Вульф (ЛП) - Хоуп Пейсли

Я смеюсь, чувствуя себя, как ни странно, лучше.

Глядя на Лейлу, я понимаю, что она права. Впервые в жизни единственный человек, перед которым я должна объясниться этим утром, — это я сама.

— Смириться, — повторяю я. — Ерунда, ничего особенного?

— Именно. Ты справишься, — подтверждает Лейла. — Веди себя так, будто это ему повезло, что он довел тебя до оргазма. — Она подмигивает и смеется. — Делай то, что хочешь, Брин. Перестань корить себя.

— Ладно, да, такая ошибка — это нормально, пока я извлекаю из нее уроки. — Я мысленно съеживаюсь, потому что говорю прямо как моя мать.

— Или не извлекай и просто радуйся, что тебе было хорошо. — Лейла ухмыляется, запихивая в рот яичницу.

Мой телефон пикает, и я вижу, что такси на месте. Я улыбаюсь им и обнимаю Лейлу, прощаясь с остальными девушками, а затем хватаю кусок бекона.

— Эй, Брин, ты должна выглядеть сексуально, — бросает она через плечо, когда я направляюсь к двери. — Заставь его съесть свое сердце. У тебя есть киска. У тебя есть сила, — кричит Лейла слишком громко, учитывая количество людей, собравшихся вокруг.

Мои щеки становятся ярко-розовыми, когда я выбегаю из дверей клуба под проливной дождь и ныряю на заднее сидение такси. Я приветствую водителя и вздыхаю с облегчением, когда он, развернувшись, начинает двигаться. Последнее, что я вижу перед тем, как мы выезжаем в ворота, — это Вульф, выходящий из черного «Dodge Ram» вместе с Робби, который держит поднос с кучей больших кофейных чашек.

Вульф смотрит прямо на меня.

Очевидно, что я убегаю с места преступления, и мне хочется умереть медленной смертью от смущения. Я откидываюсь на спинку сидения.

Это определенно плохое решение, возможно, самое худшее, которое я могла принять в данный момент своей жизни. Но что-то в том, как он смотрит на меня, заставляет меня желать его.

Снова и снова.

Глава 1

4

Габриэль

Я снимаю маску и осматриваю смесь красок, которую только что проверил Кай. Это для бензобака Харлея, на который я вручную наношу рисунок в виде шестиугольников. Мы приехали в гараж, чтобы сделать это до того, как заберем Гатора, когда его охрана оставит его ради субботней шлюхи. То, что мы планируем провернуть сегодня, не совсем обычно, но иногда грань между моим легальным бизнесом и повседневными делами клуба размывается.

Я и так задержался больше, чем рассчитывал, потому что служба затянулась, и мне пришлось поговорить с Мейсоном, чтобы напомнить ему, что он не может убить Гатора сразу же, как только мы затащим его в фургон. Мы должны знать, кто отдал ему приказ сделать это с младшей сестрой Мейсона и, кто за последний месяц ограбил две наши клиники в Атланте.

Мы уверены, что знаем, но нам нужно подтверждение, чтобы не начать ненужную войну, которая поставит мой клуб под угрозу.

— Нужно больше блеска, — говорю я Каю, точно зная, чего хочет мой клиент. Он привередливый, и, если повезет, мы выполним эту работу сегодня, и мне не о чем будет беспокоиться. — Он хочет, чтобы это было похоже на глянцевую помаду — именно такого оттенка, которым пользуется его невеста. Я снова протягиваю ему изображение цвета, чтобы он мог подобрать оттенок.

Я представляю его на пухлых губах Бринли, и мой член оживает от этой мысли. Ирония заключается в том, что обычно я выставляю женщин за дверь, но та, которой я позволил остаться в моей комнате прошлой ночью, сегодня утром улизнула и спряталась от меня на заднем сидении такси.

Чему мне нужно ее научить? Что она не может уйти, пока я не разрешу ей.

Кай берет фото с оттенком помады и кладет ее в карман комбинезона.

— Кстати, это чертовски круто, чувак. — Кай кивает на мою работу.

Аэрография¹³ сложных рисунков — моя специальность. Когда мы закончим, здесь будут изображены соты и логотип Харлея.

