Жестокие игры мажора (СИ) - Демина Маша

Девушка обиженно выпячивает нижнюю губу и кладет ладони мне на плечи, нарочно сжимая их, но не вызывая у меня ничего, кроме дискомфорта. Поэтому я убираю ее руки и продолжаю периодически поглядывать на дверь вкоридор.

— Какой ты сегодня бука, — начинает она сюсюкать, раздражая еще больше. — Я вообще-то ждала тебя.

Окинув взглядом платье бледно-розового цвета, которое хорошо оттеняет загорелую кожу Яры, я поднимаюсь к ее глазам, не задерживаясь на до смешного открытом декольте.

У нее шикарные сиськи, этого не отнять. Но я ненавижу, когда она сует их каждому прямо под нос. Слишком доступно. Ничего интересного. Мне достаточно ущипнуть ее за сосок, чтобы она застонала как порно-шлюха и, опустившись передо мной на колени, стала расстегивать молнию на моих джинсах. Такое приедается. Становится обыденным и предсказуемым. Настолько, что этим хочется поделиться с кем-то другим и избавиться от ее навязчивого присутствия.

Но я принял вызов.

И когда поднимаю взгляд и замечаю своего друга, скучающего у стены напротив, позволяю Яре подцепить пояс моих джинсов и прижать меня к стене своими упругими формами.

— Все дело в той девчонке? — она пытается изображать заигрывающий тон, но я прекрасно слышу нотки ревности, будто она имеет на это право. Я не принадлежу ей.

— Зачем ты притащил ее?

Яра касается губами моего подбородка и спускается влажными поцелуями на шею, но, к сожалению, как бы она ни старалась заинтересовать меня, желания прикоснуться к ней у меня не прибавилось.

— Я не собираюсь оправдываться перед тобой, — равнодушно бросаю я и снова встречаюсь взглядом с Гораевым, который отталкивается от стены и двигается в неизвестном направлении ленивой походкой.

Острое предчувствие впивается в горло, прежде чем я понимаю причину.

Мне не нужно смотреть, чтобы ощутить присутствие Ведьмы.

Потому что я не чувствую никого, кроме нее.

И стоит мне увидеть ошарашенное лицо и большие удивленные глаза, как в груди начинается какое-то ублюдское шевеление. Но заметив крепко сжатые кулаки, мне хочется посмотреть на ее дальнейшую реакцию. Я знаю, что за всей этой невинностью скрывается нечто большее. Нечто, что мой внутренний демон съест как любимое лакомство.

Но все рушится, как только Гораев появляется за спиной Ведьмы, а Фирсова напоминает о своем присутствии рядом со мной.

Я напрягаюсь, когда Яра в грубой форме сжимает мой член поверх джинсов и тут же вызывает максимальное отторжение, открыв свой чертов рот:

— Илай, мне не нравится, что ты в последнее время трешься с этой убогой у всех на виду. Моему отцу это не понра…

Договорить она не успевает, потому что я смыкаю ладонь на ее горле и, развернув, толкаю в стену, чтобы не видеть, как Гораев ловит убегающую Ведьму за руку и силой возвращает обратно.

— Вот это другое дело, — выдыхает Яра призывно и, прокладывая дорожку поцелуев по моей челюсти, руками опускается на мою задницу. — Готова поспорить, ты стал тверже, — она медленно облизывает свои губы, смотря на меня из-под ресниц. — Я тоже стала влажной. Ты же знаешь, как я люблю твою грубость. Я люблю все, что ты мне даешь.

Я кривлю рот, презирая ее доступность.

Не имея никакого настроя на флирт, я сжимаю пальцы крепче на ее горле, отчего Яра приоткрывает рот и, немного растерявшись, заглядывает в мои глаза. Она не увидит там ничего хорошего.

— Я предупрежу тебя в первый и последний раз, Фирсова. — Я приподнимаю ее за шею, вынуждая встать на носочки и вцепиться ногтями мне в спину. — Ты не будешь угрожать мне своим отцом. И ты, блядь, не будешь бегать к моей матери. Тебе не удастся ни одна из манипуляций. Это понятно?

Широко раскрыв глаза, она пытается кивнуть, но моя жесткая хватка мешаетей.

— И если ты еще раз приблизишься к убогой, или попытаешься ей навредить или унизить одним из своих любимых способов, я сделаю все, чтобы извалять твой авторитет в дерьме и бросить его под дверь твои любимым родителям. Уяснила?

