Лариса Кондрашова - Шоу для завистницы
Мы продолжаем сидеть с ней в моей машине рядом с тремя пачками настоящих денег и кучей резаной бумаги. Дождь, который с утра вроде перестал, опять разошелся вовсю и теперь прямо льет по стеклам, так что мне приходится захлопнуть распахнутую было дверцу.
— Скорее всего нелетная погода, — говорю я.
— Вполне может быть, что он решил поехать поездом. Вот было бы смешно, если бы мы за ним погнались, примчались в аэропорт, а его там нет.
Некоторое время мы молчим, переваривая случившееся.
— Ах да! — спохватываюсь я, лезу в сумку и достаю Катины доллары. — Вот. Поскольку никакого навара с моих торгов не получилось, возвращаю тебе свою премию. Я ее не заработала.
Подруга смотрит на меня с сожалением.
— Ванесса Михайловна! Я была о вас лучшего мнения. Думала, вы меня уважаете…
— Ну при чем здесь какое-то уважение? Мы что, сидим с тобой и пьем?
— Да и эти-то деньги я вообще не заработала. По-хорошему, я должна была бы заплатить Самойлову за то, что он ушел из моей жизни и теперь можно не бояться и спокойно растить своего парня. В каждом минусе есть свои плюсы! Да неужели я не заработаю денег для себя и своего ребенка? Знаешь, какую коллекцию одежды я сейчас готовлю?
— Какую? — спрашиваю я машинально.
— Супер! Такую еще никто не делал: гардероб деловой женщины. Не то, в чем можно ходить лишь по подиуму. Любую мою вещь можно надеть и пойти в ней по улице…
Опять на меня накатило. Я и не замечаю, что уже несколько лет все свои действия меряю тем, как на это посмотрела бы моя бывшая свекровь. А она бы наверняка сказала:
— Ты, Ванесса, не случайно взяла когда-то деньги за своего мужа. Это все выдумки, будто ты действовала как бы под гипнозом. Сейчас-то Катерина тебя уж точно не гипнотизировала. Почему же ты от денег не отказалась? Ты не скажешь, как будет куркуль женского рода?
Люблю сама себя жевать!
— Ну ладно, — решительно говорит Катя, — вези меня к дому, я пересяду в свою машину. И перестань!
— Что — перестань?
— Опять мадам Лаврову вспомнила?
— Опять, — вздыхаю я и завожу машину.
— Да, а твоя Ирочка, кстати, и в самом деле прехорошенькая. Ставлю тебя в известность: я пытаюсь переманить ее в манекенщицы.
— Ей до манекенщиц роста не хватает!
— Ничего, нормальный средний рост. Метр семьдесят два. Что, отпустишь ее?
— Здрасьте! — возмущаюсь я. — Между прочим, у нее в контракте написано: в случае одностороннего расторжения договора она должна заплатить неустойку. Сомневаюсь, что у Ирочки есть такие деньги. У нее их вечно нет… Я, если ты помнишь, на курсы ее посылала. За счет фирмы. Телохранителя и вдруг в манекенщицы! Где я ей замену найду? Тебе не в пример проще. Фактура подходит, а остальное… Реакция, подготовка тебе не нужны!
Понимаю, что просто вредничаю, но уже не могу остановиться.
— Не скажи, манекенщицами не рождаются. Мне еще придется потрудиться над ней и преподавателя нанять, и вообще… А тебе я заплачу твои издержки.
Заплатит! Конечно, она же разбогатела. На ее голову ни с того ни с сего свалилось пятьдесят штук зеленых!.. Ну почему время от времени лезет из меня подобная гадость!
— Вот что. Отпущу, но только в том случае, если она найдет себе замену. Между прочим, хорошего телохранителя найти куда труднее, чем манекенщицу.
И мы начинаем спорить. Как обычно. Катя доказывает, что ей вовсе не нужны безмозглые манекенщицы. А я не понимаю, что уметь представить то, что на тебе надето, — это целое искусство… И так далее и тому подобное.
Сходимся на том, что взамен она подберет мне толковую девушку для выполнения секретарских обязанностей.
— Есть у меня хорошая девушка — Виолетта. Умница, красавица. Английский знает в совершенстве. Начали ей по каким-то показаниям, понимаешь, колоть гормоны, а она растолстела. То есть не до безобразия, но как манекенщица она работать не может.
— Ну, то, что она красавица, для меня не столь важно, — бормочу я, — но ты мне ее пришли.
Глава девятая
У меня нет мужчины… уже семь месяцев! Это я к тому веду, что мой старый друг Сеня Гурамов, с которым мы еще… лет десять назад ездили на соревнования как по всей России, так и за рубеж, вдруг стал мне названивать с предложением посидеть с ним в ресторане, «повспоминать»!
Везет мне на женатых мужчин. Чем-то я их устраиваю. Скорее всего не только собственным жильем, где можно чувствовать себя вполне вольготно, не боясь, что тебя застукают, но и тем, что я никак не претендую на руку и сердце своих любовников, так что их семьи остаются в неприкосновенности, а душа получает необходимое разнообразие.
Но мне-то что от этого? Трата времени, которое, по словам Кати, приближается медленно, а уходит быстро. Не знаю, кого из великих она цитирует, но что есть, то есть.
Хочу ли я завести какой-то серьезный роман, не знаю. У меня и так все в жизни есть. Разве что кроме любви. А связь с мужчиной не всегда есть любовь. Так, приятно вместе, вот и все. Разошлись, и каждый своим делом занимается.
Мой бывший, первый и пока единственный муж нанес мне такую серьезную психологическую травму, что я вот уже шесть лет ни одного мужчину из тех, с кем встречаюсь и имею интим, не представляю в роли своего мужа. А ведь среди них были и очень достойные люди…
Но вот что странно, все эти годы я так и вспоминаю не того, с кем мы прожили почти одиннадцать месяцев, а его мать, которую видела всего два раза в течение двух дней.
Всякая навязчивая идея рано или поздно во что-нибудь трансформируется. Сегодня мне опять приснилась моя свекровь. Что же это во мне говорит: уязвленная гордость, что ли? Теперь мне постоянно снится то самое неуловимо презрительное выражение, с каким она смотрела на меня когда-то.
Впрочем, нет, сегодняшний сон отличается от всех других снов, оттого я просыпаюсь какая-то ошеломленная. Как так получается, что бывшая свекровь просила у меня помощи? Пусть и во сне.
В этом самом сне, правда, в ее глазах все равно не было униженности, о которой я подспудно мечтала, не было и мольбы. Просто она стояла в проеме двери — за ее спиной почему-то был свет, как если бы и там было что-то открыто — и смотрела на меня. Этот свет мешал рассмотреть выражение ее лица во всех подробностях, но губы, несомненно, произносили:
— Ванесса, мне нужна твоя помощь. Больше мне некого просить.
— У вас есть сыночек, который женился на американской миллиардерше! — должна была я крикнуть, но не успела.
Как раз в этот момент мне в бок тычется что-то мягкое и пушистое — сын пришел ко мне в кровать со своим любимым плюшевым щенком — и совсем несонный голос Мишки спрашивает:
