Физика любви - Артеева Юля

Я не хочу ни о чем думать, мне просто хорошо.

Глава 20

Ребята провожают меня до дома, но у дверей квартиры я передумываю. Пишу Оливке сообщение:

И когда она отвечает, что да, я разворачиваюсь и иду к ней. Помню, что ее жилой комплекс рядом с домом Яна, поэтому приходится сделать крюк, чтобы снова не столкнуться с парнями.

Открывает тетя Лика. Обнимает меня и целует в щеку. От нее пахнет дорогим парфюмом, а золотистые волосы щекочут нос, но я зажмуриваюсь и покрепче сжимаю ее в объятиях.

– Яна! Давно не заходила, я даже соскучилась, – она отстраняется и подмигивает, – Настя у себя, а я пойду под сериал усну, нам сегодня так бока намяли в спа, вообще сил нет.

Я улыбаюсь и скидываю ботинки у порога.

– Можешь остаться на ночь, если хочешь! – кричит она уже из своей спальни.

– Спасибо, теть Лик!

Нет, мама у Оливки суперклассная. Я знаю, мне никогда не понять их эмоций по поводу того, что они друг другу не родные, но глубоко в душе я, конечно же, завидую.

Захожу к Оливке, которая лежит на кровати, раскинув руки в стороны.

– Ян, прости, сил нет, реально после этого спа хочется упасть и уснуть.

– Ой, бедняжка, – я закатываю глаза и приземляюсь с ней рядом.

Тут дверь приоткрывается и показывается голова тети Лики:

– Ян, я совсем забыла. Возьми, я для тебя приготовила. На удачу!

Она протягивает мне крошечные флакончики духов. Я с коротким писком подскакиваю и забираю подарок. Она еще раз чмокает меня в щеку и уходит.

Дело в том, что мама Оливки обожает покупать разный парфюм. Чаще всего селективный, то есть то, что стоит дорого и продается не везде. Очень похоже на тетю Лику. Чтобы проверить ароматы на себе, она любит покупать маленькие флаконы по десять миллилитров, и те, которые ей не подходят, она отдает либо Оливке, либо мне. Из-за этих подарков я никогда не чувствую себя неловко. Она как-то так умеет все преподнести, и всегда добавляет это свое «на удачу».

Я возвращаюсь на кровать, а Оливка перекатывается на бок и забирает у меня флакончики:

– Дай посмотреть, что там. Ой, класс! Ну мама, все клинья к тебе подбивает! Мне такие не отдавала!

Я смотрю на Настю, а лицо ее просто светится гордостью и любовью. Мое сердце сжимается. Если она смогла так полюбить приемную маму, почему я не могу так же сильно полюбить родную?

– Ну что? Ян, да я шучу, – неверно расценивает мое замешательство Настя.

– Да все в порядке. Ты просто опять удивляешь своими оборотами, – я закатываю глаза и передразниваю подругу, – «клинья подбивает»!

– У тебя все хорошо? Ты какая-то странная. Ты вообще-то давно странная, но сегодня прям, – и она корчит забавную рожицу.

Я смеюсь. Да, последнее время я прямо вот такая, тут не поспоришь.

– Ну вообще я хотела поговорить, – набираю побольше воздуха, как перед заплывом, и выпаливаю остаток фразы, – я дала твой телефон Яну.

С ее лица разом сходят все краски. Настя резко садится и спрашивает:

– Зачем?

– Потому что он попросил, – я тоже сажусь и касаюсь ее плечом.

– И что? Не надо было.

– Насть, это сложно объяснить, и вообще это звучит ужасно глупо, но ты меня просто послушай.

Мы смотрим друг на друга, и я вижу напряжение в каждой черте ее лица.

– Яна, если ты думаешь, что мне важнее какой-то парень, чем ты… – начинает подруга тихо.

Я искренне улыбаюсь и качаю головой, глядя себе в колени.

– Оливка, я не знаю, как бы все было еще пару недель назад, но сейчас…

И я наконец рассказываю ей все.

Вижу, как тяжело ей молчать, но она дает мне договорить до конца и не перебивает.

