Джоан Хол - Уйти и вернуться
— Я не плачу, — воскликнула Алисия, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза.
— Но будешь плакать, — сказал Шон убежденно.
Алисия решительно покачала головой.
— Больше никогда не буду.
— Почему?
— Зачем плакать, если все хорошо.
Шон вздохнул.
— Тебе не холодно на полу? — спросил он ласково.
Алисия улыбнулась.
— Не знаю, Кажется, нет. Меня согревают мысли.
— А о чем ты думаешь?
Голос Шона стало глубоким и зовущим, его дыхание стало прерывистым.
— Скажи мне, Алисия.
Она молчала, пытаясь справиться с собой. Ей хотелось быть сдержанной и благоразумной, как прежде, но она понимала, чувствовала, что это уже невозможно.
— Мне хотелось бы быть с тобой, — прошептала Алисия. — Так же, как… прошлым вечером.
— Так в чем же дело? — воскликнул Шон.
Алисия не могла отважиться сделать следующий шаг.
— Наверное, ни в чем, но…
— Прекрасно, — перебил Шон со вздохом облегчения. — Ты же знаешь, я хотел бы увидеть тебя завтра, сегодня, когда пожелаешь. Всегда. Везде.
Алисия улыбнулась и задумчиво накрутила на палец шелковистую прядь своих волос.
— Давай встретимся… завтра.
— Отлично! — воскликнул Шон. — Ты предпочла бы куда-то пойти или остаться дома?
Его голос стал твердым и решительным.
— Остаться, — ответила она сразу.
— Я принесу пиццу. Хорошо?
В его голосе слышалось восхищение и взволнованное предвкушение встречи.
— О'кей. Но не забудь, нас будет четверо.
— Конечно.
— Спасибо тебе.
— За что? — удивился Шон.
— За то, что ты принимаешь присутствие моих подруг как должное.
— Мне они нравятся, но…
Шон сделал паузу, желая подчеркнуть дальнейшее.
— Я хорошо относился бы к ним, даже если бы они нравились мне меньше. Просто потому, что они твои подруги.
— Я знаю.
Внезапно Алисия поняла: Шон действительно готов принять все связанное с ней. Она была убеждена в этом, потому что сама чувствовала совершенно то же по отношению к нему.
— Спокойной ночи, моя милая.
— Спокойной ночи… — Алисия запнулась на мгновение, — милый.
На следующее утро Алисия вышла к завтраку невыспавшейся и уставшей.
Участливо, как обычно, Эндри взглянула на нее, явно ожидая объяснений.
— Как ты провела время прошлым вечером? — спросила она невинным голоском.
Заметив, что Карла мгновенно обратилась в слух, Алисия улыбнулась и кивнула.
— Прекрасно, — ответила она, удивляясь тому, что ее руки, наливающие кофе в чашку, не дрожат.
Карла и Эндри пожирали ее глазами.
— Говоря откровенно, мы с Шоном настолько хорошо провели вечер, что решили повторить то же и сегодня.
Карла в изумлении приподняла брови.
— Повторить? — переспросила она. — А что вы собираетесь повторять?
— Карла! — простонала Эндри. — Не будь такой любопытной.
— Это единственное средство узнать что-нибудь, — парировала Карла, выразительно взглянув на подругу. — Итак, что случилось?
Алисия пожала плечами.
— Все и ничего, — пробормотала она.
По ее губам скользнула легкая улыбка.
— Ничего себе! — воскликнула Карла. — А подробности?
Алисия вновь пожала плечами.
— Мы ужинали вместе, потом танцевали, потом беседовали. Я влюбилась. Больше ничего.
Ее признание, произнесенное сонным и безмятежным голосом, произвело эффект разорвавшейся бомбы.
— Как! — воскликнула Карла, схватившись за голову.
— Что? — переспросила Эндри, ошеломленно хлопая глазами.
Алисия вздохнула.
— Я сказала…
— Мы слышали, что ты сказала, — нетерпеливо прервала Карла. — Мы никак не можем поверить в это и понять, как это ты могла?
Алисия улыбнулась.
— Но это совершенно разные вещи.
— Не придирайся к словам, хитрая лисица, — раздраженно проворчала Карла. — Отвечай по существу.
Эндри перегнулась через стол и импульсивно схватила Алисию за руку.
— Если ты не расскажешь… — начала она, но Алисия остановила ее, решительно качнув головой.
— Я не собираюсь ничего рассказывать.
Ее плечи бессильно опустились.
— Да и о чем тут говорить? Я не могу ничего объяснить, потому что сама не понимаю себя.
Лицо Алисии омрачила задумчивость.
— Вообще-то я не собиралась ни в кого влюбляться. Это мероприятие определенно не значилось в моем плане на год. Однако…
Ее голос затих, а глаза затуманились. Она вспоминала, вспоминала…
— Однако ты тем не менее влюбилась в Шона?
Вопрос Эндри прозвучал утверждением.
Алисия молча кивнула.
Карла выразительно посмотрела на нее и вздохнула.
— Прими мои соболезнования.
Эндри всплеснула руками. Ее лицо, обычно милое и открытое, стало суровым.
— Карла, — сказала она непривычно жестким голосом, — твое замечание жестоко и ничем не оправдано!
Широко распахнув глаза, Алисия смотрела на подругу с крайним удивлением, изумляясь тому, сколько силы и энергии скрывала обычно кроткая Эндри.
— Все в порядке, — сказала Алисия, пытаясь сгладить ситуацию и чувствуя себя виноватой. — Я уверена, Карла вовсе не это имела в виду.
Карла поднялась из-за стола. Ее плечи были безвольно опущены.
— Конечно, я не хотела тебя задеть, — и улыбнулась, выказывая свое раскаяние. — Я о том, что… черт побери, разве об этом можно говорить спокойно?
Отвернувшись, она звучно высморкалась и, утеревшись салфеткой «Клинекс», продолжила сдавленным голосом:
— Любовь убивает, любовь калечит. У всех нас остались шрамы на сердце после горького любовного опыта.
Эндри с готовностью кивнула.
Обычно холодные глаза Карлы наполнились слезами.
— Мы — сестры по несчастью. Я люблю вас обеих, — прошептала она едва слышно. — Мне не хотелось бы, чтобы вы вновь испытали эту ужасную боль, эти невыносимые страдания, от которых не спрятаться, не скрыться, не убежать, не уехать! С ними невозможно справиться, нельзя жить!
Она сделала паузу и прямо взглянула на Алисию.
— Если ты действительно любишь Шона, я желаю тебе самого лучшего. Надеюсь, он окажется достойным тебя и не принесет тебе страданий.
— Спасибо, — пробормотала Алисия, не замечая, как крупные слезы катятся по щекам. — Я буду стараться, у меня нет другого выхода.
— О Боже, Карла, — громко всхлипнула Эндри. — Ты заставила нас разреветься, словно младенцев, оторванных от груди.
Алисия улыбнулась.
— Хорошо же мы выглядим: глаза красные, лица заплаканные. Как в таком виде показаться в университете? — спросила она.
