Измена. Первая любовь предателя (СИ) - Баркли Рика

До красивого района с новенькими высотками мы доезжаем без происшествий.

Раздаю детям чемоданы и осматриваюсь.

Я выбрала хороший район. Уже заключила сделку по аренде, получила ключи от квартиры, успела сделать дубликаты для детей. И я даже разобрала коробки, которые сегодня привезла из нашего с Ромой дома.

Мне осталось только забрать кота. Не хочу, чтобы Томас жил с моим бывшим мужем и его любовью.

Это мерзко.

Пусть нового питомца себе заводят, если захотят. А Томас — мой.

— Хороший двор, — констатирует Максим.

— Мне тоже нравится, — скромно улыбается Олеся.

Я смотрю на высокое здание, и сердце в груди сжимается.

Мы не привыкли жить в квартире. Особенно дети. Я Олесю родила, когда мы с Ромой уже купили наш дом. И когда дочке было полгодика, мы переехали.

— Пойдем, — говорю я. — Нам на двенадцатый этаж.

— Высоко, — с ноткой грусти произносит Максим.

Нет в глазах моего сына энтузиазма.

И я прекрасно понимаю, что в доме нам было бы удобнее. Но аренда дома — дорого. Особенно хорошего, красивого, с уютным двором.

Мы уже подходим к подъезду, когда у меня вдруг каменеют ноги.

— Подождите, — произношу я, останавливаясь.

Дети оборачиваются и растерянно на меня смотрят.

— Я вам обещаю, что долго в квартире мы не проживем! Я что-нибудь придумаю. Мы с вами купим нам новый домик. Светлый, уютный и просторный.

— Да ладно, мам. Не думаю, что в квартире нам будет плохо, — пожимает плечами Максим.

Поджимаю губы виновато.

Я ведь могла бы потребовать у Ромы оставить наш дом мне и детям.

Могла бы переступить через себя и продолжить жить с детьми там, где мы когда-то были одной счастливой семьей. Но я боюсь, что от воспоминаний и тоски по прошлому я просто свихнусь на старом месте.

Там же каждая мелочь будет напоминать мне о муже, которого я любила, кажется, даже больше, чем это возможно. Нереальной какой-то любовью. Нечеловеческой.

Бездонной.

Безумной.

Настолько необъятной, как космос.

Именно эта любовь сейчас стала петлей на моей шее. Она не дает мне сделать решительный шаг и пойти с адвокатом в суд, чтобы разорвать нашу семью на клочки.

Пока свежи и живы воспоминания о совместном счастье, я тушуюсь и не могу действовать по своему намеченному плану.

— Мам, мы тебя очень любим, — тихо пикает Олеся и бросает чемодан на дорожке.

Обвивает меня за талию и прижимается ко мне всем телом.

— Это правда, мама. Мы за тебя любого порвем! — Максим тоже оставляет чемодан и жмется ко мне.

Я обнимаю детей, а по щекам водопады слез. Кажется, что они разъедают мне глаза.

— Все будет хорошо… — шепчу я.

Хотя сама, кажется, в это «хорошо» практически не верю.

Глава 25

— Добрый день, Роман Анатольевич! — Анфиса поднимается с места и ручки складывает под грудью. — Ваша стерва опять приходила!

Упираюсь в секретаршу тяжелым взглядом.

Это что еще за тон?

— Нужно бы усилить охрану, Роман Анатольевич! — недовольно прыскает Анфиса и губы надувает. — Мне уже работать тут страшно, пока к вам эта сука ходит!

— Что она хотела?

— Вас! Она. Хотела. Вас!

Я тяжело вздыхаю.

— Не переживай, я предупрежу охрану, что у нас тут не проходной двор. Настю перестанут пускать.

— Она вам снова записку передала. Вы уж не обессудьте, но я прочитала! — Анфиса гневно прищуривается. — Это уже не в какие ворота! Я то думала, что вы с Дарьей… а вы… вы…

— Обычный козел? — вскидываю бровь и прохожу к своему кабинету.

Вставляю ключ в замочную скважину.

— Можете меня уволить, но я все равно скажу! Я от вас не ожидала, Роман Анатольевич! — секретарша на эмоциях хватает тетрадный лист со своего стола и трясет им. — Вы спали с этой Настей за спиной у жены!

— Ага, — спокойно произношу, распахивая дверь в свой кабинет.