А когда заканчиваю, она крепко обнимает меня. Мы сидим так целую вечность, и я думаю, какое счастье, что мне удалось не потерять подругу из-за мнимой влюбленности. Да, мне все еще странно об этом думать, и я чувствую отголоски ревности, но мне удается трезво отделить основные эмоции от побочных. Смогла бы я сделать это раньше? Вряд ли.

– А теперь скажи честно, – я беру ее за плечо, – он тебе нравится?

– Яна.

– Нет, не надо, скажи как есть.

– Он всем нравится.

– А тебе?

– Ну ты и цербер! – она смеется, – раньше ты такая не была. Да. Да, он мне нравится. Но я никогда бы не стала ничего предпринимать.

– Слава богу, что я уберегла тебя от такой принципиальности.

– Яна!

– Слишком часто называешь меня по имени. Может, потому что оно созвучно с именем одного парня, – и я со смешной гримасой щипаю ее за бок.

– Ай! Отстань! Петрова!

Мы смеемся и возимся, а потом нас прерывает вибрация телефона.

Машинально я смотрю на экран и расцветаю улыбкой, когда вижу, от кого сообщение.

Оливка хохочет:

– Я думала, что уже видела тебя влюбленной, но это что-то новенькое!

Я зарываюсь лицом в ее пушистый плед и глухо говорю оттуда:

– Я в жопе.

– Это я уже поняла.

– Нет, Оливка, ты этого в полной мере еще не поняла. Как и я.

Глава 21

Мы с Оливкой заходим в школьную столовую, и я вдруг ловлю себя на ощущении, что мне безумно хорошо. Я нашла новых друзей, мы выиграли еще два матча по волейболу, причем на чужом поле, и каждую победу отмечали в «Котах». И это всегда было весело и очень тепло. Я обычно пью шампанское в раздевалке, но в баре уже обхожусь водой или колой. Глеб провожает меня домой. Я целую его в щеку и убегаю в подъезд счастливая. Много помогаю ему с выпускными экзаменами, но уже не в приказном порядке. Просто мы все время переписываемся, и кажется логичным, что я помогаю там, где могу. Потому что Глеб стопроцентный математик, и если с русским языком он может справиться, то в остальном мне приходится писать ему сочинения и набрасывать тезисы о литературных произведениях, которые он бы запомнил.

Конечно, у него есть и сто тридцать репетиторов, которых оплачивает отец, и место в универе наверняка достанется ему запросто. Но эта игра нравится нам обоим.

Я присаживаюсь за стол на наше обычное место, а Оливка уходит на раздачу. Схема стандартная и отработанная.

И когда Настя приземляется рядом, она ворчит:

– Я не вьючный верблюд. В следующем году тебе точно придется учиться общаться со своей мамой. Я каждый раз готова сгореть со стыда, когда она спрашивает «моя снова не захотела подходить?».

– Слышу это каждый день.

– И я все еще жду, когда это возымеет действие!

Я молча склоняюсь над кружкой чая. И вдруг ощущаю, как все вокруг меня меняется. Хотела бы объяснить точнее, но я просто кожей чувствую, что мир переворачивается с ног на голову. Поднимаю взгляд и понимаю, что Ян и Глеб уже сидят за нашим столом, а взгляды всей столовой обращены теперь к нам. Глеб подмигивает мне и запускает руку в волосы, которые он перестал укладывать гелем. То есть, он наверняка их укладывает, но не так, как раньше. Прислушался ко мне? Боюсь в это поверить.

Ян болтает обо всем подряд и берет Оливку за руку, иногда пропуская ее локон между пальцев другой руки, а иногда подносит ее кисть к губам. От этих жестов тает и Настя, и все остальные девчонки школы. Они пока не встречаются, но своей симпатии Ян не скрывает.

Я же мрачно смотрю на Глеба и пытаюсь понять, в каком я статусе. Никакого определения нашим отношениям мы не даем. Дружба? Ну да, конечно.

– Готова к игре, Ян? – спрашивает Барышев.

– Угу, – подтверждаю я, но сама кошусь на Глеба.

Он улыбается одним уголком губ и хватает меня за нос.

– Ай!

– Штраф.

– За что?

Он наклоняется ко мне:

– Засмотрелась.

Я поворачиваюсь, оказываясь с ним нос к носу: