Эми Эндрюс - Тест на любовь
Мысль о том, что Нэш уедет, что будет на другом конце света есть настоящие английские завтраки, пока она будет здесь, с его ребенком, оказалась чертовски удручающей.
Нэш положил нож и вилку на пустую тарелку и вытер губы салфеткой.
– Итак, Мэгги, на чем мы остановились? – спросил он. – Ты больше не думала о том, чтобы поехать со мной в Лондон?
Думала? Она думала кое о чем другом. И будь на десять лет моложе и без ребенка, она ухватилась бы за эту возможность. Отбросила бы все предосторожности и ввязалась в самую большую авантюру в жизни, надеясь, что он полюбит ее, хотя и понимая, что этого может не произойти. Но теперь дело было не только в ней. Ей предстояло думать о ребенке.
– Я не собираюсь жить в Лондоне, Нэш. Извини, это не вариант.
Она не сделает этого за меньшее, чем любовь.
Нэш медленно кивнул. Это было рискованно – в прошлый раз она была такой непреклонной. Он тяжело вздохнул:
– Я понимаю.
– У нас просто будет компромисс. Я знаю, ты чувствуешь, что обязан поддерживать ребенка, так? – Мэгги затаила дыхание, ожидая, что он станет отрицать это, мечтая услышать его слова, что это поступок по любви.
– Я отец, – раздраженно произнес он. – Разумеется, это моя обязанность – поддерживать ребенка. И тебя, Мэгги.
Мэгги почувствовала, как ее сердце снова разрывается.
– Что ж, тогда мы решим это. Может быть, в течение первых двух лет, пока будешь за границей, ты сможешь помогать материально. А что касается ребенка, вероятно, это лучшие годы, чтобы отсутствовать. Он не будет воспринимать тебя как отца, пока не станет немного старше.
Нэш потер подбородок, жесткая щетина уколола его ладонь.
– Я могу быть здесь при рождении ребенка. Возможно, смогу приезжать каждые три месяца.
Мэгги видела, что он напряженно думает о возможностях, и почувствовала облегчение. Она последовала за собственным ходом мыслей.
– Конечно, – согласилась она. – И в наше время существует очень много способов поддерживать связь друг с другом.
– Ты могла бы приезжать ко мне. Возможно, будет непросто тащить маленького ребенка через полмира, но я оплачу твой перелет в первом классе. Знаю, ты не хочешь ехать в Лондон…
Мэгги была тронута его заботой. Старомодный Нэш. Она хорошо понимала, что он не мог бы поступить как мерзавец. Но понимала также и разницу между долгом и любовью. Легко отстраняться, когда не затронуты глубокие чувства.
– Возможно, я могла бы взять отпуск, – сказала Мэгги. – Зависит от ребенка, я думаю. Если он…
– Он? – перебил Нэш.
Мэгги вспыхнула и положила руку на живот.
– О, извини. У меня просто… предчувствие.
Сын. Мэгги, возможно, вынашивает его сына. Нэш заморгал, посмотрев на ее руку на животе.
– Ты узнаешь?
Она кивнула.
– Думаю, да.
Его здесь при этом не будет. И он не увидит, как растет ее живот. Он также может упустить рождение. Что еще он упустит? Первые слова. Первые шаги.
– Если хочешь, я могу послать тебе снимки с ультразвука. И пришлю фотографии и видео. Вероятно, ты будешь видеть его больше, чем те мужчины, которые живут со своими детьми под одной крышей.
Нэш задумался над этим. Возможно, она права. Это только первые пару лет. А потом они смогут подумать о чем-то большем. Может, она вернется с ним домой. И ничто ее не остановит. Если только… Внезапно у него по спине пробежал мороз и застучало в висках.
– Что, если ты встретишь кого-то еще, Мэгги?
Как он мог вынести мысль, что какой-то другой мужчина будет отцом его ребенка? Будет делить с ней постель?
Рука Мэгги, лежавшая на животе, напряглась, и она выдавила из себя смешок.
– Этого не произойдет.
Он нахмурился:
– Как ты можешь быть так уверена?
Потому что я люблю тебя, идиот!
– Здесь больше не осталось места. – Она похлопала себя по груди. – Она полна любви к этому маленькому мальчику. Нет ничего важнее. – Она погладила себя по животу. – Никто никогда не отвлечет меня от него. Никто.
Мэгги хотелось получить такое признание и от Нэша. Но была опасность связывать жизнь с мужчиной намного моложе ее. И она знала это. Нэш молод и независим. Вполне естественно, что он будет бегать за женщинами.
Нэш заморгал от уверенности в ее голосе. Он верил ей. И все же на секунду он встревожился, что Мэгги закрывается от жизненных возможностей. Но затем, когда пламя ревности обожгло его вены, ему стало все равно. Он даже думать не хотел, что другой мужчина может прикоснуться к ней так, как это делал он.
Это было эгоистично. Но ему было все равно.
Официантка принесла счет, и Нэш оплатил его.
– Итак? Что ты думаешь? – спросила Мэгги, когда он встал. – Думаешь, мы достигли разумного компромисса?
Нэш помог ей подняться со стула, раздумывая над ее вопросом. Правда была в том, что ему это не очень нравилось. Было по-прежнему похоже, будто он уклоняется от своих обязанностей. Он сомневался, что и его родителям это понравится. Но, как сказала Мэгги, это был компромисс. Он не может заставить ее поехать в Лондон, если она этого не хочет.
Черт. Как их простые, ни к чему не обязывающие отношения стали такими сложными?
– Езжай домой, поспи немного. – Он поцеловал ее в лоб, затем развернулся и направился к своей машине.
Мэгги смотрела, как он открывает дверцу, садится, заводит двигатель и уезжает; все время ее сердце разрывалось. Как она вообще сможет смотреть на то, как он уезжает?
* * *– В чем ты пойдешь на бал? – спросила Линда несколькими днями позже, когда она пришла к началу поздней смены, чтобы проверить, как ее персонал справляется с пациентами. Мэгги снова разместила Тоби. У нее установились дружеские отношения с его родителями, и ей очень нравился маленький борец.
– Господи! – хлопнула себя по лбу Мэгги. – Я совсем забыла об этом. – По правде говоря, она помнила об этом, и билеты были куплены еще в августе.
– Я купила себе шикарное платье с корсетом. Фил будет пускать слюни всю ночь, когда увидит его.
Мэгги рассмеялась. Рождественский бал был не только важным событием в календаре больницы, но и в календаре Линды и Фила. Родители Линды забирали детей к себе, и у Линды с Филом была одна ночь в году. Разумеется, они чувствовали себя отвратительно в шесть часов утра, когда дети запрыгивали на их кровать и требовали открыть их подарки от Санты.
– Думаю, мне тоже надо что-нибудь купить.
– Точно, – закатила глаза Линда. – Осталось еще семнадцать ночей.
Мэгги снова рассмеялась:
– Ты неисправима.
– Вы считаете ночи до Рождества или оставшиеся дни покупок? – поинтересовался Нэш, подойдя к Мэгги, чтобы отдать ей последние результаты анализа крови Тоби.
Линда покачала головой.
