Ольга Резниченко - Черта
Зеленая ракета сорвалась вверх, едко шипя от злости.
Неспешно развернулся. Достал из кармана бублик, закинул себе в рот — и прошелся вдоль крыльца.
Фу, мерзость. До сих пор не выходит из головы картинка вчерашнего.
И как такого подонка еще могут ставить в тренера, инструкторы…. воспитатели??? Как?
Злобно чертыхнувшись себе под нос, тут же выскочила на улицу.
Забралась в беседку, растянула карту на столе — и давай изучать план, как до этого Юрка учил.
Эх, Филатов, Филатов. Если бы только знал, как я по тебе скучаю.
* * *Сукины дети. Просто нервов не хватает.
Нет, не спорю. Девчонки старались изо всех сил…
Но то ли враг был сильнее, то ли, просто, удача… окончательно повернулась к нам задом — буквально за первые два часа в меня четыре раза попали. Из них — уже две "смерти".
…
— Маранцев, дай план.
— Ты же его уже смотрела.
— Дай, мне нужно кое-что уточнить.
— Знаешь же, Капитану только один раз на него можно смотреть.
— Слышишь, с каких пор ты такой правильный стал? — гневно зарычала я. Спешно подошла к столу, и начала перебирать, перекидывать его бумажки в папке.
— Не много ли ты на себя берешь, Киряева? — удивленный, застыл Федор подле меня — но не вмешивается.
— Немного.
* * *Видел Бог. Мы пытались.
Пытались.
Еще три ранения — и меня окончательно списали на "пенсию".
Дождь уже не мучил,
… зато грязь, подорванный настрой, хромой бравый дух и куча прочего дерьма в душе — сыграли, вылились в злой рок.
Всё… Синяя ракета взлетает вверх.
… отчаянно визжу в микрофон, координируя "выживших" — хотя бы успели добежать, прежде чем Красный сигнал исполосует небо.
А коль нет — сразу можно заказывать всем нам гробы и панихиду.
Чертовый бой. Чертовый день. Отстойная жизнь.
* * *Два красных пореза на небе — и команды направляются на ТОС.
* * *— Ну что, бычка. Выкусили? Не долго правили балом? — вдруг послышалось за моей спиной.
Резкий разворот.
… взгляды встретились.
Ну, сука. Это ты зря.
Резкий, жестокий удар… с кулака прямо в нос… — и только красная юшка потекла из носа. Инстинктивно прикрыла лицо руками — да поздно, милочка…
Замерла. Растерянный взгляд, глаза метают молнии по сторонам. Секунды на осознание — и вдруг кинулась на меня в ответ.
А я ждала — перехват удара, проворным движением да руку заломать за спину, жесткий удар по ногам подсечкой — и рухнуло тело бездушно, словно мешок с дерьмом… лицом прямо в грязь.
Дернулась. Дернулась — попытка встать — а я давлю, вдавливаю рожей в землю. Руку заламываю сильнее… до дикой боли, на грани хруста — визжит, пищит, кричит… ревет, отчаявшись, коза.
— Что, сука? Кто тут у нас бычка?
— КИРЯЕВА, МАТЬ ТВОЮ!!!!!!!
… узнала, узнала… голос моего Юрчика…
Невольно дернулась, обернулась — как вдруг резкий удар в грудь… и отлетела назад я — попятилась, нервно махая руками по сторонам — не удержалась, плюхнулась в объятия Филатова.
Спешно обернулась, жадно ища глазами того, кто бил — Командир второй команды…
— ТЫ что, урод? — дернулась, дернулась я вперед на ублюдка, но Юра тут же удержал, не дав ступить и шагу — сжал в объятиях.
— Женя, ты как? — ворковал старый хрыч, выковыривая из грязи эту мразь.
(уже не обращая на меня внимание).
— Света, — вдруг донесся голос моего Дмитрича (нервный шепот на ухо)
— … успокойся.
Прошу,
(еще сильнее давит, прижимает к себе;
вдруг встряхнул приводя меня в чувства) — Ты меня слышишь?
— Слышу, — обижено расслабилась, примирено обвисла в его объятиях. Но глаза…. Все еще пытаются… взглядом прострелить, разорвать ублюдков.
…
Уводят, уводят… героиню, мать вашу,
в дом…
замывать раны.
— Еще раз сцыкнешь на меня — УБЬЮ!!
(зарычала я вслед)
Вдруг отделился, от "раненной" и Дежурного, Командир Второй команды… и спешно пошагал к нам.
Презрительный взгляд… на меня, а затем — на Дмитрича.
— Ну, что? Как будем разруливать ЧП? Диву даюсь, Филатов. Что за звери больные у тебя в взводе.
— А что тут рулить? — вдруг отозвался Федор. Быстрые шаги — и замер подле нас. — Ваша красавица сама ее спровоцировала. Вот и думайте, кто тут виноват.
— Неужто? — ехидно заулыбался старик.
— Да, — гневно прорычала я (нагло вмешиваясь).
— А что тут решать? — вдруг холодно проговорил Юрка. — Либо обоих на ковер…. либо… ничего и не было. Издержки тяжелого боя.
Замялся, замялся Командир. Нервно рассмеялся.
(заледенела ухмылка; тяжелые мысли сдавили эмоции).
Что? Женечку стало жалко? Суку недорезанную.
Урод больной (нервно дернулась на месте — так и хотелось плюнуть в лицо ублюдку)
— Ладно. Если все "за", то никто ничего не видел. Так? — наконец-то изрек Командир.
— Так, — спешно ответил Юра.
— Так, — ядовито ухмыльнулся Федор, и не двузначным взглядом уставился в мои глаза.
(в расчете?)
Ну и вали нахрен…. подонок.
Если думаешь так искупить свое дерьмо — то глубоко ошибаешься.
Наступит день — не я, так другой… отрежет тебе… "крылья".
— Вот и хорошо. По машинам — и домой, — тяжело вздохнул Филатов, крепче обхватил меня за плечи, и как пленную, психованную пленную, потащил в УАЗик.
…
— Света, Света, а я так на тебя надеялся. Верил…. что не подведешь. А ты?
— Юра, если ты меня еще хоть раз оставишь с этими уродами — я тебе лично… нос расквашу.
Едко рассмеялся.
— Киряева, Киряева. Хулиганка ты моя.
Глава Двадцатая
Тяжелый вздох. Устало откинулся на спинку своего кресла и замер. Секунды размышлений — и нервно потер переносицу.
— Ну, Киряева. Рассказывай…. как ты докатилась до такой жизни?
— А что тут рассказывать? — Ехидно заулыбалась я. — Эта уродина получила по заслугам. Вот и всё.
(и снова тяжелый вздох)
— То есть, это… всё, что было, это — нормально? В порядке вещей?
