Хоум-ран! - Райли Грейс

Она выглядела невероятно прекрасно сегодня утром, когда сидела на мне. И еще прекраснее, когда я прижал ее к земле. Зря она не сказала мне, что боится высоты. Если бы я знал, никогда бы не заставил ее лезть на эту лестницу. Однако в этом вся Мия: она скорее лишится руки, чем признается в своих слабостях.

Я достаю из холодильника то, что мне нужно, и раскладываю около плиты. Для начала необходимо нарезать картофель и пожарить его на сковороде до аппетитной корочки, затем повторить то же самое с курицей и колбасой. Готовиться блюдо будет в духовке, но перед этим важно все хорошенько обжарить, чтобы придать пикантности соусу. Я включаю свой любимый плейлист с классическим роком и начинаю подпевать Van Halen13.

В коридоре громко хлопает входная дверь.

18

Себастьян

— Мия?

Она появляется в дверях кухни: сумка через плечо, обувная коробка под мышкой. Волосы собраны в высокий пучок, который слегка сполз набок и теперь напоминает стекший крем на подтаявшем торте. У нее сердитое лицо, кончик носа покраснел.

Она делает глубокий вдох, будто пытаясь успокоиться, и произносит:

— Я буду наверху.

Я откладываю кухонные щипцы и подхожу к ней.

— Ты расстроена?

— Да так, просто перенервничала.

— Ч­то-то случилось?

Она распускает пучок и встряхивает волосами.

— П­очему-то исчезла часть программного кода, над которым я работаю. Нужно восстановить все, пока аспирантка из лаборатории не заметила. Она очень… Я точно все сохранила, да и на компьютере есть автосохранение, так что я вообще не понимаю, что произошло.

— Да уж, отстой.

Мия тяжело вздыхает.

— Ага… Пойду поработаю наверху.

Я указываю рукой на обеденный стол, идеально чистый оттого, что двух мини-ураганов по имени Купер и Иззи нет дома.

— Оставайся здесь. А музыку можно поменять или, если она тебя отвлекает, совсем выключить.

— Не стоит, когда я работаю, то слушаю то же самое, — говорит она, ставя сумку на стул и доставая из нее ноутбук, на крышке которого нет ни одной наклейки.

Очень в ее стиле: в рабочих вопросах Мия — настоящая педантка.

Я улыбаюсь собственным мыслям.

— Знаю, Мия. Доводилось видеть тебя за работой.

— Тогда зачем ты предложил выключить музыку?

— Ну, нужно же проявить вежливость и оказать внимание своей соседке.

— Так мы теперь соседи? — Она роется в сумке, а затем извлекает оттуда блокнот, огрызок карандаша и чехол для очков.

— Ну, я решил, что на данный момент это самая без­обидная характеристика, — отвечаю я, переворачивая картофель. — А тебе идут очки.

Это не шутка. Круглая металлическая оправа ас­социируется у меня с образом мудрого, но сварливого преподавателя математики. Щеки Мии розовеют от смущения.

— Эти очки для работы за компьютером — чтобы глаза не портить. На самом деле зрение у меня хорошее, — оправдывается она.

— Так-так, то есть это твои очки для программирования. Ч­то-то вроде маски супергероя.

— Пахнет просто восхитительно, — вдруг говорит Мия, чтобы сменить тему разговора, но ее глаза при этом выдают неподдельное нетерпение. — Сто лет этого не ела!

— Это одно из моих любимых блюд.

Мия одаривает меня своей редкой улыбкой и го­ворит:

— И мое.

Потом снова переводит взгляд на экран ноутбука, и ее пальцы начинают быстро порхать по клавиатуре. У нее короткие ногти, покрытые черным лаком. Я наблюдаю, как она вглядывается в строчки кода, приближая лицо к экрану и хмурясь, отчего у нее на лбу появляется милая складочка. К­акая-то часть меня хочет подойти к ней, отбросить в сторону блокнот и ноутбук и взять ее прямо на обеденном столе.

В­ообще-то есть десерт до ужина не в моих правилах, но сейчас я жажду только одного. Какая, блин, «дружеская» мысль! Просто пытка. Особенно сейчас, когда мой член напрягается. Но я отворачиваюсь к плите. Мне удается дожарить картофель, не бросая на Мию голодных взглядов. Она не перестает печатать — значит, занята, а отвлекать ее я не хочу.

