Элейн Гудж - Любящие сестры
Долли казалось, что сестра бьет ее ногами в живот.
Но в следующее мгновение Ив обмякла, будто ослабли нити, управляющие движениями ее тела, и руки бессильно упали на постель.
– А теперь – самое интересное. – Голос снова стал механическим, как скрежет. – Я беременна. Грандиозное предложение Вэла было просто вынужденным шагом. А путешествие в Вегас я придумала сама. Наверно, если копнуть меня поглубже, то окажется, что я как была, так и осталась простой деревенской дурочкой.
Криво улыбаясь, Ив повернулась боком, так что Долли ясно увидела округлость ее живота под платьем широкого покроя. Затем улыбка исчезла и снова зашелестел безжизненный, молящий голос:
– А теперь уходи. Оставь меня, забудь, что я есть. Двенадцать лет. Такой срок потребовался Ив, чтобы умереть. Это единственное, чем она занималась все эти годы. Умирала.
Глядя через стекло машины на серую мокроту лонг-айлендской дороги, Долли подумала: «Я убила ее. Я, а вовсе не вино, не таблетки, которые она приняла».
И теперь именно из-за нее, Долли, девочки Ив вынуждены где-то скитаться…
Она закрыла лицо руками и заплакала. Нет ей никакого прощения. Разве она достойна счастья с Анри? Так же, как не достойна дорогого великодушного Дейла, несколько лет бывшего ее мужем, который подобрал ее, когда она обслуживала столики в ресторане у Сиро, расточал на нее свою любовь и деньги и умер, оставив ее невероятно богатой вдовой.
Но скоро к ней вернулась способность рассуждать. Что пользы лить слезы? Все равно что пытаться наполнить дырявый сосуд – никому от этого не холодно и не жарко. Слезы не помогут ни ей, ни племянницам. Нет, она должна придумать что-то такое, до чего ни Вэл, ни О'Брайен не додумались. Должен быть какой-то намек, тоненькая путеводная нить, которая укажет путь.
Закрыв глаза, она напрягла свой мозг. Может, у Энни есть какой-то друг в Нью-Йорке, к кому она могла обратиться? Долли уже обзвонила всех, кого удалось вспомнить из прежних знакомых Ив. Но почти все выразили изумление по поводу ее звонка и сказали, что много лет ничего не слышали об Ив. Учителя из школы Энни тоже ничего не знают. Одна старая крыса даже отшила ее: она, видите ли, «уже сообщила полиции все, что ей известно».
Долли отдалась мечтам о том времени, когда девочки найдутся. Им, конечно же, надо жить всем вместе. А что, если сейчас они остановились у кого-то из друзей и не захотят уходить? А вдруг Ив рассказала им о ее предательстве, и девочки ненавидят ее? Тогда она сделает все возможное, чтобы загладить свою вину. Сначала короткие визиты, потом, когда они узнают друг друга, можно будет поехать в какое-нибудь приятное путешествие. В Париж. Они остановятся в «Ланкастере». Девочкам понравится маленький садик, вьющиеся по стенам растения, пышные французские булочки к завтраку. Они втроем будут бродить под огромным стеклянным куполом «Галери Лафайет», примеряя туфли и шикарные платья, выбирая чудесные шелковые шарфы.
Долли воспрянула духом. Кто знает, может быть ей удастся заменить Ив? Почему бы не стать ей для них второй матерью? Ей всегда хотелось иметь детей, но после неудачного первого года супружества Дейл прошел обследование, которое показало его полную неспособность к отцовству.
– Хобот, как у слона, а возможности, как у кастрата, – грустно шутил он, тяжело переживая свое несчастье.
Так что детей у них не было.
Но в конце концов это даже к лучшему. Она станет матерью девочкам Ив, и, может быть, это хоть как-то искупит ее вину перед сестрой.
Машина пошла быстрее, и скоро сквозь начинающийся дождь впереди замаячили зеленые подъездные знаки аэропорта. Через несколько минут шофер затормозил перед зданием в форме серого бетонного куба, где помещалась таможня, и Долли, подхватив сумку под мышку, понеслась по скользкому от дождя асфальту.
Внутри помещение выглядело еще более мрачным, чем снаружи. Стены цвета горохового супа, линолеум на полу, мебель, будто из тюрьмы. Она справилась у дежурной, как пройти к мистеру Макинтайру, и утомленное подобие женщины указало ей путь вдоль по коридору, даже не спросив, назначено ли ей.
Кабинет она нашла довольно легко – там висела пластмассовая табличка с именем Макинтайра. А через открытую дверь Долли увидела и его самого за письменным столом, где он разбирал необъятную кипу бумаг. Это был мужчина средних лет с оспинами на болезненно-желтоватом лице, миндалевидными карими глазами и рыжими, тронутыми сединой волосами.
Долли подождала, пока он кончит писать. И, заметив, что он положил ручку, осторожно постучала в открытую дверь.
Не поднимая головы, он кинул взгляд исподлобья. Увидев незнакомую привлекательную даму, выпрямился, пристально глядя на нее. «Оценивает», – подумала Долли. Им приходилось пару раз разговаривать по телефону, но воочию они еще не встречались.
– Долли Дрейк, – представилась она и усмехнулась про себя, заметив, как он глуповато дернулся. – Думаю, вы догадались, почему я здесь? Вашим сотрудникам чем-то не понравился мой груз. Надеюсь, вы поможете мне получить его?
И кокетливо поводя ресницами, спросила, не будет ли он так любезен, чтобы отвлечься на несколько минут от своей важной работы и посмотреть, в чем там дело. Он немедленно встал, всем своим видом выражая готовность прийти на помощь, и ее взору открылся полновесный объем его желудка, нависающего над ремнем. Человек здорового аппетита. Прекрасно!
Пока мистер Макинтайр искал нужные бумаги, уйдя в противоположный угол комнаты, Долли вынула из сумки конфетницу в виде яблока и поставила ему на стол.
Прошло несколько томительных минут. Наконец он вернулся, держа в руке то, что искал. Но, судя по его виду, ничего хорошего эта находка не предвещала.
Применив улыбку из серии убивающих продюсера наповал, она певуче сказала, указывая на свой подарок:
– А я вам кое-что принесла. Симпатичная, правда? Но вы еще не знаете, что там внутри!
Макинтайр нахмурился:
– А вот это уж ни к чему. Сами понимаете, не положено. Вы ведь не хотите навлечь на меня неприятности?
Ей вдруг стало жарко. И стыдно. Словно любимый учитель заметил, что она списывает на контрольной. Но отступить перед ним она тоже не могла. Надо показать ему содержимое коробки. «Ну, ты же актриса», – подбодрила она себя. И, изобразив обворожительную улыбку, воскликнула:
– Что вы, мистер Макинтайр! Вы просто не поняли…
– Факт есть факт, Долли, что тут не понять? – Он зашелестел бумагами. – Однако, боюсь, вы напрасно нанесли мне визит. Ваш груз будет растаможен только после заключения экспертизы.
– Заключения экспертизы?
– Обычная процедура. Мы осуществляем выборочный контроль за тем, чтобы содержание алкоголя не превышало пяти тысячных процента на массу шоколада. Небольшая доля превышения – и вы нарушили правила.