Я уже собираюсь вернуться к работе, когда снаружи гаража раздается звук, похожий на громкий выстрел. Мы оба вздрагиваем и бросаем то, над чем работаем. Я выключаю компрессор, к которому подключен мой аэрограф, и направляюсь к приоткрытой двери. Я широко распахиваю ее, зная, что ничего страшного не может произойти, ведь мы находимся в центре Хармони.

Не могу сказать, чего я ожидал, но что бы то ни было, это не может сравниться с тем, что я вижу на самом деле.

Мою маленькую колибри. В самых узких обрезанных джинсовых шортах, которые она смогла найти, и обтягивающей черной майке. Она сосредоточена и изо всех сил пытается поднять капот проржавевшего «Форда».

С таким же успехом на ней мог быть большой красный бант и подарочная бирка, адресованная мне.

Я вытягиваю руку и блокирую стремительное движение Кая. Я, блядь, так не думаю.

Он ухмыляется, а затем разворачивается и направляется обратно в гараж. Бринли каким-то чудом поднимает капот и закрепляет его. Я наблюдаю за тем, как она машет рукой, разгоняя дым, а ее майка подчеркивает изгиб ее тонкой талии, соблазняя меня сорвать с нее шорты и впиться губами в самую сладкую киску, которую я когда-либо пробовал. И я бы сделал это прямо здесь, посреди своей парковки.

Я стою с минуту, пока она не понимает, что я здесь, просто наблюдаю за ней, гадая, чей этот гребаный грузовик. Он не в таком уж плохом состоянии для оригинального, но над ним определенно нужно поработать. Я стягиваю маску и оставляю ее болтаться на шее, вытирая пот со лба рукавом футболки.

Я достаточно насмотрелся на ее задницу, теперь хочу увидеть, что спереди, поэтому прочищаю горло.

Она мгновенно оборачивается, и когда понимает, что это я, у нее от удивления приоткрывается рот.

Ее волосы собраны в высокий хвост, а от ее милого лица в форме сердца невозможно оторвать взгляд.

Долбаный удар грома.

Бринли берет себя в руки и сжимает свои пухлые губы. Стыдно.

Она чертовски горячая.

— Что за… серьезно? — спрашивает она вполголоса, убирая телефон в задний карман, ее дыхание прерывистое.

Ее вежливое раздражение еще больше распаляет меня. Мне чертовски нравится, как она волнуется.

Я хочу большего.

— Я просто… — Я наблюдаю, как ее щеки заливает румянец, и почти чувствую, как учащается пульс. — Я едва справилась с этой штукой. Как ты везде успеваешь? — спрашивает она.

— Если под словом «везде» ты подразумеваешь город, в котором я живу, и бизнес, которым я владею, то, думаю, это очевидно, — невозмутимо отвечаю я.

— Точно, мой сосед сказал, что ты лучший, — говорит она, складывая руки перед собой. Я начинаю понимать, что это способ Бринли сосредоточиться, когда ей кажется, что она переступила черту, или когда она нервничает, — еще одна вещь, которой ее, вероятно, научили.

Я не могу дождаться, когда научу ее никогда, блядь, не извиняться.

— Так и есть, — говорю я. — Кузовные и малярные работы на заказ, которые тебе явно нужны. По соседству в «Big Mike» могут помочь с салоном, что судя по всему, тоже не помешает, — говорю я, глядя на ее дымящийся грузовик.

— Я не думаю… Я, наверное, обращусь к Тейлору. Туда ездил мой отец, а сюда я приехала только потому, что мистер Кеннеди был убедителен…

— Тейлор больше не занимается кузовными работами, — перебиваю я ее. — И почему бы тебе не обратиться к лучшим?

— Просто, ну… черт возьми. — Бринли выпрямляет спину, прежде чем заговорить, как будто отвечает на вопрос на конкурсе красоты. — Если ты не заметил, мне это дается нелегко. Обычно я не делаю ничего подобного тому, чем мы занимались прошлой ночью. И у меня не так много денег. — Ее глаза встречаются с моими, и я бесстыдно пялюсь на нее. — К тому же… — продолжает она.

Я не перебиваю ее.

— Мне нужно, чтобы работа над этим грузовиком была законной, — говорит Бринли, поднимая на меня глаза и прерывая мое голодное блуждание по ее телу своим пристальным взглядом.

Я выгибаю бровь и снимаю перчатки, стремительно преодолевая расстояние в десять футов между нами, чтобы поближе рассмотреть ее грузовик, и, черт возьми, почувствовать ее запах.