Анна Яковлева - Besame mucho, клуша!
Спустившись к ручью, подруги с двадцать седьмой попытки развели костер и устроились на поваленном грозой стволе какого-то дерева, выбеленном солнцем и дождями до цвета блонд.
Бочарникова наполнила мельхиоровую стопку коньяком и протянула застывшей в задумчивости Лере:
— Предлагаю выпить за банкротство Казимира Дворяниновича.
— А ты?
— Я за рулем, поэтому коньяк тебе, а я выпью немного вина.
— За банкротство Казимира Дворяниновича, — послушно повторила Лера, но смысл тоста дошел до нее окончательно вместе с коньяком.
Неожиданно Лера обнаружила в себе нерастраченные запасы спортивного азарта настоящей охотницы за имуществом. Она будет делить с Казимиром даже битый «фольксваген», ключи от которого демонстративно оставила на комоде в прихожей, даже… даже… Взгляд Леры упал на разинутую шелковую пасть дорожного чемоданчика для романтических пикников, похожую на миниатюрный вход в Сезам. Даже шампуры и вилки с ложками она будет делить с Казимиром. Вот так.
— Пустим его по миру, подруга, — подстрекала Галина.
— Нужен адвокат по имущественным делам. — На лицо Ковалевой легла тень.
Разрыву с мужем Лера даже в мыслях не решалась придать статус развода. Другое дело — раздел имущества.
— Ну, чего нос повесила?
— Галка, я четырнадцать лет замужем. Как без мужей женщины живут?
— По-разному. Могу устроить тебе парочку экскурсий в неполные семьи.
— Что, все так паршиво?
— В основном паршиво.
— И тебе?
— Бывает, — неохотно отозвалась Галина. — Но нам с тобой повезло — у нас хотя бы детей нет.
— Разве это везение?
— А разве нет? По крайней мере, никто не спрашивает: а кто мой папа, а где мой папа. Однако, девочка моя, мы не об этом с тобой собирались поговорить.
— Да. Мы собирались поговорить об акциях, — снова оживилась Лера, — мне полагается половина всего совместно нажитого имущества.
— Мелко плаваешь.
— В смысле?
— Я имела в виду нечто совершенно, принципиально другое. Я имела в виду захват газеты, — таинственно произнесла Бочарникова, наблюдая за реакцией подруги, известной клуши.
От алчного блеска в глазах Бочарниковой Лере стало неуютно.
— Захват?
Воображение тут же подсунуло апокалиптическую картинку: жалкий старичок-вохровец на проходной, бессильный против людей в масках, вооруженных автоматами, вскрытый сейф в бухгалтерии, изъятие юридической документации и сдержанные рыдания Шурочки Величко… Это было не совсем то, к чему Лера стремилась.
— Конечно, захват! — Галкины глаза горели нездоровым блеском, а невыразительные губы нервно подергивались.
Вид подруги привел Леру в чувство.
— Нет, — с несвойственной ей твердостью заявила Ковалева, — я не дам согласие на захват. Придумай другой какой-нибудь вариант.
— Началось, — проворчала Галина, насаживая мясо на шампуры, — тогда не жалуйся, если Дворник тебя каждый день принародно станет макать в унитаз. Между прочим, я удерживалась от рейдерского захвата только из-за тебя.
— Вот и удерживайся дальше. — Спокойный, непреклонный тон Леры не удивил Бочарникову: муж для Леры был тотемным животным.
— Хорошо! Есть второй вариант. Для меня, конечно, менее предпочтительный, потому что более гуманный. Отожми у соучредителей их долю.
Лера в неподдельном удивлении уставилась на Бочарникову:
— Как, интересно?
— Если не хочешь рейдерского захвата газеты — придумаешь.
— Галка, ты меня шантажируешь?
— Бог с тобой, девочка моя. Предупреждаю. Все серьезней, чем ты думаешь. Твой Дворянинович…
— Уже не мой, — отреклась от неверного мужа Лера.
— Ты не знаешь, как этот уже не твой, — сделала акцент Галка, — стал одним из учредителей. Открою страшную тайну: Казя использовал компромат против Чудиновских, и старый греховодник вынужден был без шума и пыли уступить акции.
— Старый греховодник?
— Да, девочка моя. У Чудиновских была любовница, а Казимир выследил их и сделал несколько откровенных снимков. Потом показал главному фотки и поставил перед выбором: акции в обмен на негативы и снимки. Ты же знаешь, ни при каких обстоятельствах Чудиновских не ушел бы из семьи. На это и рассчитывал Дворник.
— Откуда ты знаешь?
— Этой любовницей была я.
Взглянув на очумевшую, как таракан после санобработки, Ковалеву, Бочарникова резко сменила тему:
— Подруга, ты давно в свет не выходила?
— Лет сто.
— Пора тебя проветрить.
— Есть предложение? — еще находясь в прострации, автоматически спросила Лера.
— Полно. В Музыкальном танцует «Баядерку» Волочкова. По всему городу расклеены афиши Валерия Гергиева. Так что засидеться я тебе не дам.
Кислая Лерина улыбка у кого угодно отбила бы охоту ее проветривать.
— Шерочка с машерочкой.
В ответ Бочарникова только подлила подруге коньяка.
— Кого-нибудь подцепим в театрах-то, — Галка подтолкнула Леру плечом, — какого-нибудь интеллигента-нувориша. Давай за это выпьем.
Первая доза коньяка уже хозяйничала в крови — Лера парила в облаках, не ощущая груза прошлых обид и собственного тела.
— За интеллигента-нувориша?
— Не цепляйся к словам. Выпьем за то, чтобы охмурить состоятельного и неженатого.
— Умного, великодушного, щедрого. И пылкого любовника.
— Ты сейчас все испортишь, — предостерегла Галка, — портрет уже вызывает недоверие.
— Портрет собирательный. Когда начнем охмурять? — Коньячная готовность к подвигам безумно нравилась Лере.
— Купим билеты — и вперед!
— Счастливые билеты?
— Нет, билеты счастья.
Галина перевернула шампуры, засмотрелась на тлеющие угли и притихла.
Подставив лицо солнцу, Лера тоже молчала.
Запах мяса привлек бродячую собаку. Лера с острой жалостью рассматривала животное: свалявшаяся шерсть клоками свисала с исхудавших боков, нос ловил съестные запахи, голодные глаза, не отрываясь, следили за шашлыками. Что-то их роднило с собакой. Что?
Лера бросила псине кусок, та виртуозно поймала его на лету и потрусила прочь. Именно в этот момент, глядя вслед убегающему псу, Лера осознала, насколько она одинока. Одиночество — вот что их роднит.
В Галке собака пробудила совершенно иные мысли и чувства.
— Надо не сидеть сложа руки и не ждать у моря погоды, надо действовать.
— От судьбы не уйдешь. — Лера всегда была склонна к меланхоличной созерцательности.
— Точно. Она от тебя уйдет. Звони Крутову, назначай встречу.
— Что? Зачем это?! — При воспоминании о парламентарии Леру обдала горячая волна стыда. Только по приговору суда она согласится встретиться с мачо.
