Война (ЛП) - Коул Стиви Дж.

— Чёрт возьми, Гейб!

Громкая, быстрая стрельба из пулемёта раздаётся вместе со звоном пуль, бам, бам, бам, попадающих в заднюю часть автомобиля. Я еду так быстро, как только могу, проезжая границы города Хуарес. Я могла бы попытаться позвонить Джуду, но не думаю, что он ответит, а у меня сейчас на это нет времени.

Я нащупываю телефон, который дал мне человек Ронана, и нажимаю номер один. Телефон звонит несколько раз, прежде чем Ронан берет трубку.

— Ах, Виктория.

Поворот, который мне нужно сделать, подкрадывается ко мне в темноте, и я чуть не пропускаю его. Я нажимаю ногой на тормоз и выворачиваю руль вправо. Машина разворачивается и с визгом сворачивает за угол, сбивая дорожный знак. Люди отскакивают в сторону, ревут клаксоны и летят пули. Мне просто нужно успеть к Гейбу.

— Хесус мёртв! — кричу я, перекрикивая шум. — Тебе нужно забрать Кайлу.

— Об этом уже позаботились. Малышка у меня, — отвечает он. Но он даже не знал, что Хесус мёртв. Я хмуро смотрю на телефон, лежащий у меня на коленях.

— Что?

— Твой ребёнок у меня. Я буду на связи, Виктория. — И линия обрывается. Что за хрень? Он наебал меня, я знаю, что это так. Ужасное чувство поселяется у меня внизу живота. У русского моя дочь, и на этот раз я абсолютно понятия не имею, как её вернуть. Мне нужен Джуд. Мне нужен Гейб. Мне нужна помощь.

Я снова пытаюсь дозвониться Гейбу, и снова он переходит на голосовую почту.

— Гейб, клянусь богом… — ещё один град пуль обрушился на машину. — Возьми свой грёбаный телефон!

Я бросаю взгляд на толпу машин, следующих за мной в зеркале заднего вида, и выдавливаю газ до упора. Похоже, тогда я просто приведу ему этот грёбаный цирк.

Глава 17

Джуд

Перед глазами всё плывёт, когда я откидываюсь на спинку кожаного кресла в кабинете Гейба. Я опускаю взгляд на почти пустую бутылку текилы и неуклюже вытираю рот.

Я ушёл от Тор.

В одну минуту я зол на неё как чёрт, а в следующую у меня разбито сердце. Я скучаю по ней. Я скучаю по Кайле. Боже, я так скучаю по Кайле. Я закрываю глаза и думаю о её маленьких ручках, потирающих моё лицо, о её смехе. Я делаю ещё один глоток текилы. Я ненавижу её вкус, но она чертовски хорошо справляется с тем, чтобы привести тебя в оцепенение.

Гейб входит в гостиную с широкой улыбкой.

— Вижу, ты пьян. Видишь ли, от текилы всё становится лучше, и… — он машет рукой в воздухе. — Стриптизёрши и текила делают всё намного лучше.

Он хлопает в ладоши, когда в комнату с важным видом входят две женщины в одних стрингах.

— Чёрт, Гейб, я не хочу…

— Просто смотри, эсэ. Просто наблюдай за ними.

Я глубже погружаюсь в кресло и снова поднимаю бутылку, застонав. Он включает стереосистему, шлёпает одну из девушек по заднице, затем садится рядом со мной. Я смотрю себе на колени, теребя этикетку на бутылке. Гейб хлопает меня ладонью по плечу.

— Да ладно, эсэ, прошло слишком много времени. Твой бедный член, должно быть, чертовски хочет насытиться.

Я свирепо смотрю на него.

— Мне это не интересно, — говорю я.

— Ты так говоришь, но это лучшие дамы Хуареса. Посмотри на них, мой друг. — Он указывает на девушек, и пьяная улыбка появляется на его губах. — Посмотри на их chi chis (прим. — киски). Не говори мне, что ты не скучаешь по ощущению женщин, по их изгибам, по их вкусу… ай-ай-ай.

Я вытираю лицо рукой и качаю головой.

— Она ушла, — говорит он. — Она отвернулась от тебя, Джуд. — Это замечание задевает меня за живое, поэтому я снова открываю бутылку и допиваю остатки текилы. — Нехорошо для мужчины не трахать ничего, кроме своей руки, — смеётся Гейб, и я толкаю его.

— Заткнись, блядь.

Одна из женщин подходит, проводит пальцем по подбородку Гейба, прежде чем сесть на него верхом.

— О, Чолита, — говорит он, и я стону.

Другая, покачиваясь, подходит ко мне, её красные губы растянуты в натянутой улыбке.

