Анна Яковлева - Besame mucho, клуша!
— Еще желающие, мужчины! У нас еще остались мужчины? — взывал бывший интеллигент к подгулявшим гостям.
Гости весело заорали: «Василий!» — и у Леры внутри все сжалось. Загривком она ощутила вибрацию каких-то опасных токов, от которых следовало держаться на расстоянии. Токи усиливались.
Лера впилась взглядом в Бочарникову. Галка с плотоядной улыбкой оповестила:
— Крутов. Идет в нашу сторону. Отлично все складывается, а?
На этот счет у Леры было свое мнение, но высказать она его не успела: ведущий воткнул ей в зубы микрофон.
— Девушка, — елейным голосом пропел бандит, — как вас зовут? Мы ждем! — Рука оплела талию, как лассо, и тянула с места.
Более глупой ситуации Лера и вообразить не могла.
— Валерия, — подсказала благодетельница Галка, будто Лера была глухонемой.
— Валерия! — восторженно подхватил ведущий. От пошленькой интонации, от липкой руки, от слегка блудливых глаз желание сбежать стало непреодолимым.
Лера затравленно оглянулась на дверь и в этот момент увидела Крутова.
Василий приближался к их столику, с каждой секундой замедляя шаг, и остановился, так и не дойдя до цели. Направленные токи теперь сливались с импульсными стробоскопическими вспышками и закручивали нервы. Полумрак поглотил все, кроме темных глаз, остановившихся на Лере.
— О, — определил бестия-ведущий, — кажется, девушка произвела на ковбоя впечатление! Ну, Василий, что ж вы остановились, ей-богу. Даже неудобно.
Ноги Крутова будто приросли к полу.
— Господа, — снова проорал коварный ведущий, — Василию требуется шефская помощь!
Компания неодобрительно загудела, и этот гул привел Василия в себя.
— Привет, — кивнул он Бочарниковой, приблизившись к столу.
Леру накрыло облако из слабого коньячного перегара и головокружительного парфюма.
— Привет, — совсем с другой интонацией, интимно, на ухо Валерии повторил Василий, приобнял Леру за плечи и потянул носом.
Это были все те же степные мотивы. Крутов вдохнул еще раз, как затянулся после долгого перерыва. Он-то думал по наивности, что забыл этот запах, оказалось, не забыл — отложил в запасники памяти и хранил, как эталон. Встреча с эталоном всегда впечатляет, а Крутов был потрясен, повержен, опрокинут, разбит наголову.
— Я не буду участвовать в этих непристойных игрищах, — холодно предупредила Лера и сняла его руку с плеча.
— Моему другу присвоили очередное звание, не стоит портить вечер.
— Ваш друг, вы и старайтесь.
— Нехорошо, если кто-то грустит на празднике. Улыбнитесь, — вклинился ведущий, — вам понравится.
Не обращая ни малейшего внимания на мель тешащего тамаду и его выкрики, Лера и Василий продолжали некий ритуальный танец, как борцы на татами.
— Не вижу повода для радости.
— А вы без повода попробуйте. Просто так.
— Просто так улыбаются жертвы энцефалитного клеща. — Лера начала заводиться, и это было новостью. Никогда она так не реагировала на мужчину, никогда.
— Кстати, — вдруг вспомнил Василий, доставая портмоне из нагрудного кармана, — не люблю ходить в должниках.
С этими словами он вынул купюру достоинством в пять тысяч, свернул и сунул Лере в кармашек на груди. Легкое касание пальцев заставило Леру затрепетать.
Да что же это такое?!
— Не стоило беспокоиться, — получая мстительное удовольствие, отозвалась Лера, — я подаю по вторникам.
Вторник, вторник… Они встретились во вторник, вспомнил Василий, и горячая волна радости разлилась в груди: она помнит, в какой день это было, — это что-нибудь да значит!
— Сожалею, только я по вторникам не беру.
— Интересно, а по каким дням берут депутаты Заксобрания? — Кто-то злобный сидел внутри Леры и дергал за язык — иначе свое поведение она не могла объяснить.
— У вас не получится меня обидеть, как бы вы ни старались.
Желая как-то прекратить это безобразие, убраться из заведения, подальше от откровенных взглядов и провокационных шуток, Лера взялась за сумочку, но гельминт-тамада снова спутал все карты:
— Дамы и господа! Объявляю следующий конкурс!
— Нет! — пискнула Лера, но музыканты исполнили туш, и Крутов почти вынес ее в центр танцпола.
К счастью, они оказались не одни, нашлись добровольные жертвы, и в общей сложности на потеху публике выстроились четыре пары.
Очевидно, это была кульминация праздника, потому что затейник-тамада как-то особенно нагло смотрел на дам.
— Задание следующее: партнеры-мужчины называют самые привлекательные части тела партнерши, в разумных пределах, конечно, — гаденькая улыбка тронула порочные губы, — и целуют партнерш в эти места. — Последние слова потонули в одобрительном в свисте и улюлюканье.
Парочка слева от Леры выражала нетерпение, видимо созрев для раздевания.
Это было уже слишком.
— С меня хватит, — пробормотала Лера и сорвалась с места.
Крутов догнал ее уже перед выходом из заведения и схватил за руку:
— Валерия, подождите!
Лера в испуге обернулась.
Крутов даже растерялся от явной, неприкрытой паники в глазах Ковалевой.
— Но это же только игра. — С точки зрения Крутова, лишенный чувства юмора человек был так же страшен, как вечно опаздывающий.
— Пошлятина это, а не игра!
— Вообще-то за высоким в ресторан не ходят. Если вы ищете духовности, идите в музей, в кинотеатр или в храм.
Они смотрели друг на друга как два зверя.
Лера с трудом удерживалась от пощечины — это было совершенно новое для нее желание. Даже на Казимира она не подняла руку, даже на мерзавку-практикантку. Что это с ней?
Вздымающаяся Лерина грудь, порозовевшие щеки и приоткрытый рот, в котором блестели влажные зубы, а также усилившийся за пах степи привели Крутова в крайнее возбуждение.
«Господи, до чего хороша!» — поразился он.
До этой минуты Василий свято верил, что его ведет судьба, и с благодарностью принимал все, от конкурентов на избирательном участке до женитьбы.
И вдруг сегодня — нет, сейчас, сию минуту — отчетливо осознал, что штамп в паспорте стал стоп-сигналом на заячьей тропе и зонтиком для рыбки. С чего бы? Слов нет, Валерия нравилась ему, очень нравилась, но не до такой же степени… Или как раз до такой?
— До свидания. — От жадных глаз Крутова в горле у Леры перехватило.
— До свидания, — рассеянно повторил Василий, продолжая удерживать Леру за руку.
— Да отпустите же, — жалобно попросила она, не в состоянии вынести этот раздевающий взгляд.
— Да-да. — Василий смутился. — Валерия Константиновна, мы с вами должны довести до конца наше дело.
