В шаге от любви (СИ) - Крымова Вероника Васильевна
Мы со всем справимся. Если не ради друг друга, то ради Данечки, любимого и долгожданного сына.
Муж от моего вопроса застыл. Посмотрел пронзительно, зло, недобро. Так, словно я в чём–то жутко провинилась. Я же не чувствовала за собой никакой вины, потому что даже в собственных глазах была образцовой женой и матерью.
— Ты ещё спрашиваешь! — разозлился он ещё сильнее. — Мы разводимся!
— Что? С какой это стати? Костя, что случилось? А как же Даня?
— Из–за твоего Дани и разводимся!
Муж едва не брызгая слюной, тыча в меня какими–то бумагами, орал, что ребёнок не его, а я дрянь, гулящая баба и… много чего орал. Приличный, благовоспитанный, кичащийся своей родословной Константин Корбут ругался как пьяная матросня!
Я же сидела и не могла прийти в себя. Что за бред он несёт?
Костик потерял человеческий вид и я демонстративно перевела взгляд на его адвоката. Пусть профессионал мне объяснит, что здесь вообще происходит.
В душе же творился какой–то ад. Обида, непонимание, паника. Однако и ступор тоже, потому я, видимо, не орала в ответ.
— По результатам экспертизы, проведённой компетентной лабораторией, ваш сын Корбут Даниэль Константинович не является потомком Корбута Константина Евгеньевича, — отстранённо и холодно начала женщина. — Согласно документам, всё движимое и недвижимое имущество было куплено до брака вашим мужем и принадлежит ему. Сразу уточню, что при разводе вы не можете на него претендовать.
— Подождите, я ничего не понимаю…
— Что тут понимать? Мама была права! Во всём права! Ты…
— Константин Евгеньевич, — резко одёрнула его адвокат, — достаточно обвинений. Мы здесь по делу, у меня ещё назначена встреча, я вас предупреждала.
— Простите, Инна Викторовна, вы правы. А ты, Лиза! Не ожидал от тебя! А казалась такой…
— Чего не ожидал, Костя? Что за бред здесь происходит сейчас?! Я родила тебе ребёнка! Твоего ребёнка!
— Нагуляла, ты хочешь сказать?! — тут же разъярился муж. — Он совсем на меня не похож! Вообще! И на тебя тоже, Лиза! Мама сразу заметила…
— Ах, ну конечно, без мамы–то у нас ничего не обходится! Как ты в туалет без неё ходишь? — вышла я из себя окончательно.
Столько лет жили, я ни словом ни делом не обидела его мать, Марту Геннадьевну, которую с лёгкой руки моей подруги Белки называла про себя Мегерой Геннадьевной. Терпела её заскоки, длинный нос, бесконечные звонки и внезапные «я тут мимо проходила, решила зайти». Однажды вообще застала её у нас дома. «Костик дал мне ключи», — объяснила она тогда свой внезапный приход.
И я стерпела! Не стала разрушать мир в семье. Ключи, кстати, мне тоже никто не отдал.
— Теперь это не твоё дело, Лиза! — яростно выплюнул Костик. — Я не позволю тебе подсунуть мне чужого ребёнка. Поищи другого дурака! Алиментов не дождёшься. А ещё я прошу тебя по–хорошему: смени ребёнку фамилию на свою, иначе мы сделаем это по суду. Наш род слишком…
— Слишком никакой, Корбут! — едва ли не впервые в жизни назвала его по фамилии. — Никакой. Чай, не цари. Да и нашли, чем хвастать! Аристократизма ни в твоей мамаше, ни в тебе ни на грош.
Костя поперхнулся ядом и злостью. Я же подвинула к себе документы и внимательно их рассмотрела. Оригиналы, с печатью известного диагностического центра, в двух экземплярах сразу. Какие–то локусы, цифры, а внизу чёрным по белому написано:
«Вероятность отцовства: 0%
Вывод: отцовство практически исключено.»
— Костя, это точно какая–то ошибка. Давай сделаем повторный тест. Такого просто не может быть. Мы делали инсеминацию в одном из лучших центров, там всё надёжно и прозрачно. А если всё–таки они что–то перепутали… Я клянусь, что никогда, ни разу в жизни, не изменяла тебе! Ты был и остаёшься моим первым мужчиной. Давай решим эту проблему как взрослые люди. Это ведь наш ребёнок, мы так долго ждали его, шли к нему. Даже если есть место врачебной ошибке…
— Заливай это кому–нибудь другому, Лиза! Ошибки быть не может. Ты мне изменила. Я не собираюсь растить чужого ребёнка и давать ему свою фамилию. И уж тем более, не стану помогать тебе ни рублём, — холодно и относительно спокойно заявил Костя. — Даю тебе неделю на то, чтобы подыскать жильё и съехать. Встретимся в суде.
Он поднялся и, не глядя на меня, развернулся к выходу.
Адвокат бросила напоследок, что вина моя практически доказана, так что отпираться бесполезно и моё дело проиграно. И ушла следом.
Я же сидела и не могла поверить в то, что произошло. Фарс! Абсурд!
— И тем не менее это произошло, — прошептала, глядя на одну из доставшихся мне бумажек с результатами экспертизы.
Вздохнула, пытаясь немного совладать с чувствами. Надпись на бумаге «Вероятность отцовства: 0%» так и стояла перед глазами, словно заслоняя остальной мир.
— Главное — что он мой сын. С остальным я справлюсь. И без Костика.
Глава 2
Как бы я ни старалась держаться, мой мир разрушился до основания и на душе было паршиво как никогда. Не сразу поняла, что лист с результатом ДНК — теста видоизменился — я практически утопила его в слезах, даже не заметив, что плачу. Тихо, беззвучно.
А ведь мне бежать домой, к ребёнку! И там мама.
Написала сестре сообщение, что развожусь и мне нужно где–то пожить. Та не стала перезванивать, видимо, почувствовала, что не возьму трубку. Написала, что ждёт в любое время дня и ночи, домофон включила, в спальне сейчас пойдёт наводить порядок, маме ни слова не скажет.
Такая поддержка заставила улыбнуться сквозь слёзы. Вот ведь ненавязчивый человек. Не то, что всякие Мегеры Геннадьевны.
Слёзы потекли ещё активнее, я начала всхлипывать, утирать нос. А время утекало безвозвратно и следовало поторопиться домой. И желательно в нормальном, не заплаканном виде!
Единственный человек, которому я могла показаться в таком состоянии, полностью растоптанном, разрушенном, пустом и бесконечно печальном, — это Белка. Точнее, Варвара Белкина, моя лучшая подруга, жилетка для слёз, соучастница приключений и собутыльница при необходимости. Хотя в нашем случаее, скорее, сочаёвница. С алкоголем мы никогда не дружили, больше пили разные вкусные чаи.
Точнее, дружить–то дружили, да только Белка и в трезвом виде — ураган в юбке, а уж после бокала шампанского и вовсе превращалась в масштабное стихийное бедствие, от которого нет спасения, вроде цунами или лавины какой.
Белка ответила так быстро, словно только и делала, что смотрела на телефон в ожидании моего звонка. Я тут же заревела как корова, с Варенькой–то можно расслабиться, не стесняться. Да и, признаюсь, на посетителей кафе и официантов мне сейчас было совершенно параллельно.
Варя, конечно, ни словом меня не упрекнула, а за то, что сказала «У него ребёнок от любимой женщины!» я бы и вовсе её расцеловала, будь она рядом. Настоящий друг, всегда поддержит, никогда не осудит, даже если будет, за что. Моя каменная стена.
А Костик… До чего слепа я была? Ведь все родные и близкие, все, кому доверяла, и Белка, и мама неоднократно прямо говорили, что он маменькин сынок, юбочник и жить мы будем под её круглосуточным круглогодичным присмотром, ещё и по её рекомендациям и советам.
А я думала, всё изменится! Сперва — что мы поженимся и она отстанет. Затем — что появится ребёнок и она сменит гнев на милость. Фигушки!
После разговора с подругой я неожиданно легко взяла себя в руки. Настроение, конечно, не поднялось до уровня «веселье и радость», но жизнь определённо перестала казаться унылой, пресной и серой.
Друг познаётся в беде. Вот и Белка… Нет, я, конечно, всегда знала, что лучше неё и не сыщешь, но сейчас как–то по–особому поняла и приняла её поддержку. С такой подругой не пропадёшь.
Ну и что, что муж — козёл? Зато у меня есть замечательная семья, куда входит и Варвара Викторовна, пусть и не родная по крови, зато по духу — роднее всех родных! А ещё у меня есть сын. Мой сын. И фамилию ему сменю из принципа. Не хочу, чтобы он имел что–то общее с отвратительной и гадкой семьёй Корбут. Он мой и только мой.
