Агония любви (СИ) - Тейт Виви

Заглушаю эти порывы, барабаня себя по лицу. Пытаюсь прийти в себя, ударяя вновь и вновь по щекам. Все тщетно, бесполезно. Ее голос, ее смех. Это наваждение вернулось с удвоенной силой, пытаясь меня убить.

Прохожие сторонятся, оборачиваются, берут детей за руки, на руки, переходят на другую сторону. Мне смешно и все равно, но вид у меня создается явно не адекватного человека. Осталось закричать в голос и самому поехать в дурдом и там признаться в своем неуравновешенном состоянии.

По пути, на автомате захожу в первый попавшийся кабак и иду в сторону бара. Может хоть это спасет меня?

Заказываю сразу виски. Пить до обеда это признак алкоголизма. Плевать. Все вокруг своим поведением дают понять, что мой вид схож с нариком. Я даже сопротивляться не буду. Хватаю бутылку, стакан и кидаю деньги на стол. Сдачи не надо. Молча сажусь в конец зала, в самый темный угол и наливаю полный стакан, до краев.

— Не поможет, — за соседним столиком на меня смотрит мужчина лет сорока. В строгом костюме и газетой в руках. Светские новости на первой странице. Моя статья на обороте. Морщусь при ее виде и не обращая внимания подношу стакан ко рту.

— Не поможет, говорю, — снова останавливает меня случайный посетитель, сверля своим взглядом.

— Простите? Что мне поможет или не поможет? — злюсь я, понимая, что просто так незнакомец не даст мне выпить свой собственный стакан алкоголя, за который я только что заплатил.

— Горю вашему не поможет, — осматривая меня, делает заключение.

— Я похож на наркомана или психопата. Не лезьте и не тратьте на меня свое время, — огрызаюсь и осматриваюсь вокруг, в поисках нового уединенного места.

— Вы создаете впечатление потерявшегося мужчины, — произносит, подняв подбородок вверх. Его взгляд надменный и строгий. — Пить так рано, не стоит. Я не советую.

— Вы врач? — И зачем я вообще начал этот разговор. Мог же промолчать. Я сверлю взглядом бутылку, но переключаю внимание на нового знакомого. Эта малышка никуда не убежит и не растает! Успею еще осушить содержимое.

— Нет. Но я вас знаю. Вы знаменитый журналист, Энтони Беккер.

Я пытаюсь всмотреться в лицо, но не помню его ранее. Нет. Мы точно не знакомы.

— Мы ведь не знакомы? — спрашиваю из любопытства. Заинтриговал, ничего не скажешь!

— Я всегда узнаю человека, чью статью читаю и там, где чувствую талант, — и показывает мне снова тот самый разворот. Меня начинает тошнить от собственного текста. Больше не хочу, чтобы эта работа оставляла отпечаток на мне. Теперь у меня другая жизнь. Новая. Осталось узнать, какая!

— И что, интересно пишу? — Заказываю кофе у официанта, отодвигая бутылку окончательно.

— Очень. Я еще и восхищен. Черный пиар — тоже пиар, — отпивая свой кофе, говорит искренне. Он так всматривается в мое лицо, что мне становится не по себе, но я держу этот взгляд, не сдаваясь. Я не могу показаться слабым сейчас.

— Кто вы? — Поддаюсь вперед, продолжая разглядывать оппонента.

— Я режиссер Француа Морис. Неужели не на слуху?

На слуху. Я просто никогда не задавался целью всех их знать в лицо. Рика бы с ума сошла. Этот режиссер наделал шуму несколько лет назад и продолжает шокировать публику своими фильмами с необычными сюжетами. Знаю, что он заставляет нервничать коллег своей непосредственностью, экстравагантностью и наплевательским отношением на чужое мнение.

— Знаю, — тяжело вздыхаю. Я не падкий на знаменитостей, даже не знаю какой реакции ждет от меня сейчас этот человек. Просить автограф и сделать селфи точно не про меня.

— И зачем же ты тут решил напиться днем, молодой человек? Некоторые в кровати еще потягиваются, — говорит очевидные вещи и отчитывает меня. Мне становится смешно. Так строго со мной еще не говорили, и дело именно в тоне и манере. Отцу всегда не хватало этой жесткости в общении со мной, а остальным было не до меня и моего воспитания.