Я чувствую, как она сглатывает и ее горло дергается под моей ладонью.

— Не трогай ее. И я не создам тебе проблем. Алиса – моя игрушка.

В этот момент раздается хор улюлюканья, а следом стихает музыка, вынуждая меня потерять интерес к Яре и обернуться, увидев Гораева с окровавленным носом и прожигающим взглядом в сторону Ведьмы.

Отсюда мне не разглядеть ее лица, но напряженное тело и сжатые кулаки дают представление о том, что на нем написано. А в следующее мгновение она разворачивается и бросается прочь, прежде чем Гораев выплевывает угрозу и пускается вдогонку.

Твою мать.

Я небрежно освобождаю Фирсову от хватки и, не раздумывая, срываюсь вслед за ними.

Пошло все на хуй.

Глава 11

Гул опасного возбуждения под кожей сновится только сильнее, когда я выбегаю на прохладный воздух.

Не сбавляя шаг, прерывисто вздыхаю, слыша преследующий меня топот, и пускаюсь куда глаза глядят.

Я даже не хочу думать, что этот придурок сделает, если доберется до меня.

Заступится ли кто-нибудь? Или все предпочтут наслаждаться шоу?

Думаю, ответ очевиден.

Расталкивая людей возле бассейна, от которого исходит пар, я как можно скорее удаляюсь от воды и, движимая инстинктом самосохранения вместе со всплеском убойной дозы адреналина, несусь в неизвестном направлении.

Мои мышцы сводит от каждого резкого движения.

Паника нарастает, мешая нормально мыслить и дышать.

У меня даже нет времени продумать маршрут. Да и толку-то, я понятия не имею, как тут что расположено, и, судя по всему, выбегаю на задний двор.

Мне приходится импровизировать, но, когда мои ноги отрываются от земли и я оказываюсь в стальных объятиях, понимаю, что, мягко говоря, не совсем удачно.

— Отвали… — я извиваюсь и машу руками, — от… пусти…

Но Гораев лишь встряхивает меня, как тряпичную куклу, и сильнее прижимает к себе спиной, обхватив мою шею.

— Пора бы тебе преподать урок, — рычит придурок мне на ухо, стискивая так, что я не могу вдохнуть.

Разозлившись, я начинаю размахивать ногами в надежде попасть ему между ног или хотя бы в колено, но…

Меня кто-то дергает за капюшон, вырывая из хватки Гораева, и отталкивает в сторону.

Достаточно грубо и больно, чтобы заставить обронить сдавленный стон.

Все происходит так быстро, что я не понимаю, как оказываюсь на газоне и теперь наблюдаю, как Багиров и Гораев испепеляют друг друга взглядами.

У придурка с пирсингом в разбитом носу изо рта и ноздрей валит пар. Багиров же внешне холоден и спокоен, но напряженно вздымающиеся плечи говорят о том, что это спокойствие не более, чем маска.

— Лучше уйди, Багира, — Гораев тяжело дышит и вытирает кулаком свежую струйку крови под носом, направляя на меня яростный взгляд черных глаз. — Я, блядь, проучу эту сучку.

С этими словами придурок направляется в мою сторону, вынуждая неприятные мурашки ледяной лавиной процарапать позвоночник, но между нами снова вырастает Багиров и отталкивает своего дружка.

— Оставь ее. Я сам с ней разберусь.

Гораев испускает едкий смешок и подходит к Багирову вплотную, дергая челюстью.

— С чего бы это? Она пролила мою кровь и отвечать будет передо мной.

Он демонстративно шмыгает носом и сплевывает кровяной сгусток на газон, прежде чем снова впиться взглядом в Багирова.

Я инстинктивно отступаю назад: не знаю, кто из них на этот раз одержит победу, непохоже, чтобы придурок валял дурака как в прошлый раз на матах, и, несмотря на то что Багиров выше, Гораев явно не уступает ему в мышечной массе.

— Уйди с дороги, — требует Гораев и с вызовом делает шаг, будто собираясь толкнуть Багирова грудью.

— Успокойся, — Илай хватает друга за плечо. — Иди и спусти пар другим способом, — говорит он таким тоном, будто перед ним непослушный пятилетний ребенок.

«Не подпускай его ко мне», — хочется отчаянно пропищать, но я не смогла бы, даже если бы от этого зависела моя жизнь.