— Нет уж, подождите! — Анфиса идет за мной. — Как вам не стыдно? На всех совещаниях в маске примерного семьянина! На корпоративах вы всегда с женой! И после каждой весомой сделки у вас речи, что все это благодаря вашей супруге Дарье! Все сотрудники на вас глядя мечтают о таких же семьях! Крепких, любящих! У нас за полгода работы даже бабник Артур и тот под вашим влиянием решил обзавестись женой!

— Анфис, чего ты хочешь?

Девушка вздрагивает и взгляд ее потухает. Перестает метать молнии и просто оседает на стул напротив меня.

— Как же так, Роман Анатольевич? — пикает Анфиса. — Неужели вы Дарью не любили никогда? Я с вами уже восьмой год работаю, совсем зеленая в фирму пришла… и я на вашу семью всегда смотрела с открытым ртом. А теперь?

— Я Дарью любил и любить продолжаю, — после недолгой паузы заявляю я. — Но…

Отвожу взгляд в сторону.

Я повелся на эту Настю, как идиот. Пасть распахнул и слюни пустил на свою первую любовь.

Захотел ее по настоящему. И причем захотел очень сильно.

Но это было низменное и плоское.

Это была потребность трахнуть ту, которую не получилось отыметь в школьные годы.

После нашей с ней последней встречи в ресторане, куда очень некстати заглянула моя жена, я уехал домой и отключил телефон.

Я не вернулся к Насте в ресторан и не стал больше выслушивать ее пылкие речи о том, как сильно она жалеет о нашем расставании.

Уверен, что Настя хотела вызвать жалость и почесать мое мужское эго.

Чтобы я растаял от ее признаний, какой я классный и суперский мужик, а она несчастная дурочка, что не смогла сразу разглядеть во мне честь и достоинство.

Только ничего у нее не получилось.

Потому что я больше не классный мужик и верный муж. Я убогое чмо, у которого встал член на потрепанную жизнью никчемную идиотку.

— Что же теперь? Вы разведетесь с Дарьей? И та сделка… — угрюмо уточняет Анфиса, снимая в руках записку от Насти.

— Я пока не знаю, что будет со сделкой, но… Дашу я просто так не отпущу.

— Думаете, простит?

Качаю головой отрицательно.

Уверен, что не простит. Даже если я найду доказательства, что не было измены в ту ночь в отеле, все равно ошибок наделал я целую кучу.

Да и отсутствие физической измены никак не отменяет того факта, что я люто хотел вставить в Настю свой член. Сама мысль о том, чтобы оттрахать хорошенько другую бабу при живой жене — уже измена.

— Мне нужно найти сумку, Анфиса, — сухо произношу я и достаю телефон.

Олеська, конечно, подкинула мне головоломку.

Я понятия не имею, где искать этот чертов бренд и как добывать редкую сумку. Но, может моя секретарша мне поможет?

— Сумку? — переспрашивает она, нахмурившись.

— Для моей дочери в подарок, — киваю.

На поиски той самой, какую мне показывала Олеся, уходит около шести минут.

— Вот, — показываю Анфисе.

Она мрачнеет.

— Такую сумку нельзя просто взять и купить, Роман Анатольевич. Это Санто Барель, эксклюзивная коллекция, лимитированная. Таких сумок всего триста штук пошили. И, как правило, их разбирают знаменитости и жены депутатов…

— А нам нужно взять и купить такую сумку. Помогай, Анфиса.

— Я секретарша, а не волшебница! — разводит руками виновато. — Попробую что-то придумать, но я вообще не обещаю…

— Найдешь сумку, получишь премию к новому году. В стоимость этой сумки.

Анфиса округляет глаза и бледнеет.

А я понимаю, что эта сумка может сейчас стать не просто протоптанной дорожкой к сердцу моей дочери, но и спасательной таблеткой для моей семьи.

Через Олесю проще всего будет подобраться к неприступной Даше, которая сейчас и слушать меня не хочет.

Глава 26

— Даша! Да-ша! Да-ша! — скандирует голос моей матери за дверью.

Грохот стоит такой, что, кажется, вся многоэтажка проснулась и теперь проклинает новых соседей.

— Мам? Это бабушка? — Олеся недоверчиво хмурится.

А я резко поднимаюсь из-за стола и иду открывать дверь, пока моя мать ее с петель не вынесла.