Измена или Восстать из пепла (СИ) - Барсук Екатерина

Со стороны всем казалось, что всё хорошо — просто бабуля гуляет с любимой внучкой, но от внимательных глаз не скрылось, что девочка заглядывает в глаза взрослым, как бы тихо прося о помощи. Но ни один человек не подошел удостовериться, всё ли в порядке.

— Сонечка, расскажи, твоя мама сейчас с мужчинами общается? Никого домой не приводила?

Соне, конечно, не нравилось, что маме дарит цветы какой-то новый мужчина. И да, она хотела бы, чтобы папа вернулся домой, несмотря на то что обокрал ее сестру — любовь ребенка не видит преград, оправдывает всё. Но предавать и рассказывать бабушке мамины секреты, которые, она знала, будут вывернуты наизнанку — она не хотела. Свежо было воспоминание, как она в пятилетнем возрасте сказала бабушке, что стоматолог сделал маме комплимент — так бабуля еще полгода пыталась убедить папу, что Марина шашни крутит с дочкиным дантистом.

— Нет, мама не общается ни с кем.

— Что ж ты врешь бабушке, а? — напускной милый тон, в которой неуловимо ощущается нарастающая злость. Соня сжалась еще больше. Ей хотелось пропасть, исчезнуть, провалиться сквозь землю и оказаться наконец с мамой, которая вот так никогда не давит, и даже за плохие вещи на Соню не кричит, а только спокойно всё объясняет.

— Я не вру — Соня чувствовала, как в горле нарастает ком, как хочется ей заплакать — но страшно. Вдруг это разозлит бабушку еще больше.

— Мне папа твой всё рассказал, какой-то мужик защищает мамку твою, скажи, какой?

Соня не сдержалась и влажная дорожка слезы прочертилась на ее лице. Когда же это кончится!

— Ну что ты плачешь! Пойдем, мороженое тебе куплю и на карусельке покатаемся?

Девочка хотела сказать, что карусели ей давно не нравятся, и вообще, они с Диной уже катались на нормальных американских горках, и мороженого ей совсем не хочется, но ее слишком обрадовала перспектива отвлечь бабушкино внимание от себя. Может, она хоть на минутку перестанет на нее давить.

А в кафе официантка быстро сравнила фотографию в телефоне и зашедшую пожилую женщину с ребенком, сложила два плюс два и позвонила по номеру телефона, указанному в разосланном сообщении. Еще бы, за информацию обещали несколько десятков тысяч рублей.

В ресторане

Дина, кажется, уже наела блюд на полноценный шведский стол, не обращая внимания на мои намеки, когда она вновь подзывала официанта и что-то заказывала. Михаил только подмигивал ей — а она улыбалась и кивала.

Так что на столе стояли пустые тарелки от хинкалей, хачапури, шашлыка, а несли нам небольшой кусок торта. Мне было немного стыдно, но видно было, что Мише только в удовольствие было ее угостить.

Что за заговор средь бела дня?

На телефоне Михаила вновь заиграла уже знакомая мелодия, за последние полтора часа, что мы тут сидим — позвонило человек шесть. Каждый раз мы подрывались, но когда люди присылали фотография с места — садились есть обратно — казалось, люди вообще на описание не смотрят, присылали снимки даже бабушки с каким-то мальчиком, которого с Соней нельзя было спутать при всем желании.

Периодически мне писал сообщения Сережа — мол, что там с Соней, чтоб я держала в курсе. Я понимала, что он тоже родитель и волнуется, но все равно, каждое его СМС раздражало.

Так что в этот раз, когда пришел звонок — мы были расслаблены, думали, что вновь кто-то ошибся, но Миша показал мне фото — за столиком сидела Галина Александровна и перепуганная Соня.

Собрались буквально за минуту, Миша оставил на столе деньги на закрытие счета, а после мы рванули к машине.

Не знаю, как гнал Миша, но, уверена, штраф мне прилетит не один. Тем не менее, вел машину он аккуратно — я не боялась о нашей безопасности.

Как назло, въехать на территорию парка на машине было нельзя, так что мы быстро припарковались у входа и побежали искать нужное кафе. Территория парка была внушительной, а навигация — отвратительной, карта на входе от солнца уже побелела и пожухла, так что расположение кафе мы представляли только примерное. Хоть мы и ходили семьей сюда пару раз, подробно всю местность здесь я не помнила.

