Колин Гувер - В поисках Золушки (ЛП)
Я запрокинул голову и закрыл глаза, пытаясь понять, что сделал в жизни, чтобы заслужить ее.
— Что, черт возьми, ты делаешь? — спросил Холдер.
Я посмотрел вверх. Холдер наполовину высунулся из окна Скай. Как только он полностью вылез, он повернулся и закрыл окно.
— Прихожу в себя. Мне просто нужна минутка.
Холдер подошел ко мне и сел на землю напротив меня, потом он наклонился к дому Скай, вытянув ноги и положив локти на колени.
— Уже уезжаешь? — спрашиваю я. — Еще даже нет девяти.
Он наклонился к земле и вырвал несколько травинок, а потом прокрутил их между пальцами.
— Меня выгнали на ночь. Карен зашла, а моя рука была под блузкой Скай. Кажется, ей не очень это понравилось.
Я засмеялся.
— Итак… — Холдер посмотрел на меня. — Ты и Шесть, да?
Я попытался сдержать свою улыбку, но не смог этого сделать. Я жалко улыбнулся и кивнул головой.
— Холдер, я не знаю, что с ней. Я… она просто… да.
— Я знаю, что ты имеешь в виду, — он ответил тихо, глядя на зажатую траву между пальцами.
В течение нескольких минут ни один из нас ничего не сказал другому, пока он не выпустил траву из своих рук и не вытер руки о свои джинсы, собираясь встать.
— Хорошо… Дениэль, я рад, что мы поговорили об этом. Но то, что сегодня мы признались друг другу в любви, немного смущает меня. Увидимся завтра, — он поднялся и направился к своей машине.
— Я люблю тебя, Холдер! — я прокричал ему вслед. — Лучшие друзья на веки!
Не останавливаясь, он поднял руку в воздухе и показал мне средний палец.
Это почти так же круто, как удариться кулаком.
Глава 5
— Ты ошибаешься, — сказала она.
Мы стоим на кухне. Она прижалась спиной к стойке, а я стою напротив нее, расположив свои руки по обе стороны от нее. Я поймал губами ее губы, заставляя ее замолчать. Шесть оттолкнула меня, прерывая наш поцелуй.
— Я серьезно, — прошептала она. — Я не думаю, что нравлюсь им.
Я положил руку ей на затылок и с нежностью посмотрел ей в глаза.
— Поверь мне, ты им нравишься.
— Нет, она нам не нравится, — сказал папа, заходя на кухню. — Мы на дух ее не переносим. На самом деле, мы надеемся, что ты больше никогда ее не приведешь, — он наполнил стакан со льдом и вернулся обратно в гостиную.
Шесть, проводив его взглядом, посмотрела на меня с широко раскрытыми глазами.
— Видишь? — улыбаясь, сказал я. — Они тебя любят.
Она указала в сторону гостиной.
— Но он только что…
Голос моего отца прервал ее, когда он снова вернулся на кухню.
— Шесть, я пошутил, — смеясь, сказал папа. — Это всего лишь шутка. Ты нам очень нравишься. Я хотел отдать Денни кольцо бабушки Уэсли, но он сказал, что тебе еще слишком рано становится Уэсли.
Шесть, вздохнув с облегчением, засмеялась.
— Конечно. Мы вместе только месяц. Думаю, стоит подождать еще недельки две, а потом уже можно обсудить нашу свадьбу.
Папа прошел внутрь кухни и прислонился к стойке напротив нас. Я чувствую себя неловко, стоя так близко к Шесть, поэтому я немного отошел и прислонился к бару.
— Ты вернулся, чтобы сказать что — то, что смутит меня? — спросил я. Я знаю, почему он остановился рядом с нами. В его глазах заплясали веселые искорки.
Смеясь, он отпил свой чай и сморщил нос.
— Нет, я никогда бы так не сделал, малыш Денни. Я не из тех типов отцов. Я бы никогда не сказал девушке моего сына, что он постоянно о ней говорит. Я бы также никогда не сказал подруге моего сына, что горжусь ей, потому что у нее с моим сыном до сих пор не было секса.
Святое дерьмо. Проворчал я, и ударил себя по лбу. Я должен был догадаться, что лучше не приводить ее сюда.
— Ты сказал своим родителям, что у нас не было секса? — смущаясь спросила Шесть.
Мой папа покачал головой.
— Нет, не говорил. Просто я знаю. Каждый вечер, по возвращению домой, Денни идет напрямик к себе в комнату и принимает душ в течение тридцати минут. Когда мне было восемнадцать…
Шесть закрыла лицо руками.
— Ох, Боже мой, — сквозь пальцы она посмотрела на моего отца. — Я думаю, я знаю, как Дениэль выражает свою индивидуальность.
Мой отец кивнул.
— Потом расскажешь мне об этом. Его мать пришла ужасно не вовремя.
Он был прав, как раз в это самое время, моя мама и Чанк вошли в парадную дверь с ужином в руках. Я сердито посмотрел на отца, потом подошел к маме и забрал из ее рук коробки с пиццей. Убрав своей кошелек, мама подошла к Шесть и обняла ее.
— Я сожалею, что не смогла сама приготовить. Сегодня был тяжелый день.
— Все хорошо. Нет ничего лучше неуместного разговора за пиццей.
Я посмотрел на маму. Она повернулась к отцу и вопросительно посмотрела ему в глаза.
— Деннис? Что ты сделал?
Он пожал плечами.
— Только сказал маленькому Денни, что я бы никогда не поставил его в неловкое положение рядом с Шесть.
Моя мама засмеялась.
— Хорошо, что ты не пытаешься его смутить. Я не хочу, чтобы Шесть узнала о его длительных ванных сеансах каждую ночь.
Я ударил по столу.
— Мама! Боже мой!
Она засмеялась, а папа подмигнул ей.
— Эта тайна уже раскрыта.
Шесть, покачав головой, направилась к столу.
— Твои родители воспитали настоящего джентльмена.
Она заняла место за столом, и я сел рядом с ней.
— Мне очень жаль, — прошептал я. Она посмотрела на меня и улыбнулась
— Ты шутишь? Мне это нравится.
— Почему ты стесняешься длительных ванных процедур? — спросила Чанк, садясь напротив Шесть. — Я думала, быть чистоплотным — это хорошо.
Она взяла кусок пиццы и начинает его откусывать, как вдруг зажмуривает глаза и роняет пиццу на тарелку. По выражению ее лица видно, что она обо всем догадалась.
— Ох, это отвратительно. Какая мерзость! — говорит она, качая головой.
Шесть засмеялась. Я прислонил руку ко лбу, уверенный, что это самые неудобные пять минут в моей жизни.
— Я ненавижу вас всех. Каждого из вас, — я быстро взглянул на Шесть. — Кроме тебя, малышка. Тебя я не ненавижу.
Улыбнувшись, она вытерла рот салфеткой.
— Я знаю, что ты имеешь в виду. Я тоже всех ненавижу.
Как только эти слава вылетели из ее уст, она отвела взгляд в другую сторону. У меня такое ощущение, будто она не просто ударила меня в живот, а вырвала мой кишечник и втоптала его в землю (растоптала его в пух и прах).
Я тоже всех ненавижу, Золушка.
Слова, сказанные мною в тот день в чулане, громко звучали в моей голове.