— Ни хрена не заинтересован, — произношу я, но она просто плюхается своей задницей прямо на меня. Я кряхчу под её весом.

— Que? (прим. — Что?) — она хлопает глазами.

— Гейб, я, блядь, врежу тебе за это дерьмо.

— Ах, эсэ, просто позволь ей помять твой gringo член одну минутку… (прим. — американский)

Раздаётся звук автоматной очереди. Я спихиваю женщину со своих колен и хватаю со стола свой пистолет.

— Что это за дерьмо? — Гейб кричит с намёком на невнятность, когда поправляет свой член и взводит курок пистолета. — Ничто так не бесит меня, как то, что приватный танец прерывается из-за ерунды картеля.

Мы, пошатываясь, подходим к окну. Мне приходится прикрыть один глаз рукой, чтобы видеть более чётко. Всё, что я вижу, — это искры от выстрелов из пушек.

— Чёрт… Я слишком пьян для этого дерьма.

— А я слишком пьян, и мой член слишком твёрдый. — Гейб смеётся, размахивая заряженным пистолетом.

— Может, ты прекратишь с этим дерьмом? — я отталкиваю его руку.

— О, что случилось букмекер? Ты боишься маленькой пули. — Он снова поднимает пистолет и улыбается, прежде чем выстрелить прямо в воздух. Женщины кричат. — Ты обоссала свои маленькие девчачьи трусики?

Качая головой, я смотрю в окно.

— Пусть они все перестреляют друг друга, — говорит Гейб. — Всё будет хорошо… Чолита? — кричит он — Возвращайся. Сядь ко мне на колени.

Раздаётся громкий хлопок. Скрежещущий звук металла о металл, когда «Хаммер» с грохотом въезжает в ворота Гейба.

— Ой, нахрен, нет. Они не могут просто проскочить через мои ворота.

Он встаёт и, пошатываясь, стреляет из пистолета в окно, стекло разлетается вдребезги во все стороны.

— Пошла ты, шлюха.

Я смеюсь. Нас вот-вот убьют, чёрт возьми. Я слишком пьян. Он слишком пьян. Череда пуль пробивает гипсокартон. Вазы разбиты. Перья летят из подушек. Стриптизёрши плачут в углу, а Гейб просто смеётся.

— Добро пожаловать в картель, — поёт он.

Раздаётся несколько взрывов. Хлопки пушек. Люди кричат, а потом тишина.

— Давай, эсэ, — говорит он, ковыляя к двери и хватая автомат из-под стола. Я следую за ним к передней части дома. Когда дверь распахивается, две машины объяты пламенем, а серебристый «Хаммер» врезался в стену дома.

— Господи, блядь…

— Хесус! — кричит Гейб. — Ты, ебучий блядский ублюдок. — Он поднимает автомат и наугад стреляет по «Хаммеру», но пули просто рикошетят от борта. — Грёбаная киска в его пуленепробиваемой машине. — Он, спотыкаясь, пересекает двор, и я следую за ним с поднятым пистолетом. Я пытаюсь рассмотреть хоть что-то, но всё расплывается. В глазах двоиться — это настоящая проблема в подобных ситуациях.

Дверца «Хаммера» со щелчком открывается, и Гейб поднимает пистолет, пьяно раскачиваясь назад-вперёд.

— Не стреляй в меня, Гейб, придурок. — Дверь открывается шире, и босая нога касается земли, затем другая, взмах белого материала, вздымающегося вокруг них. Тор. Её губа рассечена, челюсть распухла. Она хлопает дверцей, и боковое зеркало отваливается.

Гейб стонет и вскидывает руки вверх, прежде чем пристально посмотреть на меня.

— Вот почему я предпочитаю стриптизёрш, это полное дерьмо. — Он свирепо смотрит на Тор. — Ты сломала мои ворота.

— Ты сломала мои ворота, — передразнивает она. — А, если бы ты ответил на свой грёбаный телефон, мог бы спасти свои ворота.

Эмоции бурлят во мне, как гневная волна. Сердечная боль и гнев, тоска и ненависть. Чёрт, эта женщина подобна яростному шторму, в который я не могу не попасть. Дует ветер, и её светлые волосы развеваются на ветру, обрамляя её лицо. Я хочу ненавидеть её, я хочу любить её… Я провожу рукой по лицу, глядя на неё, когда она приближается.

— Джуд, — шепчет она так близко, что я практически, чёрт возьми, чувствую её.

— Почему ты здесь? — спрашиваю я, мой тон — маска безразличия.

— Ах, да, эти стриптизёрши стоили мне кучу денег, а теперь, — Гейб вскидывает руки в воздух и фыркает, — это дерьмо. — Он стонет, когда, спотыкаясь, подходит к одной из пылающих машин и открывает огонь из своего автомата.