из персонала помог ему надеть джинсы и рубашку. Он впился в нее проницательными серыми глазами.
– А я все ждал, когда ты вернешься. Я могу ехать домой. Они привезли кресло-каталку.
– В таком случае, я пойду и разверну джип.
– Если хочешь знать правду, я рад, что так случилось.
Андреа с трудом перевела дух.
– И как ты можешь такое говорить после того, как оказался на грани жизни и смерти?
– Потому что до того, как на меня напал этот скат, я знал, что ты попросишь меня вызвать вертолет и сегодня же вечером вернешься в Салоники.
Андреа отвела взгляд. Он видел ее насквозь.
– Увидимся у входа.
Ее сердце разрывалось между двумя самыми чудесными мужчинами в ее жизни. Она любила обоих, но отцу была обязана всем на свете. Ее желание быть вместе со Ставросом, пока он хочет быть рядом с ней, выглядело эгоистичным. Отец всю жизнь трудился, чтобы обеспечить ей достойную жизнь. Как же она могла распрощаться с ним и остаться в Греции, не думая, как он будет жить без нее. Ведь у него никого нет, кроме нее.
Андреа вышла из больницы и приблизилась к джипу, не замечая ничего вокруг из-за охватившей ее невыносимой грусти. Эта боль не была похожа на боль после смерти Ферранта. Тогда это был конец. И она справилась с тоской, понимая, что ничего изменить нельзя.
Но Ставрос был жив, несмотря на укус ската.
И не важно, сколько тысяч километров будут их разделять, она все равно будет знать, что он существует, а она добровольно отказалась от него. Не потому, что хотела. А потому что так было надо.
Спустя несколько минут она увидела санитара, вывозящего Ставроса в кресле-каталке. Сейчас он выглядел гораздо лучше, чем тогда, когда лежал, скорчившись от боли, на дне лодки, и ее сердце забилось от радости. Ни за что не подумаешь, что под джинсами скрывалась серьезная рана.
Санитар помог ему усесться в джип, а затем подошел к ней, вручил пластиковый пакет и шепотом предупредил: «У него немного кружится голова». Андреа кивнула. В пакете были бинты и лекарства. Она поблагодарила санитара и убрала пакет на заднее сиденье.
Обернувшись к своему любимому мужчине, она спросила:
– Ты готов ехать домой?
– Если ты поедешь со мной.
Ее сердце неистово забилось.
– Я не оставлю тебя. Обещаю. – Она свернула на шоссе и направилась в сторону деревушки Панагия, к его вилле.
– Я не забуду эти слова. – От едва различимой страсти в его голосе у нее по спине побежали мурашки.
