Я - твое наказание (СИ) - Юнина Наталья

— Я не буду читать тебе лекции. Просто знай, что это последний раз, когда ты пьешь в таких количествах.

Мне очень хочется сказать, что он мне никто и не в праве указывать, но слова застревают в горле, когда я понимаю, что Вадим начинает обрабатывать мне место моего недавнего падения.

Странные ощущения. Несмотря на то, что он не раз мне помогал, сейчас это ощущается по-другому. Мне однозначно надо лечиться. Перекись это должно быть больно, черт возьми. А мне приятно. Боже, я точно чокнутая.

Закрываю глаза, крепче сжав руками матрас. И тут же ощущаю, как Вадим дует мне на ногу. Господи, спасибо тебе, что он подумал, что мне щиплет от долбаной перекиси, а не то, что, сжав руками матрас, я пытаюсь прийти в себя.

— Красивая.

— Что? — резко распахиваю глаза.

— Красивая коленка. Точнее коленки, — да уж. Кто еще и пьяный.

Место царапин он закрывает пластырем, а затем берет какую-то мазь и наносит пальцем на участок с наливающимся синяком. Тут же чувствую, как кожу холодит. Чего не сказать обо мне самой. Кажется, в меня плеснули кипятком. Я вся горю.

Как завороженная наблюдаю за тем, как он вытирает руку салфеткой. По телу проходит волна долбаных мурашек, когда я понимаю, что он проводит пальцем по старому рубцу на ноге.

— В прошлый раз я его не заметил. Откуда шрам?

— В прошлый?

— А ты запамятовала, что я тебя приволок в свой дом, когда ты напилась, и раздевал?

— Хотелось бы забыть, — усмехаюсь. — Мама учила кататься на велосипеде. А у меня ничегошеньки не получалось. Когда она уже забила на это гиблое дело, я решила доказать, что все у меня получится.

— Доказала?

— А то. Кровищи было столько, что меня всерьез думали везти в больницу. Зато после этого случая я и вправду научилась ездить на велосипеде.

— Да, так часто бывает. Я знаю английский лучше, чем Руслан, — неожиданно произносит Вадим, почти невесомо поглаживая пальцами мою здоровую коленку.

— И?

— Можем позаниматься вместе.

Вот уж не думала, что способна рассмеяться после вылитых слез. И ведь не могу остановиться. Не хватает тут еще и хрюкнуть.

— Что смешного я сказал?

— Ничего. Мне и с Русланом неплохо заниматься. Но спасибо за предложение.

— А что насчет прав? Ты хотела выучиться, — ну и кто тут напился в одиночку. Я или он? — Давай, я попробую научить тебя водить.

Бред какой-то. И тут до меня доходит. Этот хитрожопый гад меня не только умасливает, но и соблазняет. А я дура так и сижу с открытым ртом, смотря на то, как он гладит мне ноги.

— Вынужден признать, что я не умею красиво выражаться. Когда я говорил про дружить, я не имел в виду дружбу. Ее не бывает между мужчиной и женщиной. Я имел в виду сделать наш брак настоящим.

Я не вчера родилась. Понимаю, что сейчас произойдет, если не выгоню его или не уйду сама. Резко приподнимаюсь с кровати, не желая проверять ни себя, ни его на выдержку. Вадим тут же поднимается с корточек, возвышаясь надо мной.

— Уже поздно. Уходи.

— Насть…

Поймав меня за подбородок, Вадим наклоняется и прижимается к моим губам. Не так грубо, как в прошлый раз, но чуть сжимает, заставляя приоткрыть рот. И стоит мне только поддаться его натиску, как он ослабляет хватку. Целует мягко, не напирая. Впервые концентрируюсь на своих ощущениях и сейчас понимаю, что его борода ни капельки не колется. От этого осознания становится весело. Наверное, благодаря этому я и пропускаю момент, когда оказываюсь лежащей спиной на кровати.

Я бы могла сказать, что я ничего не соображаю, но это не так. Я прекрасно осознаю, что Вадим снимает с себя футболку и нависает надо мной. Закрываю инстинктивно глаза, когда вновь ощущаю его губы на своих.

Глава 15

Толкается языком мне в рот, стараясь вовлечь в процесс. Я не сопротивляюсь, но и не отвечаю, мысленно борясь со своей совестью. Оттолкни. Просто оттолкни. Наутро будет стыдно, если позволю себе лишнего. И несмотря на доводы затуманенного алкоголем рассудка, я закидываю руки Вадиму на плечи и начинаю отвечать на поцелуй. Он не напирает, целуем мягко, как будто пробует меня на вкус.

