Жестокие игры мажора (СИ) - Демина Маша

Боже. Меня сейчас вырвет.

Я едва могу дышать, когда вижу его руки на ее талии. Недавно он трогал ими меня. Трогал там, где еще ни один парень не трогал. А сейчас на виду у всех он зажимается с этой…

— Это его девушка, — неожиданно раздается рядом с моим ухом, и я вздрагиваю.

Резко оборачиваюсь и встречаюсь с придурком с пирсингом в носу.

Твою…

Дыхание окончательно сбивается, и я предпринимаю попытку бежать, но жесткая хватка на предплечье возвращает меня на место.

— Смотри, убогая, — придурок разворачивает меня и заставляет увидеть, как Багиров отталкивает от себя девицу, но только для того, чтоб самому прижать ее своим большим телом к стене. Теперь я вижу ее наманикюренные пальчики на его спине.

— Как бы Багира не отвлекался на других девок, он всегда возвращается к Яре. Она хороша, да? — мечтательно вздыхает придурок. — Чемпионка по волейболу и капитан своей команды, рекламирует люксовое нижнее белье, участвует в показах мод, у нее есть все для успешного будущего, все, что нужно Багирову и его родителям. Успех. Статус. Амбиции. Авторитет. Вообще все. Возможности под ее ногами растут как цветы. Она лидер, а ты на ее фоне убогая мышь.

Слушая слова, которые причиняют мне боль, я даже не сразу замечаю, что Гораев отпустил меня. И теперь я самовольно смотрю за парочкой. Нет. Я не то что смотрю, я не могу отвести от них глаз.

Идиотка.

— Ты только подумай. На ней люксовые вещи, на тебе дешевые обноски от старшего брата, у нее каблуки, на которые у него встает, а у тебя обшарпанные кеды, у нее возможности и слава, а у тебя… ничего. — Придурок продолжает шептать мне на ухо, как маленький черт с левого плеча. — С такой девушкой, как Яра, ему не стыдно появиться на людях. На выпускной он должен будет сделать ей предложение. Они обсуждали это за семейным обедом с родителями. Она нужна его семье. Так что не строй иллюзий, убогая. У тебя нет ни единого шанса. Советую тебе просто молча занять свою нишу и проявить хоть каплю гордости, если такая имеется в арсенале. Но судя по тому, как жалко ты выглядишь, сомневаюсь. Ты ничтожество на ее фоне…

Мой подбородок дрожит, я хочу причинить боль Гораеву: его слова почему-то задевают меня за живое и заставляют гореть от разрушительных эмоций.

Но я не могу пошевелиться и беспомощно смотрю на то, что вызывает давление в груди и жжение в глазах.

Возможно, причина кроется не в том, что я вижу, а в словах этого придурка.

Я не ревную. Я просто-напросто не могу этого делать.

Это как минимум глупо.

Просто неприятно, что меня только что растоптали и смешали с грязью.

И самое худшее в том, что я согласна со всем, что сказал Гораев.

Я ничтожество. И всегда им была.

Мое тело дрожит, мышцы горят от напряжения, но я усердно прячу свою реакцию.

Даже когда меня тошнит от того, что я вижу, как она сжимает его задницу.

Я не знаю, чем они заняты.

Багиров полностью закрывает обзор своими широкими плечами, но в одном я уверена точно. Судя по положению его руки, он держит ее за горло. И, возможно, даже целует. Так он целовал меня…

Я зажмуриваюсь и качаю головой, не желая об этом думать.

Я изначально догадывалась, что все это бред. Между мной и Багировым никаких отношений быть не может. Да я и не хочу их! Я вообще не понимаю, почему меня это задевает. Я ведь хотела, чтобы он переключился на другую? Так почему же, когда это произошло, не могу вдохнуть полной грудью? Почему что-то болезненно давит на мои ребра? Будто меня распирает изнутри какое-то дикое чувство, не поддающееся логическому осмыслению…

— К тому же она знает, как доставить мужчине удовольствие, — не унимается ублюдок за моей спиной. — Она хорошо трахается. А глотка у нее глубже, чем Марианская впадина. Поверь мне. Я знаю из личного опыта. Но ей это нравится особенно с ним.

Это становится последний каплей.

Я больше не хочу этого слышать!

