Измена. Первая любовь предателя (СИ) - Баркли Рика

— Ты уверена, что нам туда надо? — уточняет Милана.

— Там мой муж, — шепчу сквозь душащий ком в горле. — Мой любимый и родной муж.

— Да. Но если он там с женщиной. Ты готова к такой правде?

— Я что, зря сюда примчалась, как дура? Чтобы сейчас взять и уехать? — перевожу возмущенный взгляд на Милану.

— Тогда стучи, — пожимает плечами моя подруга.

Я вновь смотрю на золотые циферки. Глаза начинает щипать слезами.

Осторожно стучу в номер.

— Как мышь скребешься, — недовольно выдает Милана. — Смотри, как надо!

По коридору отеля прокатывается громкий треск, когда подружка со всего размаху долбит в несчастную дверь.

— Она сейчас с петель сорвется, — шепчу я.

— Зато так нас точно услышат!

Я согласно киваю и замираю в ожидании.

Сердце бешено бьется в груди. Того и гляди проломит мне грудную клетку.

Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук.

Кажется, я даже слышу, как в ушах шумит моя кровь.

Страшно, как перед важным экзаменом в институте, от которого зависит дальнейшая судьба.

Мы с Ромой, кстати, в институте познакомились. Я была скромницей отличницей, а он… он был парнем, по которому с ума сходили даже старшекурсницы. Не представляю, сколько сердец Рома разбил, но в спутницы жизни выбрал он меня. И все восемнадцать лет брака у меня даже не было никаких подозрений, что любящий муж может пойти на измену.

Не было.

До сегодняшнего дня.

Дверь номера с золотыми циферками медленно открывается.

Я застываю, как статуя. С широко распахнутыми глазами и сердцем, прожженным горячим клеймом.

Я была права.

Права.

Рома действительно здесь с женщиной.

— Что надо? — выдает пышная брюнетка, рассматривая меня и Милану. — Что вы тут шастаете посреди ночи? Вы вообще кто?

— А ну ка отошла, — ядовито произносит Милана и, задев девушку плечом, входит в номер.

Я на автомате иду за подругой. Кажется, что реальность для меня перестала существовать. Есть только этот момент.

Только это мгновение, которое может расколоть мою привычную жизнь. Разрушить все, во что я верила. Вырвать мою душу с корнями и перемолоть в мясорубке боли и отчаяния.

— Да вы что творите! Я сейчас позову охрану! — сокрушается незнакомая брюнетка.

— Заткнись! — рявкает на нее Милана.

Я прохожу вглубь номера. В приглушенном свете ночника выцепливаю взглядом большую кровать, на которой лежит мой муж.

Рома…

Его бедра небрежно прикрыты красным одеялом, а на груди видны царапины и засосы.

— Даш… — голос Миланы слышен как через толщу воды.

У меня заложило уши от боли. Я поверить не могу… но факты говорят сами за себя.

Мой муж провел ночь с этой женщиной. С пышногрудой симпатичной брюнеткой! Пока я спокойно ужинала вместе с нашими детьми, он наверняка кокетничал с ней за общим столом. Пока я сходила с ума от нервов и обрывала его сотовый бесконечными звонками, он с ней тут кувыркался.

— Да вы сумасшедшие, посреди ночи к незнакомым людям врываться! — брюнетка встает прямо передо мной, закрывая собой Рому. — Охрана уже идет! Вам мало не покажется.

— Это мой муж, — зачем-то шепчу я.

Брови незнакомки выразительно изгибаются, а во взгляде появляется что-то высокомерное, надменное, дерзкое.

— Вот как. Жена Ромашки. Надо же, — осматривает меня с головы до ног сканирующим липким взглядом. — Я думала, ты симпатичнее. Честно. Скорее она подходит на роль Ромкиной жены, — кивает в сторону Миланы.

— Свинья поганая. Помолчала бы, стерва! Не побрезговала женатым мужиком! Шлюха!

— Не надо, Милан. Мы уже уходим, — вскидываю подбородок. — Роме передай, что я с ним развожусь.

— Замечательная новость, — бросает мне в спину любовница мужа.

Она говорит что-то еще, но я уже ее не слышу. Я бегу к лифту. А слезы текут по щекам. И грудь сжимает осознанием, что это конец!

Конец нашего счастливого супружества.

Конец нашей семье.

Боже…

Как наш развод переживут дети?

