После развода. Хочу тебя вернуть (СИ) - Мэра Панна

– В каком смысле? Рабочем или личном?

Он улыбается. Едва заметно, словно я задала именно тот вопрос, которого он ждал.

– Допустим, и то, и другое, – отвечает он двусмысленно, и глаза у него блестят каким-то хищным светом.

Я сжимаю ручку в пальцах, чувствуя, как щеки начинают гореть.

– Я… Не знаю…

Драгунский чуть наклоняется ко мне через стол. Его голос становится почти интимным:

– Надежда, наденьте что-нибудь в вечернем стиле. Вам пойдёт.

У меня перехватывает дыхание. Вечерний стиль? Я даже не помню, когда последний раз выбирала платье ради какого-то важного случая!

– А этот костюм? Он… Он разве плох? – растерянно переспрашиваю я.

– Вам очень идёт этот костюм. Но я уверен, что у вас есть вещи, которые подчеркнут не только ум, но и… Остальное.

Я застываю. Не знаю, что ответить. А он, словно нарочно оставляя меня в этом состоянии, подхватывает папку со стола, направляется к двери и, задержавшись на секунду, бросает на меня загадочный взгляд.

– Вечером всё поймете, – говорит он негромко. – Я заеду за вами в восемь. Не опаздывайте.

Глава 38

Я остаюсь одна в кабинете, и тишина словно давит. Слышу только тиканье часов и свое собственное сбивчивое дыхание.

Драгунский… ужин… вечернее платье… комплименты.

Я даже не знаю, как это все уложить в голове.

Зачем ему это? Он весь год был для меня исключительно начальником. Строгим, внимательным к деталям, справедливым. Но сейчас в его словах и взгляде было что-то иное.

Мягкость? Интерес? Или мне просто показалось?

Я хватаю ручку, нервно перекатываю её между пальцами и чувствую, как щеки горят.

«Ну и зачем мне идти? – спрашиваю я себя. – Что ему нужно от меня на этом ужине? Рабочие вопросы можно обсудить и в офисе…»

Но ведь раньше я и правда не замечала за ним этого тона. Улыбка, с которой он сказал, что я незаменимый сотрудник, как будто показалось мне не просто формальной. Она была личной.

Слишком…

Я трясу головой, как будто пытаюсь вытряхнуть эти мысли.

Хватит.

У тебя работа, Надя. Ты сюда пришла не для того, чтобы строить догадки о своем шефе.

Открываю расчеты, которые оставил Максим, и заставляю себя вникнуть в цифры.

Плотности, нагрузки, коэффициенты. Всё сухое и четкое, здесь нет места для фантазий. Математика всегда лечила мою тревожность.

И все же, даже вчитываясь в формулы, где-то на краю сознания всё время всплывает: вечер… ужин… платье… и загадочная улыбка Драгунского.

***

Когда я в следующий раз отрываю голову от бумаг, то невольно вздрагиваю.

За окном уже темнеет.

Вот тебе дела! По ощущениям, я будто только что пришла в офис, а время ускользнуло сквозь пальцы.

И тут меня прошибает холодным потом: ужин! До него ведь осталось меньше часа!

Нервно стучу пальцами по столешнице и обдумываю варианты развития событий.

Я ведь даже не знаю, куда именно он меня зовёт, и к чему быть готовой. Однако Драгунский явно дал понять, что ждет меня при параде, а значит я не могу заявиться на прием в джинсах и майке, которые всегда висят в рабочем шкафу.

Оглядываю себя: серый костюм из плотной ткани, белая блузка и балетки на ногах – неплохо. Но под описание его дресс-кода точно не подходит.

Я вновь бросаю взгляд на настенные часы. У меня есть минут пятьдесят, чтобы привести себя в порядок и добыть наряд.

Собрав бумаги в стопку и сунув их в папку, я быстро выхожу из кабинета. Сердце стучит так, словно я бегу марафон. «Зачем я вообще иду? Может, отказаться? Нет… теперь уже поздно».

Через двадцать минут я уже стою в магазине.

Огромные зеркала, блеск тканей, музыка вполголоса.

Консультант – молодая, очень стильная девушка подбегает ко мне, скользит взглядом по моей фигуре и сразу берет инициативу в свои руки.