И я не думаю о последствиях, когда разворачиваюсь и изо всех сил бью кулаком прямо в нос этому придурку.

Хруст костей вибрацией проходится под моей кожей, и я ловлю что-то похоже на мимолетный кайф.

Не ожидав от меня такого, Гораев хватается за нос и оступается.

Все замирают и начинают собираться вокруг нас, подготавливаясь к продолжению шоу, остается только музыка, но и та постепенно стихает.

Гораев медленно отнимает от лица ладонь, и я вижу капельку крови, стекающую ему на губу.

Господи, что я творю… Я ведь не такая… Не такая, как они.

Моя грудь вздымается. Воздух обжигает и без того пылающие легкие.

Мне больно. Мои костяшки горят, пальцы. ломит. Но, если честно, я мечтаю ударить его еще раз.

И я бы ударила, если бы не кричащий яростью взгляд Гораева, который без лишних слов объясняет, что надо делать.

Бежать.

Шаг в мою сторону – и я рассеянно отсупаю, прежде чем разворачиваюсь и бросаюсь прочь, слыша за спиной рокочущую угрозу:

— Далеко не убежишь, маленькая сука…

Глава 10

Затягиваясь сигаретой, я готов испепелить взглядом дверь в коридор, ожидая, когда эта маленькая задница снова вернется в поле моего зрения.

Возможно, я должен был последовать за ней как минимум во избежание лишних проблем, но, понимая, что слишком загоняюсь, не делаю этого.

В глубине души я догадываюсь, что начинаю увлекаться процессом больше, чем этого требует мои исходная цель.

Я даже не уверен, что притащил ее сюда только потому, что мой друг бросил мне вызов.

Черт знает почему, но те дни, когда она избегала меня, сыграли определенно не в мою пользу. И мне насрать на свою рубашку.

Мне просто нужен был повод, чтобы вытащить Ведьму поближе к себе.

Блядь.

Мне не нравится, что я вообще начинаю думать в этом ключе. Меня не должно волновать ее существование, или тот факт, что она прячется от меня, или какие проблемы могут ее поджидать в любом уголке этого дома.

Я вообще не должен думать о ней.

Я приехал сюда веселиться. Но вот незадача: что-то мешало расслабиться в полной мере. Я не мог отключить голову. Неважно, был ли я рядом с Ведьмой. Или, оставив ее, отходил на расстояние. Параноидальная тревога о том, что к ней мог подойти какой-нибудь пьяный ублюдок, каждый раз заставляла меня находить ее взглядом. Ведьма следовала за мной в мыслях, как заноза под кожей. И эту занозу я собственноручно вогнал себе сам, когда какого-то черта позволил ее растерянному взгляду расшевелить булыжники в моей груди.

До сегодняшнего вечера эта девчонка просто забавляла меня. Особенно меня забавлял ее острый язычок и то, как изо всех сил она пыталась скрыть свой интерес, который я вызывал в ней каждый раз, когда нарушал ее личные границы.

Но то, как она сжимала мою руку, стоило нам только зайти на вечеринку, как держалась за меня и боялась отстать, будто Маугли, который впервые оказался среди людей и почуявший опасность, – вызвало совершенно другое чувство, и мне не стоило бы давать ему определение.

На секунду я даже допустил мысль, что мне не нужно было приводить ее и бросать в самую стаю акул. Вот только ее главной акулой был я. И до того, как она осознает это и возненавидит меня, я возьму то, что мне от нее нужно, и отвалю.

Мягкие ладони, скользнувшие по моему торсу, вырывают из мыслей, прежде чем что-то миниатюрное прижимается сзади. Но уже в следующую секунду сладкий тяжелый аромат духов, сообщает, кто подкрался ко мне со спины. Яра Фирсова.

— М-м-м… — стонет она, и ее дыхание достигает моей шеи, когда она привстает на носочки, чтобы дотянутся до мочки моего уха и прикусить. — Ты сейчас везде такой твердый? — она забирается рукой под толстовку и царапает ногтями по моим мышцам.

Я не двигаюсь. Пока не чувствую, как ее ладонь начинает опускаться к паху. Тогда я перехватываю ее руку и, затушив недокуренную сигарету в цветочном горшке, вытаскиваю Яру из-за своей спины.

— Я не в настроении трахаться, Яра. Не сейчас.