Будешь моей (СИ) - Романова Наталия

Рядом стояли точно такие же домишки на деревянных подиумах, при этом все располагались таким образом, что из одного не видно другого. Создавалось обманчивое впечатление уединения. Единения с природой.

– Ну, наконец-то! – услышали мы громкий мужской, смутно знакомый мне мужской голос. – Мы уже думали вы вообще не приедете!

К нам подошёл высокий, коротко стриженный, светловолосый мужчина с прозрачными голубыми глазами.

– Знакомь, давай, – распорядился он, увидев меня, и не дожидаясь ответа Олега, продолжил: – Андрей, – протянул он мне руку.

– Тина, – ответила я на рукопожатие.

– А это Соня – дочка моя.

К нам со всех ног неслась девочка лет трёх, на ходу размахивая веткой, как волшебной палочкой, крича со всей мочи:

– Финик! Финик приехал! Иди ко мне, хороший мальчик! Самый хороший! Лучший! Ура, Финик приехал!

Судя по крепким объятиям Сони с Фиником – тот флегматично, со спартанским спокойствием принимал активные знаки внимания – псу проигрывал не только Олег, я или «волшебная палочка» из сосновой ветки, отброшенная в сторону, но и собственный папа, на которого малышка даже не посмотрела.

Постепенно на поляну рядом с домиком подтягивались парни, мужчины разных возрастов, роста и веса, но все без исключения спортивного телосложения.

Гогочущие, весёлые, дружелюбно настроенные, в отличном настроении, они громко шутили, переглядывались, поочерёдно представлялись. Шутливо грозились увести меня у Олега, дескать, за какие заслуги ему такое счастье привалило, на что тот, смеясь, отвечал, что не дождутся.

Появились девушки, женщины с детьми – жёны кого-то из смеющихся и грозящих увести, что немного смущало, но как-то постепенно я влилась в общую суматоху.

Носила контейнеры с едой к общему столу в беседке, устроенной на помосте над обрывом у озера, с видом на избушку-баню, из трубы которой вился дымок и подмоски, убегающие прямо в воду, фурако, скамейки, раскиданные вдоль берега.

Помогала накрывать на стол, расставляла посуду, резала овощи, зелень, устраивала тарелки с салатами, мясной и сырной нарезкой.

– Парни, что такое, почему мы ещё трезвые?! – потрясла бутылкой с белым вином Марина – жена одного из сослуживцев Олега, кажется, Макса.

Честно говоря, я немного запуталась. Голова шла кругом от новых и лиц и имён, словно откатилась на четыре года назад. Я успела подзабыть это чувство.

– Непорядок, Маришка. Виноват, исправляюсь, – как из-под земли вырос Олег, мимоходом поцеловал меня, опалив свежим запахом коньяка.

– Макс где? – буркнула Марина, ставя рядком пластиковые стаканчики для всех девушек, включая меня.

– Автандилу помогает, – в ответ Олег кивнул в сторону мангальной зоны, где крутилось трое мужчин. – Но не волнуйтесь, девочки, вы в надёжных руках, – отвесил поклон, взмахнув рукой, будто кланялся на сцене.

– Это-то и пугает, – буркнул кто-то из девушек. Разобрать, кто именно я не успела.

Все столпились у стола, начали разбивать стаканчики с вином, болтать, не замолкая. Иногда обращались ко мне, всегда очень дружелюбно, будто я всю жизнь была в их компании, каждые выходные мы отдыхаем все вместе, словно я своя в доску.

Я пила вино маленькими глотками, заедала мягким сыром, нарезкой фуэт. Бросала в рот нарезанные фрукты, оливки.

Наблюдала за творящейся радостной суматохой малознакомых людей, но уже симпатичных мне.

За солнцем, которое постепенно опускалось, обещая сумерки через несколько часов.

Видела отражение распустившихся деревьев в стеклянной озёрной глади, сочную траву, укрывающую берег.

Финика, крутящегося в толпе, как среди своих, выпрашивающего угощение.

Соню, поминутно обнимающую с виду грозного пса.

Других детей, играющих, скачущих, визжащих от переполняющего восторга.