– Вам нужно что-то элегантное, но не вычурное, – говорит она уверенно. – Я знаю, что вам подойдет.

И действительно, через несколько минут она возвращается с длинным платьем глубокого, насыщенного изумрудного цвета и аккуратно передает его мне. Я держу нежное платье в руках, ткань струится и холодит пальцы.

– Попробуйте, – улыбается девушка.

Я захожу в примерочную, надеваю платье и едва узнаю себя, когда смотрю в зеркало.

Платье подчеркивает талию, мягко облегает бедра, открывает ключицы.

Я выгляжу… как женщина, которая знает себе цену.

Не домохозяйка! Не бывшая жена архитектора, потерявшая себя после развода! Я выгляжу совсем другой!

Стильной! Роскошной и ухоженной женщиной.

Выхожу из примерочной, и девушка восхищённо кивает:

– Это однозначно ваш цвет. И ваше платье.

Я молчу, глядя на свое отражение и до сих пор не верю своим глазам.

Разве я могу выглядеть ТАК?

Элегантно! Утонченно! И при этом со вкусом!

Чувствую, как у меня потеют ладони от удивления. Жар бьет в лицо.

Я хочу! Хочу купить это платье и пойти в нем в ресторан с Драгунским.

Даже если его предложение ничего не значит, я хочу просто снова ощутить себя женщиной. Прекрасной, сильной и способной позволить себе купить самое лучшее платье в дорогом магазине.

Я быстро достаю телефон из кармана и отправляю Драгунскому сообщение с адресом, откуда меня забрать.

Он отвечает почти сразу: «буду через двадцать минут. Надеюсь, вы успели подготовиться к ужину».

Я улыбалась своим мыслям, и снова бросаю взгляд на свое отражение.

Я успела подготовиться.

Ох как успела!

Когда я выхожу из магазина в новом платье, каблуки слегка постукивают по плитке, и у меня дрожат колени. Сначала от волнения, потом от того, что прямо у ворот стоит машина Драгунского.

Черный блестящий автомобиль, идеально вычищенный, и сам Драгунский выходит мне навстречу, но тут же останавливается, как только меня видит.

Несколько секунд просто смотрит. Я чувствую, как щеки начинают гореть.

– Ты… – растягивает он слова, когда снова сдвигается с места, – вернее… вы… вы выглядите роскошно, Надежда.

Я чуть не спотыкаюсь от этих слов.

Роскошно. Как будто он сказал обо мне то, что я сама только-только начинаю замечать.

Он отступает в сторону, словно уступая мне дорогу и открывает передо мной дверцу машины.

Я делаю шаг вперед, и вдруг его рука касается моей руки.

Драгунский помогает мне сесть в машину, а я стараюсь отвести взгляд, чтобы он не заметил, как я краснею.

Едем мы практически молча, но я все время ощущаю на себе его взгляды.

Может быть, он просто оценивает, насколько я соответствую дресс-коду?

Я закусываю губу. Почему-то мысль, что я могу быть интересна Драгунскому, как женщина, сводит меня с ума.

Нет. Это все так нелепо. Мы просто едем говорить о делах.

Когда мы останавливаемся у ресторана, сердце у меня уходит куда-то в пятки. Я думала, что волновалась, когда выбирала платье и красила губы, но всё это пустяки по сравнению с тем, что чувствую сейчас.

Драгунский выходит первым, обходит машину и подаёт мне руку. Его жест так естественен, что я даже не сразу понимаю, что это не сон. Я кладу ладонь на его пальцы, и он помогает мне выйти.

В этот момент я замечаю взгляды людей.

Они поворачиваются на нас: дамы с жемчужными серьгами, мужчины в дорогих костюмах, какие-то молодые официанты у входа. И все смотрят на меня. Не так, как раньше, когда я чувствовала себя чужой и не к месту. Сейчас в их глазах уважение. Даже восхищение. Словно я действительно часть того мира, куда раньше боялась ступить.

Я почти теряю дыхание. Могу ли я привыкнуть к этому? И… имею ли право?

Драгунский уверенно ведёт меня внутрь, его ладонь мягко, но крепко касается моей спины. Мы идём по залу дорогого ресторана. Свет мягкий, потолки высокие, а запах вина и специй витает в воздухе. На нас оборачиваются, и я ловлю на себе взгляды больше не стесняясь, а будто напитываясь ими.