Кэти Келли - Секреты прошлого
Мэгги вновь почувствовала приступ тошноты. Она склонилась над унитазом, и ее вырвало. Глупая, наивная Мэгги, полагавшая, что Грей, окруженный вниманием красоток модельной внешности, юных и не отягощенных моральными принципами, будет хранить ей верность вечно! Теперь она сидела в ванной, жалкая, раздавленная, неуверенная в собственном будущем, как годы назад. Словно вновь вернулась в те времена, когда над ней издевались одноклассницы, а одноклассники зло подшучивали, не принимая ее независимость.
Мэгги легла на холодный кафель и прижалась к нему разгоряченной щекой. С этого неожиданного ракурса ванная комната казалась еще лучше, залитая светом галогенных лампочек, с бордюрчиком в виде синих рыбок и пузырьков воздуха. Даже Грей, совершенно не интересовавшийся дизайном, прочувствованно сказал, что в Мэгги погиб талантливый дизайнер.
— Ты понапрасну растрачиваешь себя на библиотеку, — засмеялся он, окинув взглядом готовую ванную. — Могла бы работать декоратором и даже открыть собственную фирму. «Мы беремся за самые безнадежные проекты» — это был бы твой рекламный слоган. Ты способна сделать конфетку из любой гадости. Взяла бы себе в помощники собственного отца. — Грей видел усыпанный звездами потолок детской на Саммер-стрит.
«Мило», — оценил он тогда потолок, когда отец Мэгги ткнул пальцем вверх в процессе ознакомительной экскурсии. Позже Грей сказал, что у Мэгги занятная родня, даже эксцентричная.
Родители Грея были адвокатами и уже много лет не жили вместе. Однако их брак продержался ровно столько, чтобы сын мог вырасти в атмосфере роскоши, среди антикварной мебели и прислуги. Мэгги знала, что отец Грея, в неизменном френче идеального кроя и с дорогими часами на запястье, ни за что не стал бы самолично рисовать Млечный Путь на потолке детской. Неудивительно, что Грея так изумил креативный декор потолка. А мать Грея! Эта холеная блондинка с идеальным загаром, дважды в месяц делавшая мелирование в элитном салоне, превосходно разбиравшаяся в драгоценностях и рынке акций, была неспособна тискать ребенка в объятиях и печь ему печенье по утрам.
— Должно быть, мои родители кажутся тебе странными людьми, но они просто очень открытые, — пыталась защитить своих близких Мэгги.
— Не надо ничего объяснять, милая. У тебя чудесная родня, — говорил Грей.
Но Мэгги знала, что он считает ее родителей чудаковатыми. Они были немного не от мира сего, воспринимали все немного наивно и доверчиво. Любимую дочь они воспитывали в том же духе. Мэгги слепо доверяла людям, за что постоянно расплачивалась.
Как и в этот раз.
Она попыталась взять себя в руки. Представила горящую свечу и сосредоточилась на язычке пламени. Спокойствие не приходило.
Из холла послышались удаляющиеся шаги, приглушенный разговор, затем хлопнула входная дверь. Чуть позже совсем рядом раздался голос Грея:
— Мэгги, выходи, я прошу тебя. Давай поговорим.
Она ничего не ответила. Грей не пытался открыть дверь, но она все равно порадовалась, что заперла щеколду. Трудно было представить, чем кончилось бы дело, предстань Грей перед ней.
Примерно с полчаса было тихо, затем Грей вновь приблизился к двери ванной. Теперь его голос звучал более настойчиво. Так мог бы говорить строгий лектор, а не кающийся бойфренд.
— Я схожу за тайской едой, у нас ничего нет на ужин. Ты же не будешь сидеть в ванной всю ночь?
— Буду! — взвизгнула Мэгги истерично. Как он мог говорить таким будничным тоном, словно за ним и вовсе не было вины?
— Ладно, хочешь ночевать возле унитаза — пожалуйста, — терпеливо произнес Грей. Теперь у него был тон, каким на лекциях объясняют трудные моменты туповатым студентам. — Сиди там сколько захочешь, но тебе все равно нужно поесть. Я скоро вернусь.
Опять хлопнула входная дверь.
«Наверно, пошел звонить своей любовнице, — зло подумала Мэгги. — Успокоит перенервничавшую бедняжку, уверит, что сожительница возьмет себя в руки и все вернется на круги своя».
«Только встречаться придется в твоей квартире, а не в моей», — расстроенно скажет Грей своей блондинке.
О, как ему будет противно заходить в студенческую общагу! Грей терпеть не мог обшарпанных комнат и общих душевых. Он предпочитал комфорт и уют, личную ванну с подставкой для головы, деревянные полы, по которым не ходили сотни ног, широкие кровати с белоснежным бельем… До встречи с Греем Мэгги и слыхом не слыхивала о том, что существуют простыни из длинноволокнистого египетского хлопка, собранного вручную. Она-то полагала, что простыни бывают только мягкими или грубыми.
Приподнявшись, Мэгги приложилась ухом к двери и прислушалась. Тишина. Она открыла дверь, вышла из ванной и огляделась. Любимая квартира перестала казаться райским местечком и домом мечты. Всего лишь жилище, тщетно пытающееся выглядеть приличнее и элегантнее, чем любое другое.
Все, что она так любовно выбирала и покупала: кофейный столик в африканском стиле, марокканское покрывало на диване, занавески, сделанные ее собственными руками, — все теперь казалось смешным и наивным. Предметы интерьера, купленные Греем, дорогие и вычурные, никогда не вызывали в ее душе такой нежности, как мелочи, выбранные с любовью. Мэгги была совершенно немеркантильной, предпочитая в жизни совсем иные ценности: любовь, преданность, надежность. Она так старалась сделать свой дом средоточием этих ценностей, центром своей маленькой вселенной! Какая чудовищная трата времени и денег! Да-да, и денег, потому что Грей, несмотря на все свои ученые степени, зарабатывал весьма немного.
Впрочем, в библиотеке платили и того меньше, но Мэгги привыкла довольствоваться малым с самого детства. Слово «экономия» она знала не понаслышке, однако детство ее было счастливым. Пусть другие девочки щеголяли в обновках на каждой школьной вечеринке, пусть в их портфелях лежали фирменные карандаши и пеналы, а в волосах сверкали дорогие заколки, Мэгги никому из них не завидовала. Она ценила семейное счастье, взаимопонимание и домашний уют. Став старше, она постаралась свить любовное гнездышко, в котором будет комфортно ей и Грею. Наивная дурочка!
Мэгги устало села на низкий пуфик и вздохнула. Что делать дальше? Устроить разнос, кричать и махать кулаками? Рыдать? Уйти из дому? Но почему уходить должна она, если во всем виноват Грей? Пусть он и уходит!
Она знала, как поступит Грей. «Ты ведешь себя как ребенок», — скажет он.
Мэгги могла с легкостью представить лицо Грея, когда с его губ сорвутся эти слова. Менторский тон с налетом разочарования, словно папочка ругает дочь, не оправдавшую надежд.