Учеба в МакКи дала мне возможность заниматься бейсболом, время от времени развлекаясь с красивыми студентками, которые встречались мне на пути, но Мия… Она относится к учебе по-другому. Это основа ее будущего, и однажды она достигнет успеха в своей сфере. Именно поэтому она ценит каждую минуту этих четырех лет учебы, в то время как я могу поскорее разделаться со всеми формальностями и при желании завершить обучение уже в следующем семестре.

Мия настолько увлечена работой, что даже не замечает, как я ставлю перед ней тарелку и бокал вина. Я опускаюсь на соседний стул и легонько сжимаю ее плечо.

Она вздрагивает и, моргнув, поправляет очки.

— О, спасибо!

Она закрывает ноутбук и отодвигает его в сторону. Пробует еду и стонет от наслаждения. Я спешу скрыть довольную ухмылку и подношу ко рту бокал вина, но на самом деле от ее реакции бабочки в моем животе сходят с ума. Ничто не сравнится с моментом, когда кто-то ест приготовленное мной блюдо. Это даже приятнее, чем выбить для своей команды хоум-ран.

— Невероятно вкусно, — говорит Мия, снимая очки и откидываясь на спинку стула. — Спасибо. Ты ведешь себя так… мило. И от этого мне почему-то хочется пырнуть тебя вилкой.

Я едва не захлебываюсь вином.

— Просто ешь, Ди Анджело. Ты вообще обедала?

— Я съела протеиновый батончик.

— Разве это еда?

— Это лучше, чем ничего.

— Но все же не еда.

Мия аккуратно откусывает еще.

— Кто научил тебя так хорошо готовить?

— Моя мама, когда я был маленьким. И Сандра.

— Если бы ты не собирался стать профессиональным бейсболистом, то тебе стоило бы подумать о карь­ере шеф-повара. — Она делает глоток вина. — Белая униформа неплохо бы на тебе смотрелась.

Если бы я заявил, что вместо спорта хочу заняться кулинарией, у Ричарда бы наверняка случился сердечный приступ, а отец в гробу бы перевернулся. И все же в глубине души мне хочется воспользоваться возможностью раньше выпуститься из МакКи, а потом, сняв со счета родительское наследство, которое, по их завещанию, перейдет ко мне в руки только после окончания универа, какое-то время попутешествовать. Возможно, поработать на разных кухнях и, набравшись опыта, решить, суждено ли готовке стать делом всей моей жизни. Всего один разговор с Зои Андерс высосал из меня все силы… А что я буду чувствовать, ко­гда мне придется каждую неделю выступать на матчах, транслируемых по телевидению? Вне зависимости от того, насколько сильно я люблю бейсбол, это будет настоящей пыткой. На кухне я тоже смогу стать членом команды, но там никто не будет сравнивать меня с моим отцом всякий раз, как я возьмусь приготовить стейк.

Проще не думать об этом. Нельзя вот так взять и изменить всю свою жизнь, это плохая идея. Парни вроде меня так не поступают. После драфта я почувствую определенность, пойму, что меня ждет, и мне станет легче.

Нужно только дождаться конца сезона.

Заметив, что Мия все еще на меня смотрит, я с ухмыл­кой говорю:

— Мне показалось или ты только что назвала меня сексуальным?

— С каких это пор «неплохо» приравнивается к «сексуально»?

— Да ты определенно только что назвала меня сексуальным!

Мия с надменным видом накалывает на вилку кусочек картофеля и отправляет в рот.

— Ничего подобного!

Я откидываюсь на спинку стула, не выпуская из руки бокал. Я понимаю, что тоже должен поесть, но наблюдать за Мией куда приятнее. Было бы лучше, если бы за день она съела что-то еще, помимо протеиновых батончиков, но над этим нам еще предстоит поработать.

— Я надеялся, что ты наденешь на ужин свои новые ботфорты.

Она удивленно выгибает бровь.

— Как тебе удалось найти точно такую же пару? Я покупала их несколько лет назад.

— Думаешь, меня это волновало?