Нора Робертс - Последняя любовь
Снег шел всю ночь и все утро. Большую часть дня Оуэн провел, расчищая подъездные дорожки к своему дому, а также к домам матери и братьев. Работа ему нравилась, вернее, в начале зимы еще не успела надоесть — рев джипа, упругое подпрыгивание плужного снегоочистителя, рациональная стратегия, к которой приходилось прибегать, чтобы собрать снег в аккуратные кучи.
Оуэн работал на подъезде к дому Райдера; брат разбрасывал снег ручным снегоуборщиком. Нужны были две дорожки: одна от передней двери к площадке, где Райдер паркует машину, другая — от заднего входа, чтобы Тупорылый мог делать свои делишки подальше от дома. Братья трудились, почти не замечая друг друга, пока Оуэн не заехал на расчищенное место рядом с грузовичком Райдера и не остановил джип.
—Думаю, хватит.
—Сойдет, — согласился Райдер, ставя снегоуборщик под навес. — Пива хочешь?
—Почему бы и нет?
Братья устало добрели до дома и вошли в помещение, в котором Райдер устроил игровую комнату и домашний спортзал. Сбросив ботинки, выставили их на кафельный пол перед дверью. Сняли верхнюю одежду, повесили на вешалку. Подошел Тэ-Эр, коротко потерся о ногу Оуэна и устремил взор на хозяина.
—Да, путь свободен, — сказал Райдер, распахивая дверь. — Этот пес будет валяться в снегу, бегать по снегу, жрать чертов снег, но не сделает по нему ни шагу, если хочет гадить. Если я не расчищу дорожку, он нагадит прямо у двери. Почему так?
—Отсюда и его кличка.
—Ну, да, а мне приходится торчать на холоде и разгребать снег.
Они поднялись на кухню, Райдер вытащил из холодильника два пива.
—Как прошло свидание? — спросил Оуэн.
—Юрист. Умница. Мне нравятся умные женщины. Потрясающее тело. — Райдер сделал долгий глоток из бутылки. — Даже может говорить о спорте, большой плюс. Я спрашиваю себя, что мешает завершить начатое?
—И каков ответ?
—Хихиканье. Вчера я понял. Она все время хихикает. Видимо, считает, что это мило, а по правде говоря, жутко раздражает.
—Неужели все дело в хихиканье?
—Режет слух.
Райдер взлохматил волосы — как всегда, когда они нуждались в стрижке.
—Словно железом по стеклу. Невольно думаю: вдруг в постели она захихикает? — Он поднял палец, потом опустил вниз. — Так оно и будет, можно и не пробовать.
—Беруши?
—Мысль дельная, но не получится. Я почувствую хихиканье или буду гадать, хихикает она или нет... Овчинка выделки не стоит.
—Сурово, зато честно. — Оуэн уселся на стул рядом с кухонным столом с черной столешницей. — Есть что пожевать?
—Сэндвичи-рулеты «Хот покетс». — Райдер открыл буфет. — Плюс кукурузные чипсы и сальса.
—Считай, что это плата за очистку от снега.
—Идет. — Райдер заглянул в холодильник. — С курицей или говядиной?
—Курица.
Сунув сэндвичи в микроволновку, Райдер бросил на стол упаковку чипсов, вытряхнул в чашку соус. Оторвал несколько бумажных полотенец, поставил тарелки и счел приготовления законченными.
—Ты прямо Марта Стюарт в мужском облике, — заметил Оуэн.
— Моя кухня — моя крепость.
Райдер вышел, чтобы впустить собаку, вернулся и сел напротив Оуэна.
—Я подумываю о сексе с Эйвери.
—Что это вдруг случилось со связью семейств Монтгомери и Мактавиш?
Рай бросил Тупорылому чипс, взял еще один и окунул его в соус.
—Я бы не стал упоминать маму и Вилли Би. До сих пор в себя не приду.
Райдер глотнул пива.
—А как Эйвери относится к сексу с тобой?
—Только за, если не передумала со вчерашнего вечера.
—Так что вам мешает?
—Это же Эйвери!
Подцепив чипсом соус и стряхнув излишки, Райдер спросил:
—Хочешь, я займусь с ней сексом? Проведу пробный запуск?
—Весьма великодушно с твоей стороны, Рай, — сухо ответил Оуэн, — но я как-нибудь сам.
—Просто пытаюсь помочь брату.
Микроволновка пискнула, Райдер встал, выложил сэндвичи на тарелки.
—Мой совет — действуй.
—Почему?
—Разве не очевидно? Потому что это Эйвери. Ты всегда был к ней неравнодушен.
—Да... наверное.
—И ты ей всегда нравился, иначе она давно тебя убила бы. — Ухмыльнувшись, Райдер откусил сэндвич. — Так что давай, не теряйся, увидишь, серьезно это или нет. Какие могут быть отговорки?
—Вдруг ничего не выйдет? Вдруг мы только все испортим?
Райдер покачал головой, скормил псу остатки сэндвича, взял еще один.
—Чувак, мы говорим об Эйвери! Может, у вас ничего и не получится, такое часто бывает, но вы сохраните добрые отношения.
—Ты уверен?
—Вы оба умные люди и хорошо друг к другу относитесь. Возможно, не все пойдет гладко, но вы справитесь. Зато у тебя будет секс с Рыжей Горячей Штучкой.
Оуэн зачерпнул чипсом соус.
—Она не хихикает.
—Вот видишь? Что тут добавишь?
—Я еще подумаю.
Повернувшись, Райдер достал из холодильника еще два пива.
—Ха, удивил!
* * *
Думай или нет, а работа никуда не денется. Всю следующую неделю Оуэн что-то отделывал, подкрашивал, вешал. Он распаковывал коробки, собирал светильники, расписывался за доставки и поднимался по гостиничным лестницам чаще, чем мог сосчитать.
Мать затащила его в номер «Элизабет и Дарси».
—Я нашла в «Подарках» потрясающую маленькую картину. Повесь ее в ванной.
—Мы же договорились не заниматься предметами искусства, пока...
—Последний штрих. — Жюстина показала на простенок между дверей на террасу. — Здесь будет вышивка твоей бабушки, а сюда повесим эту миленькую картинку. — Она постучала по стене в ванной. — Хоуп принесет необходимые мелочи, полотенца и все остальное. Хотим взглянуть на полностью обставленный номер.
—Но «Пентхаус»...
—Там еще нет картин, значит, он не закончен. А для этого номера у меня все под рукой. Его и будем заканчивать.
Жюстина повернулась к кровати с изголовьем и изножьем лавандового цвета.
—Повесь картину, а я заправлю кровать.
—До открытия еще три недели, — начал было Оуэн, но осекся, когда мать свирепо сверкнула глазами.
—Ладно, ладно.
Оуэн достал крючок, карандаш и стоически выдержал все «ниже», «выше», «правее» — процедуру, которую, как он подозревал, ему предстояло проходить всякий раз, когда мать захочет что-нибудь повесить. Впрочем, картину она подобрала очаровательную — воздушную пастель в английском стиле.
В номер влетела Хоуп с корзиной, полной принадлежностей для ванной, полотенец и прочих необходимых мелочей. Оуэну пришлось выслушивать команды сразу двух женщин, пока обе не остались довольны. Стуча молотком, он вполуха слушал их болтовню о приеме в честь открытия, о том, что начали бронировать номера, о всяких нужных штучках, которые уже завезли или еще ожидали.
