Преследуемая тенью (ЛП) - Херд Мишель

Пока я продолжаю нарезать курицу и обжаривать ее на сковороде, я слышу разговор двух мужчин в гостиной.

Я добавляю чеснок и травы на сковороду, когда Дарио говорит: — Ты пропустил хороший балетный спектакль. — В его голосе звучит гордость. — Труппа, которую я купил, скоро станет лучшей в стране.

Он владеет балетной труппой?

Трудно представить, что босс мафии заботится об искусстве и культуре.

— Смотреть на кучу женщин, кружащихся на сцене под скучную оперу, — последнее, что меня интересует, — отвечает Ренцо, его тон удивительно шутливый. — Меня больше интересуют твои хакерские навыки. Ты узнал что-нибудь новое о Кастелланосе?

Теперь, когда атмосфера стала менее напряженной, мне удается немного расслабиться.

Когда курица готова, я снимаю ее с горячей сковороды.

Найдя три тарелки, я раскладываю нарезанные авокадо, помидоры черри и ломтики огурца на слой из бостонского салата. Я аккуратно выкладываю кусочки курицы на гриль, а затем возвращаюсь к сковороде, чтобы обжарить кукурузу, которой посыпаю салат.

Я настолько сосредоточена на своем занятии, что уже не прислушиваюсь к разговору мужчин, пока готовлю медово-горчичную заправку с нуля.

Когда она готова, я выливаю ее на салат, а затем вытираю бока тарелок, чтобы презентация была идеальной.

— Неплохо, — неожиданно говорит Дарио у меня за спиной.

Он пугает меня до смерти, и я, пошатываясь, делаю пару шагов в сторону, а рука летит к сердцу.

— Господи, — вырывается у меня, и я смотрю на мужчин, которые, должно быть, вернулись на кухню, пока я была погружена в свои мысли.

— Прости. Я не хотел тебя напугать, — извиняется Дарио.

Ренцо раздраженно хмыкает и идет к ящикам, чтобы взять столовые приборы, а затем проходит мимо меня и кладет ножи и вилки на остров.

— Давайте есть, — приказывает он.

Он садится, и Дарио присоединяется к нему. Когда я остаюсь стоять, он бросает на меня предостерегающий взгляд.

Я быстро сажусь и беру нож и вилку. Подтащив тарелку поближе, я нарезаю авокадо и откусываю кусочек.

Я сосредоточенно смотрю на еду, в то время как опасное и властное присутствие двух мужчин мешает наслаждаться едой.

Дарио издал стон, а затем сказал: — Заправка восхитительна. Как тебе удалось сделать ее сладкой и острой?

— Мед и горчица, — бормочу я, не поднимая глаз.

— Мне нужно, чтобы ты сделала мне целую бутылку, чтобы я мог иметь ее дома.

На этот раз мои глаза переходят на лицо Ренцо, и он кивает.

— Мне сделать это сейчас? — спрашиваю я, не желая злить Ренцо.

— Нет. Доедай.

Я продолжаю есть и украдкой поглядываю на мужчин. Впервые с тех пор, как я попала в этот адский кошмар, в моем сердце вспыхивает тепло, когда я вижу, как им нравятся салат.

Как только я заканчиваю есть, я встаю и достаю из шкафа миску для смешивания. Когда я начинаю готовить заправку, Дарио встает со стула и, прихватив с собой тарелку, продолжает есть, наблюдая за моими действиями.

— Тебе нравится быть шеф-поваром? — спрашивает он.

— Да, — тихо бормочу я.

— Ты ведь раньше работала в Dame, верно?

Я киваю, не предлагая никаких подробностей.

— Я читал, что ресторан получил звезду Мишлен, когда ты там работала.

Я снова киваю, и сердце замирает, потому что я не знаю, смогу ли я когда-нибудь снова работать в ресторане.

От осознания того, что Ренцо может держать меня в плену до конца жизни, мрачные предчувствия наполняют мою грудь.

Все мои надежды и мечты ускользают сквозь пальцы, и руки замирают, а глаза закрываются от боли, что я снова их потеряла.

— Ты в порядке? — спрашивает Дарио.

Когда он кладет руку мне на поясницу, я мгновенно отшатываюсь от него и чуть не роняю миску.

— Я сказал, не трогай ее, — огрызается Ренцо на Дарио, а затем говорит мне: — Закончивай с заправкой.