— Знаете, не ваше дело, — звучит грубо, но я привык говорить правду. Даже сейчас не вижу смысла льстить и жеманиться. Я ведь действительно не обязан отчитываться. Теперь я могу не натягивать улыбку за уши, и не пытаться нравиться. Я свободен от этих знаменитых людей, больше под моим именем не выйдет ни одной статьи.

— А ты малец с характером. Я такой же был. И знаешь, мне это помогло всем утереть нос. Но ты знаешь.

— И что вы сделали? — Поддаюсь вперед, переводя взгляд с виски на Француа. Может этот разговор не спроста закрутился, и я должен вынести из него суть. Может в этом диалоге ответ, который мне так важен.

— Сделал себя тем, кем хотел изначально и не дал мелким проблемам сломать меня. Хочешь пойти по моим стопам? Могу научить.

— Почему я? Мы даже не знакомы, — ехидно улыбаюсь, не желая слушать такой бред. Первому встречному работу предлагать.

— В тебе есть стержень. Мне нравится. Ты точно справишься! Я не предлагаю такую возможность первому встречному, — медленно, обдумывая каждое слово еле слышно шепчет мужчина. Мне приходится почти читать по губам.

— Это личное, — допивая кофе, обрываю разговор на полуслове. Еще не хватало изливать душу постороннему человеку. — К работе не имеет никакого отношения.

Смотрю на часы и экран телефона. Никаких сообщений и звонков от Ханны не поступало. Отлично!

— Ну, мне пора! — встаю из-за своего столика, убирая гаджет в карман брюк. Протягиваю руку новому знакомому в знак прощания. Бутылку, так уж и быть, оставлю. Не стоит пить так рано, в одиночестве, да и повода нет. Француа прав, последую его совету.

— Вы не ответили. Думаете шучу? — Не торопится отпускать меня Морис. Начинает бесить своей дерзостью и настойчивостью.

— Слушайте, я не похож на Золушку, а вы тем более на крестную фею. Не верю во все это. Не знаю, чего вы добиваетесь…

— Но может стоит попробовать. Если бы вас, Энтони Беккер, устраивала ваша жизнь, вы бы тут явно не сидели, — обрывает меня на полуслове и маячит перед глазами указательным пальцем и с ударением на мое имя произносит свою фразу. Протягивает салфетку с адресом, а я смотрю и не решаюсь протянуть руку в ответ. На слабо меня решил взять? Действительно? Я в любой момент могу уйти, а сейчас мне даже идти не куда. По привычке глянул на часы, решив, что засиделся и опаздываю. А куда мне теперь спешить?

— Хорошо. Ваша взяла. Я приду.

Глава 24. Кардинальные перемены

Энтони

На следующий день я окрыленный и как завороженный пошел в компанию «НеоГранд», сжимая листок с адресом. Ханна все уши прожужжала, собирая меня, перелопачивая мой гардероб. Выяснилось, что моя одежда не подходящая, и меня этот момент безумно злил. Нет, не отсутствие подходящей рубашки, а вторжение в мое личное пространство. Мой гардероб. Я же не лезу к ее вешалкам и не стараюсь осквернить каждое платье, которое она выбирает часами, расхаживая с подружками по бутикам. Схватил первые попавшиеся джинсы и белую футболку выскочил из дома, одеваясь на ходу. Слава богу, она не заметила сразу моего отсутствия.

Стою у входа в здание и думаю: «—Да на хрена оно мне надо?»

Но любопытство берет вверх, тем более новый знакомый так душещипательно говорил, может на самом деле во мне есть стержень?

— О, Беккер! Хорошо, что рано пришел. За мной, — командным тоном Француа встречает меня прямо у входа, точнее я его.

Он вихрем пробегает мимо, на ходу кидая одноразовый стакан в урну.

— Доброе утро, — стараюсь не отставать.

Вокруг самого здания уже ощущается суета, которая подбрасывает меня и засасывает с первой минуты.

Мы заходим в огромный павильон, где нескончаемое количество компьютеров, камер, декораций и людей. Они мельтешат, как муравьи, каждый в себе, каждый с собой. Никому нет дела до остальных. Все заняты своими проблемами.

— Так, сейчас представлю тебя Джошуа. Он будет тебя учить. Но недолго, сразу говорю. Мне он сам нужен для работы. Поэтому запоминай все быстро, и схватывай на лету, — тараторит Француа, успевая здороваться с каждым на своем пути, да еще и корректировки внести, смотря в монитор на ходу.