Глава 3

Я бегу вперед к своей машине, в груди печет, воздуха предательски мало. Он холодными потоками проникает в грудь и застывает между ребрами хрустальными осколками.

— Дашуль, подожди! Даша, я за тобой не успеваю!

Я поверить не могу, что Рома мог со мной так поступить. После восемнадцати лет брака, обнаружить своего пьяного спящего мужа в отеле с другой барышней — это просто пипец.

Самый настоящий пипец!

Это катастрофа!

— Даша! Да подожди же ты!

Мне так жарко, словно меня в печку засунули. И это не смотря на то, что на улице сильно похолодало. Под ногами гололед.

А я бегу к своей машине, ничего вокруг не замечая. Моя привычная реальность потрескалась и рассыпалась в крошку. Я не знаю, как мне собраться с силами.

Но в голове назойливо маячит мысль — я завтра же пойду и подам на развод.

— Даша! Да блин, козлиха в кроссовках! Ай! Ой…

И ведь доказательства измены просто на лицо. Мой Рома был весь в засосах и царапинах. Эта брюнетка не просто дама с крупными красивыми формами, но еще и чрезмерно страстная и вульгарная. Так расцарапала, будто вилами, а не ногтями.

Видимо, это его бывшая одноклассница.

Я просто в шоке.

Резко оборачиваюсь, и вижу свою подругу, которая разъехалась на льду чуть ли не на шпагат и не может встать.

— Милана! — пищу я и бегу подружке на помощь.

— Я тебя зову, зову! — раздраженно бурчит она, хватаясь за мою руку. — А ты, блин, как козлиха в кроссовках. Я на шпильках чуть не убилась, пока за тобой бежала.

— Прости…

— Блин, Дашуль, — Милана отряхивает свою шубку. — Ну и козел же твой Ромка!

Закусываю губу, и подбородок дрожит.

— С сисястой стервой изменить родной жене!

Закрываю глаза, и горячие слезы текут о холодным щекам.

— Я конечно все понимаю, но это верх наглости. Ты его по всему городу ищешь, а он с телочкой в отеле завис! И ты ведь была права! Не подвела тебя твоя чуйка. Не зря мы приехали! А если бы еще поторопились, то поймали бы их на горячем.

Душа сворачивается в трубочку. И сцены того самого «горячего» отчетливо встают прямо перед газами.

Эта брюнетка скачет на моем муже.

Царапает его грудь.

Впивается острыми ногтями в его кожу, оставляя красные отчетливые следы.

И стонет от удовольствия.

Я не ожидала такого от Ромы. Да и разве можно ждать от мужа, которому веришь беспрекословно и слепо, что он пойдет на встречу выпускников и зависнет там до утра? И что после вернется весь в засосах и царапинах?

— Милана… — сиплю я, сама пугаюсь своего неживого охрипшего голоса.

— Боже, да ты чего? — осматривает мое влажное лицо возмущенно. — Рыдать из-за козла? Не смей!

— Я с этим козлом всю жизнь прожила! Я ему всю себя отдала! — бью себя в грудь. — Двоих детей ему родила!

— Дашуля, тебе нужно успокоиться, милая…

— А он вот так… нашу любовь коту под хвост!

— Дашуль…

— Предатель! Урод! Козлище!

— Даш, пойдем в машину, я тебя прошу, — Милана подхватывает меня под руку и неуклюже шагает на шпильках по льду в сторону моей тачки.

— Я все понимаю, Милана. Да, мужчинам нужно это все. Секс, адреналин. Но я ведь не замухрышка какая-то. И я всегда его удовлетворяла. А он вот так…

— Да все мужики козлы! — соглашается со мной Милана. — Нормальных мужчин наши мамы разобрали.

— Да, — шмыгаю носом, придерживая Милану, чтобы она опять не растянулась на скользкой парковке.

Завожу мотор и включаю печку. В салоне машины быстро становится тепло. Мы сидим с Миланой и смотрим в лобовое стекло на этот злополучный отель «Прима». У меня сердце покрывается шрамами и ожогами. Мне так больно и мерзко сейчас, что я даже слов не могу подобрать. Поэтому молчу, прикусив кончик языка. Меня потряхивает от нервов.

— Дашуль, — начинает Милана, опустив взгляд на свой красивый маникюр. — Что думаешь делать?

— Разводиться.

— Правильно! Умница! Фух… — с облегчением выдыхает Милана. — Я уж думала, что ты захочешь его простить.