Наблюдала за всем, что уверенно можно назвать обычной жизнью, той, которую ведут большая часть людей, которую считала нормальной, и не могла отвести глаз…

Как же это на самом деле здорово, по-настоящему красиво и ценно.

*Московский государственный академический художественный институт имени В. И. Сурикова.

Глава 11. Олег

Олег с каким-то сладким наслаждением наблюдал за Тиной, которая на удивление быстро влилась в их сплочённую службой и совместным отдыхом команду.

Почти все парни с жёнами, мало кто с девушками, и никого с временными подружками. Не принято у них вводить в компанию кого ни попадя.Привёл – считай, прилюдно обещал жениться.

Он сам не понял, что его за язык дёрнуло в машине, когда звонила Вера, но произнеся вслух идею пригласить Маську, понял, что ничего более правильного в его жизни не случалось.

Он возьмёт с собой Тину – это так же очевидно, как дважды два. Всем известно, что четыре. И станет известно, что Маська – его. С ним. Для него.

А ведь они даже не переспали ни разу. Олег вспомнить не мог, когда настолько долго ухаживал за девушкой. Целая неделя прошла, воз и ныне там. Фантастика какая-то, честное слово.

Он собирался затащить Тину к себе домой вечером после аэродрома, потом после ресторана, когда хорошенько подпоил, после прогулки в парке, но что-то упорно останавливало.

Что именно – сам разобрать не мог.

Просто шёл за интуицией, которая с упорством отбитого на голову осла подсказывало, что спешить не стоит, надо подождать. Приучить, приручить, при… что там полагается с такими девочкам, как Маська.

Желание было, сильное, хоть дрочи в середине свидания в общественном сортире. Аж до искр из глаз! Только что-то упорно подсказывало: давить не стоит, нужно потерпеть, награда будет слаще.

Уселся на лавку у стола, держа в руке бокал пива. У ног лежал Финик, стоически снося любовные порывы трёхлетнего создания. Мать Сони, Вера, убежала с девчатами в русскую баню, пока жар слабенький. Андрюха отошёл в сторону с малым в коляске, тот раскапризничался, видимо, устал от непривычный толпы вокруг. Олег же, выходит, остался за няньку.

Тяжело, должно быть, растить детей без помощи бабушек и дедушек. Родители Андрюхи жили в прямом смысле на краю света, в Приморье. Родители Веры – в их же городке, а после переезда молодой семьи – в получасе ходьбы, только они отказались от дочери и внуков.

Настоящее имя Веры – Хадиса. Она и внешне скорее Хадиса, чем Вера или Настя, к примеру.

Командир втрескался по самые помидоры в соседскую девочку, когда та училась в одиннадцатом классе. Никакой инициативы, никаких потуг углубить знакомство, никаких ухаживаний. Терпеливо чтил закон, в том числе моральный, молчаливо ждал, когда придёт время.

Но видимо нечто витало в воздухе, что сдало с потрохами влюблённого «Ромео», может, одурманенный вид Андрюхи, а может, брошенный вскользь взгляд Хадисы. Братья и отец хорошенькой соседки активизировались, начали встречать и провожать сестру, из дома не выпускали даже в магазин.

Стерегли похлеще цепных псов.

Перед ЕГЭ к Андрюхе прибежала запыхавшаяся, взволнованная подружка Хадисы, заикаясь, рассказала, что ту заперли дома, заявили, что на экзамены не отпустят. Аттестат ей ни к чему совершенно, в жизни не пригодится, только мешать будет.

На исторической родине у неё обнаружился жених – уважаемый сорокапятилетний вдовец, который оплатил всё, что в таких случаях полагается. Невесте исполнилось восемнадцать, тянуть со свадьбой смысла нет. Сегодня же отправят на родину предков, завтра выдадут замуж.

По сути – выгодно продадут, как бессловесный скот.

Олег отлично помнил, как они, по молчаливому согласию, превысили полномочия. Заявились в форме к родителям «счастливой невесты», доходчиво объяснили необходимость получения среднего образования, заодно напомнили статьи уголовного кодекса, которые нарушает и собирается нарушить незадачливая семейка.

Воинственно настроенные братья и отец Хадисы притихли. Растерянно хлопали глазами, клялись чем и кем угодно, что ничего такого в виду не имели.