На поиски у нас ушло минут семь — пока Дина не закричала «Там!» — мы обернулись и увидели, куда она показывает.

Когда я, разъяренная, взъерошенная и запыхавшаяся от бега залетела в кафе, не увидеть меня посетителям было сложно. Соня сразу увидела меня, закричала: «Мама! Мама!», и подбежала обнимать.

А вот виновница торжества вальяжно развернулась, даже не встав со стула. К тому времени до меня добежали Миша с Диной, так что наша коалиция против Галины Александровны явно выигрывала в количестве.

Та окинула нас долгим пренебрежительным взглядом.

— Быстро же ты мужика нашла. А я всегда знала, что ты сложной породы. Выгоду ищешь везде, где только можно.

Глава 15

Сказать, что меня затрясло — не сказать ничего. Единственное, что сдерживало меня от того, чтобы вцепиться этой женщине в волосы — гордость и дети рядом.

Михаил по телефону назвал место, где мы находимся, позвал пару человек на задержание. Неужели он думает, что ее арестуют? Во всяком случае, профилактическая беседа о том, что красть детей нехорошо, этой женщине не повредит.

Галина Александровна, судя по ее лицу, тоже поняла, что за ней сейчас придут люди в форме с недобрыми намерениями, так что засуетилась и начала складывать в сумку вещи, которые до этого выложила на стол.

— Скажите, у вас с головой всё в порядке? Зачем этот цирк с конями был нужен? Мы весь город обчесали, переживали, что с Соней могут случиться ужасные вещи. Если хотели погулять с ней — вы могли согласовать это со мной.

— Еще чего! Мне нужно согласовывать встречу с внученькой через какую-то… женщину легкого поведения?

Дина положила руку мне на плечо и вышла чуть вперед.

— Ба, я конечно знала, что ты немного не в себе, но чтобы настолько? Папа рассказал тебе, что украл деньги, отложенные мне на квартиру? Или язык не повернулся?

Глаза женщины странно потемнели, а лицо обрамила улыбка. Может, она думает, что деньги сыночка припас для нее? Не понимает, что если он пришел к ней — значит, деньги он проебал?

— Нет, не рассказал. Во всяком случае, Сереженька эти деньги сам заработал, пока твоя мама дома сидела, борщи варила. Много ума не надо! Да и вас воспитать у нее плохо получилась — вон какая ты хабалка.

Клянусь, мне всё равно, какими словами она оскорбляет меня, как полощет моё имя — но за своего ребенка я порву любого и любую.

— Мои девочки воспитаны великолепно. Было бы наоборот — вас бы уже ударили, честное слово. Дин, ты выйди на улицу с Соней, а я с ней договорю.

Вижу, что Дина хочет поспорить, но затем берет Соню за руку и выводит. Повзрослела уже. Я дожидаюсь, пока за ними закроется дверь и прекратят звонить колокольчики над входом, а затем сажусь рядом с этой старой стервозной сукой и позволяю себе сказать то, чего не могла за все годы брака.

— Знаете, Галина, как вы меня заебали?

Ее глаза округляется, а челюсть отвисает. Не ожидает такого перехода от вынужденно вежливого тона к сучьему.

— Как мне хотелось выгнать вас из нашего с Сережей дома каждый раз, когда вы переступали порог? Вы мелочная, отвратительная старая карга, которая сводит с ума каждого, кого считает слабее. Вы считаете, что ваш муж умер от проблем с сердцем? А вы знаете, что он сказал Сереже, когда умирал? Что счастлив от того, что больше не придется терпеть вашу гниль.

— Быть не может! Зачем о таком врать? Надо было сразу Сережу надоумить тебя бросить, когда узнали, что ты дефектная и детей родить не можешь.

Сглатываю. Вот тварь.

— Вот именно. Мне вам врать незачем. Смешно даже. Считаете, что я не знаю, как вы называли меня безродной девочкой, когда Сережа впервые привел меня в дом? Просто потому, что я родилась и выросла в бедной семье. Что я не знаю, как вы ходили по соседкам и рассказывали, какое у вас горе — невестка родить не может? Вы считаете, люди вокруг тупые? Вас ненавидят все, начиная с коллег, заканчивая собственным сыном. Всё, что вы говорите — обсуждается и доносится до того, о ком вы говорили. Вы жалкая.