На рецепторах ощущается вкус табака и мяты. Мне должно быть противно, учитывая, что я терпеть не могу запах сигарет, но мне, черт возьми, приятно. И пахнет от него его запахом, а не духами этой дылды.

За своими раздумьями пропускаю момент, когда оказываюсь с развязанным халатом. И если бы не рука Вадима, блуждающая по моему животу, так бы и летала в облаках.

Он отрывается от моих губ, переходит на шею, жаля обжигающими поцелуями. Дыхание спирает от слишком откровенных ласк. Кажется, я забываю как дышать, когда он сжимает мою грудь.

Сердце колотится как сумасшедшее, когда я ощущаю его губы на моей груди. Закрываю глаза не в силах на это смотреть. До боли сжимаю и впиваюсь ногтями в собственные ладони, чтобы хоть немного себя отрезвить. Но, кажется, не помогает, я начинаю ерзать на кровати. И только тот факт, что Вадим разводит мои ноги, меня отрезвляет. Когда я чувствую, как он поддевает белье, не выдерживаю.

— Не надо, — протестующе мычу в ответ на его прикосновения. — Нет, я не хочу, — сжимаю его руку.

— Я только поглажу.

— Нет, — как заведенная мотаю головой.

— Да. Только сделаю тебе приятно и на этом все, — улыбаясь произносит Вадим.

Не настолько я пьяная, чтобы не понимать, что никакими поглаживаниями это не закончится. Я ведь буду себя ненавидеть наутро.

— Ты не остановишься.

— Остановлюсь.

— Вре…

Не дает мне договорить, впиваясь в губы. В этот раз нежностью и не пахнет. Целует грубо, до легкой боли. А я долбаная извращенка от этого завожусь. Трусь об него как кошка и чувствую себя невероятно счастливой, плавясь под его наглыми прикосновениями.

И дальше бы летала в облаках от счастья, если бы память не подкинула его разговор с ненаглядной Сашенькой. И такая злость поднимается на себя за то, что позволяю себя трогать после услышанного. Сделай хоть что-нибудь, пьяная дура!

Точно пьяная, раз единственное на что я сподобилась, это сжать через штаны его стояк.

— А что это такое, не подскажешь? — почти не своим голосом произношу я, пытаясь отдышаться.

— А ты не знаешь что это? — усмехается мне в губы. Уворачиваюсь от очередного поцелуя.

— Честно говоря, не доводилось раньше трогать эту штуку.

— Ну я рад, что в пальпации я первый, однако заканчивай делать из себя дурашку.

— Не поверишь. Не делаю. Почему он твердый, не подскажешь? — мне бы отпустить руку, а я зачем-то так и сжимаю его хозяйство. Интересно, какой он без одежды.

— Тебе по-умному? Потому что пещеристые тела наполняются кровью и он увеличивается в объеме и становится твердым.

— А почему они наполняются кровью? — сжимаю еще сильнее, на что Вадим не выдерживает и перехватывает мою руку.

— Малыш, если хочешь меня потрогать, это делается не так. Я попозже научу, раз кое-кто не сподобился.

— Я догадываюсь, что не так. Ты не ответил на мой вопрос.

— По той же причине, от чего у тебя трусы мокрые.

— У меня сухие.

— Да ладно? — насмешливо произносит Вадим, направляя руку к моему белью, на что я перехватываю ее и со всей силы впиваю ногти.

— Тебя какая сейчас муха укусила? Нормально же все было.

— Нормально для чего? Для того, чтобы трахнуть пьяное, не очень привлекательное, но нужное тебе приложение? Так ты своей Сашеньке сказал? Стой, там же было еще что-то типа, что я не интересую тебя как женщина. Ну так какого хрена у тебя стоит на непривлекательное приложение?

Не ожидал. По лицу вижу, что понимает о чем речь. Растерян и, кажется, зол.

— Я так не считаю. Это было глупостью с моей стороны.

— А это с моей, — запахиваю халат и тут же отталкиваю Вадима в грудь. Рывком встаю с кровати, Даровский следом за мной.

— Ты не должна была это слышать.

— А ты не должен был обсуждать меня с бабой, по которой сохнешь, хрен знает сколько лет!