Лена Петсон - У Ромео нет сердца
– Да я, собственно…
– Если тебе нужен мой номер, можешь спросить его у меня или у кого-нибудь из съемочной группы. Это ведь не военная тайна.
Мне кажется или он действительно подтрунивает надо мной?
– У меня есть твой телефон. Вернее, один из твоих номеров.
– А сейчас ты ищешь у меня какой-то секретный номер? – Марк ухмыляется.
– Да я, собственно…
– К тебе, кстати, пришли.
Марк исчезает в проеме двери, и на его месте возникает Ёжик. Как всегда, одновременно важный и застенчивый. Со всклоченными волосами и хитрым взглядом. Я стараюсь искренне порадоваться его появлению, но мысли проворно скачут в другом направлении: как узнать владельца номера? Нужна помощь Марины…
– Ничего себе! Ты как тут оказался?
– Мой отец – продюсер фильма, – Ёжик умеет быть пафосным, когда, как ему кажется, ему есть чем гордиться.
– А как же Ирина?
– Ну, она просто… скажем мягко, источник денег, основную работу выполняет отец.
– Ого, не знала…
– Это хорошо, не люблю, когда со мной общаются ради связей, – Ёжик говорит это так, будто между нами что-то есть и теперь он рад, что это любовь, а не корысть.
Только сейчас я замечаю его тщеславие, эту его манеру говорить свысока раньше я принимала за неуверенность в себе. Видимо, он и приехал сюда только ради того, чтобы раскрыть передо мною свой главный козырь. Как сказать ему, что он не парень моей мечты? Хотя… вдруг Ёжик и есть тот, кто мне звонит? Роль, свидания… теоретически это возможно.
* * *Дождавшись, когда он наконец-то уйдет, я звоню Марине.
– Прикинь! Оказывается, Ёжик – сын нашего продюсера!
– А ты, типа, не знала, – Маринкин голос не предвещает ничего хорошего.
– Откуда мне знать? Ты об этом ничего не говорила.
– Думаешь, я могу подсунуть тебе непонятно кого? У меня все четко – неперспективные мальчики идут мимо. Ты мне лучше расскажи, что ты вчера с моим Кириллом делала в клубе?
– С твоим Кириллом? – я уже и забыла про эти клубные танцы, все вычеркнули из памяти приключения с Марком. – Ничего. Просто встретила его там.
– Просто встретила? А я слышала, что вы там чуть ли не сексом занимались.
– Что за чушь?.. – говорю я, а про себя думаю, что Кирилл действительно в последнее время ведет себя странно, уж не он ли это звонит?..
– Чушь? Кирилл, Ёжик, Марк – все как-то связаны с фильмом. Думаешь, ты просто так оказалась в одной компании с ними? Ты – такая наивная девочка, да?
– Марин, ты сейчас о чем?
– Я много чего сделала, чтобы сыграть Джульетту, но он меня обошел. Откуда мне было знать, как он хочет сыграть Ромео и с кем ради этого спит! Да, он смог продать себя дороже. Сама понимаешь, сестра и брат не могут изображать влюбленных, поэтому у меня облом. Но вот чего я никак не могу понять – как ты-то получила эту роль? Вся такая из себя невинная и хорошая!
– Марин…
– Чтобы засветиться, недостаточно таланта, нужно уметь найти «покровителя» и заинтересовать его… Заинтересовать!
– Марин, ты ошибаешься насчет меня…
– Ошибаюсь? Ой, я даже слушать этого не хочу, – она бросает трубку.
Не могу поверить… мы вдвоем столько всего пережили, начиная с той самой злосчастной химии. Это самое жуткое и самое дорогое из всех моих воспоминаний, связанных с Маринкой. Как тогда стучало мое сердце, как давил шум в ушах. И вот – мы все перечеркнули одним махом. Маринка никогда не позволяла себе говорить со мной таким тоном, а значит, все это всерьез.
Мне не хочется обдумывать все те гадости, в которых она обвиняет Марка. Мне вообще не хочется думать. Прощай, шанс узнать телефонный номер, прощай все. Здравствуй, мой старый друг – одиночество…
* * *Куда все уходит?..
Каждый день посвящен поиску любви. Все жаждут и ждут. И даже март, холодный, слякотный, беспощадный, тоже очень хочет быть любимым. Я стараюсь уйти от прежней любви и уже надеюсь на новую. У всего есть начало и конец. Зиму сменяет весна. У всего есть агония. Сегодня капель, снег с дождем, – и у меня философское настроение.
– Не смею
Назвать себя по имени. Оно
Благодаря тебе мне ненавистно.
Марк прекрасен, как никогда, словно чувствует мое отдаление и делает все, чтобы меня не потерять. Разумеется, я вновь занимаюсь самообманом, и, конечно, я никогда не скажу ему о том, как он хорош, но сейчас никто не может запретить мне думать об этом. Даже я сама. «Не смею я сказать тебе, кто я», – он смотрит на меня, и моя душа взлетает. Я забываю про Ёжика, про Кирилла, не хочу думать о том, что моя телефонная тайна может быть связана с кем-то из них, – я хочу, чтобы это был он, и только он.
Меня перенесла сюда любовь,
Её не останавливают стены.
Марк обращается к Джульетте, и я, Юлька, ему верю. Он наклоняется ко мне, говорит, не сводя с меня взгляда, и мне кажется, что вот оно… то самое… его признание, которого я так долго ждала. Руки, такие знакомые и родные, ловко скользят по моему телу. Губы, когда-то чувственные и страстные, находятся совсем близко. Глаза, в прошлом ласковые и бездонные, смотрят с нежностью. Тело, некогда родное и жутко сексуальное, старается прижаться плотнее.
Я и он. И больше никого: ни съемочной группы, ни расстояния, ни тайн, ни преград. Потрясенная, я словно прикована к месту… Но волшебство заканчивается, режиссер говорит «Стоп», и Марк отворачивается от меня.
– Все? – спрашивает он. – Я на сегодня свободен?
Нет смысла в тысячный раз упиваться своим разочарованием, но я делаю это вновь. В последний раз. Теперь точно. Я устала от него. От его красоты, от его приключений, от его эгоизма. Больше не буду жить с оглядкой на него, ловить каждое его движение, твержу я себе. Мне всегда было противно, когда сваливали в одну кучу несовместимое, смешивали чай со скипидаром и потчевали этим коктейлем невинных детишек вроде меня. Но этот коктейль из любви, Марка и собственной наивности я сделала для себя сама. Зачем?
* * *Снег еще не сошел, но на улице уже моросит мерзкий дождик. В такую погоду хочется как можно быстрее попасть домой, ничего никому не говоря, тихо лечь – и спать, спать. Я спускаюсь вниз по ступенькам: спешу, чтобы добраться до метро, не промокнув. Однако уже через пару шагов понимаю – жизнь дороже, и замедляю ход. Покрытые тонким слоем льда ступеньки коварны, поэтому я все равно падаю.
Несколько минут сижу на ступеньках, приходя в себя. Дождик не утихает, покрывая мелкими каплями мое лицо…
– Не надо, не делай этого! – слышу я женский крик.
Вдруг хлопает дверь припаркованного неподалеку автомобиля. Передо мной появляются две фигуры, мужчина и женщина, я еще не вижу их лиц, но уже понимаю – это Марк и Ирина.