Стараясь не обращать внимания на свое разбитое сердце, я быстро добавляю в смесь травы и специи и перемешиваю ее. Когда все готово, я ставлю миску на стол и начинаю рыться в шкафах в поисках того, во что можно перелить заправку.

— Что ты ищешь? — спрашивает Ренцо.

— Бутылку или что-то, что можно использовать для заправки, — отвечаю я.

Он встает и идет к холодильнику, откуда достает бутылку воды. Опустошив ее в раковине, он протягивает ее мне.

Я аккуратно переливаю заправку в бутылку и ставлю ее на стойку рядом с Дарио.

Когда я собираю посуду, Ренцо огрызается: — Оставь это и иди отдохни.

Не дожидаясь, пока он передумает, я спешу покинуть кухню. Поднимаясь по лестнице, я слышу, как Ренцо говорит: — Хватит пытаться узнать эту женщину. Она чертова пленница.

— Твоя пленница, — бормочет Дарио. — Я буду с ней дружить, если захочу.

— Ты нарываешься на неприятности, — предупреждает его Ренцо.

— Брат, ты знаешь, как я ко всему этому отношусь. Скайлер не сделала ничего плохого. Ты мучаешь невинную женщину.

Услышав слова Дарио, я останавливаюсь на полпути к лестнице.

— Почка Джулио находится в ее гребаном теле, — злобно рычит Ренцо, в его тоне звучит сильная боль.

— Это не ее вина. Убей ее гребаного отца и отпусти женщину.

Ренцо на мгновение замолкает, а потом говорит: — Не вмешивайся в мои дела, иначе у нас будут проблемы.

Слишком смелая для себя, я тихонько делаю пару шагов вниз и заглядываю на кухню, где вижу двух мужчин.

Дарио вздыхает, на его лице появляется обеспокоенное выражение. Он кладет руку на плечо Ренцо и говорит: — Я не хочу, чтобы ты сделал что-то, о чем потом пожалеешь. Я забочусь о тебе, брат.

— Я знаю, что делаю. Перестань волноваться, — отвечает Ренцо, его тон больше не суров.

Когда он разворачивается, я бросаюсь вверх по лестнице и мчусь в свою спальню.

После визита Дарио я увидела Ренцо с другой стороны. Даже когда он злится, он сдерживает себя рядом со своим другом.

Закрыв за собой дверь, я уставилась в пол.

Дарио считает меня невиновной и не согласен с тем, что Ренцо держит меня в плену.

Вот дерьмо. Дарио может стать моим выходом из этой передряги.

Глава 22

Ренцо

За последние три дня мне пришлось привыкнуть к тому, что Скайлер находится у меня дома.

В основном она ведет себя тихо, как маленькая мышка. Она выходит из спальни только тогда, когда ей нужно приготовить еду, и я заметил, что она проводит у экрана телевизора не более пяти минут в день. Как только она мельком увидит отца, то сразу же возвращается в свою комнату.

Она никогда не разговаривает, если я не требую от нее ответа, а под ее глазами образовались темные круги, которые потеряли свой блеск. Даже когда я угрожаю ей, они больше не мерцают от страха.

Это должно было наполнить меня удовлетворением. Это то, чего я хотел. Семья Дэвисов страдает за ту роль, которую они сыграли в смерти Джулио.

И все же, когда я наблюдаю за тем, как Скайлер готовит какое-то азиатское блюдо, густая тишина режет мне уши.

Некоторое время я слышу только звук, с которым Скайлер нарезает овощи, и с каждой секундой я все больше волнуюсь.

Мои колени начинают подпрыгивать, плечи напрягаются, а глаза следят за изящными движениями рук моей маленькой мышки, пока она бросает овощи в какой-то водянистый суп.

Мой взгляд пробегает по каждому ее сантиметру, а темно-синее платье, которое она сегодня надела, прекрасно смотрится на ее теле.

Мне нравится, что она носит платья.

От этой навязчивой мысли я хмурю лоб.

Скайлер роняет ложку, и я замечаю, что она начинает дрожать. Сбив соль, она шепчет: — Ты можешь перестать смотреть, пожалуйста?

Возбуждение, которое я испытывал, перерастает в нечто неизвестное, и, не успев осознать, что делаю, я вскакиваю со стула и хватаю Скайлер. Я толкаю ее к прилавку, и, когда ее рука ударяется о гранитную столешницу, она сбивает на пол луковицу. Я слышу, как он катится в нескольких футах от меня, а мои глаза встречаются с ее испуганными глазами.