Заложница. Теперь ты моя (СИ) - Фелье Филиппа

В этот момент едва заметно скрипит дверь. Мы с Олсоном одновременно поворачивает головы. Он — с гордо поднятой головой и разбитыми в кровь костяшками, я — как побитая собака.

Эми находит меня взглядом. Ее глаза наполняются тревогой.

— Итан! — восклицает моя маленькая девочка. Она успела нацепить на себя мои спортивные штаны и майку. В них Эми кажется еще более хрупкой. — Дядя Ол, остановись!

— Эми? — Смит дрогнул и пошатнулся. — Эми, детка…

— Не трогай его! — Эмили подбегает и загораживает меня собой.

Дожился. Меня защищает хрупкая девушка, которой я причинил боль, с которой был несправедлив. И которую безмерно люблю. Черт! В груди растекается тепло от ее заботы и беспокойства обо мне. И в то же время мне невероятно стыдно. Это я должен быть тем, кто защищает.

— Я не понимаю… то видео… Эми, — Смит протягивает руку к моей девочке, — идем домой. Твой отец очень волнуется. Он послал меня…

— Чтобы решить очередной неудобный вопрос? — впервые слышу в ее голосе ядовитые нотки. — Как с мамой?

Смит ошеломленно распахивает глаза, тут же теряя весь свой боевой настрой. В моей голове мелькает соблазнительная мысль воспользоваться его замешательством для атаки. Но я отмахиваюсь от нее понимая, что это неправильно. Этот противник явно мне не по зубам, даже в таком состоянии.

— Он тебе рассказал? — тихий голос Олсона вибрирует, подобно утробному тигриному рыку.

— Я сама узнала. — Не задумываясь отвечает Эми. Врет ради меня. — И это все мой план.

Смотрю в пол, стараясь не выдать своего удивления.

— Что? — Смит отступает на шаг назад. — Милая, ты ведь не такая.

— Такая. — В голосе Эмили звенит сталь. — Я такая же расчетливая, как мой отец.

«О, нет. Ты не такая. Совсем другая. Мягкая, нежная, ранимая».

— Не верю. Это не может быть правдой. Эми, этот человек внушил тебе, что твой отец зло, но это не так…

— Не так? Не так, говоришь? Не ты ли разгребал за папой всю грязь? Тебе ли не знать какой он на самом деле? Я думала, ты лучше, дядя Ол. Думала, ты не такой, как папа. Уходи, если я ошиблась в тебе. Или помоги нам.

Смит замер в раздумьях, которые заняли совсем не много времени.

— Готов тебя выслушать. — Кивает он Эми, игнорируя мое присутствие.

— Сначала идем в дом. — Почти приказывает девушка. Она помогает мне опереться на нее. Поначалу я пытаюсь идти сам, но после пары шагов принимаю ее помощь.

Мы втроем проходим в столовую. Эмили достает из шкафчика аптечку и оборачивается ко мне.

— Сядь, — указывает она на стул.

Я кривлюсь от боли и протягиваю руку к коробке с бинтами.

— Я сам.

Смит приваливается плечом к стене и с нескрываемым любопытством наблюдает за нами. Его цепкий взгляд пронзает мою спину как нож.

— Присядь, — Эмили упрямо не отдает аптечку и снова указывает на стул. — Пожалуйста.

«О, да. Кажется, скоро я надолго «присяду» в места не столь отдаленные».

Скосил взгляд на Смита и получил новую порцию презрения.

«Да. Точно».

Пока Эмили заботливо обрабатывает раны, меня сверлят недобрым взглядом, обещающим девять кругов ада.

— Что ты задумала? — не выдерживает Олсон.

Мне тоже очень интересно услышать, что она скажет?

Глава 25

Эмили

— У нас есть план. — Я красноречиво смотрю на Итана, в надежде, что он поймет меня и подыграет. От волнения сердце стучит часто-часто, но я стараюсь не показывать это перед дядей. — Расскажи ему.

— Ты имеешь в виду… — бормочет он и шипит от боли, когда я прикладываю ватную палочку, смоченную в растворе к кровоточащей губе.

— Да. Просто расскажи все дяде. — Киваю, будто так и задумано. Будто это я придумала. Словно все моя идея, хотя, конечно же, не моя.

Итан косит глаза на Олсона и переводит неуверенный взгляд на меня.

«Ну давай же, пожалуйста, подыграй мне. Ты ведь понял, что я имею в виду. Понял же?»

— У меня… нас есть одна задумка, — начинает он, пока я заканчиваю обрабатывать его раны.

«Надо же, как дядя его отделал. Если бы я не появилась, скорее всего, Итан бы не ушел живым». — От этой мысли бросает в дрожь. Перед мысленным взором предстает картина: Итан распластался на полу, весь переломанный и не подающий признаков жизни. В носу защипало, а перед глазами все стало расплываться от слез. Смаргиваю влагу. Отвернувшись к аптечке, вытираю щеки, чтобы мужчины не заметили.

Дядя Олсон стоит, скрестив руки на груди, и хмуро смотрит на Итана. Я знаю, что Олсон Смит добрый. Готов подставить крепкое плечо в трудную минуту, выслушать, успокоить, решить проблему. Но сейчас, кажется, его терпимость на пределе, и я понимаю почему. Если он видел то, что Итан снял для папы, то его гнев вполне оправдан. И, хоть, Смит не родной мне дядя, ближе него никого нет. Даже с папой я не так открыта, как с Олсоном. С самого детства этот старый и строгий вояка относился ко мне как к дочке, которой у него никогда не было.

— В общем, я подготовил кое-какой материал… — уже более уверенно произносит Итан, и тут дядя взрывается.

— Снова видео? — рычит он. Костяшки его пальцев хрустят, когда он сжимает кулаки. — Ты снова издевался над Эми?

Итан отвечает сердитым взглядом, в котором читается решительность.

— Успокойтесь, — расставляю руки, ограничивая расстояние между мужчинами. Я не позволю им снова подраться. Мы должны быть на одной стороне. — В видео нет ничего такого, дядя. Постановочный фильм.

Олсон тяжело вздыхает. Он смотрит мне прямо в глаза, будто спрашивая все ли со мной в порядке, не действую ли я по принуждению. Но нет, я приняла решение самостоятельно. После всего, что я узнала за последнее время… Документы о причине маминой смерти… Это ужасающее чувство пустоты внутри, боль от потери, безысходность и необратимость.

Я не хочу терять отца, но он должен признать свою вину. Должен извиниться перед всеми, чьи родственники погибли. Обязан сделать это. Если нет, то я не смогу спокойно жить дальше, зная правду.

— Показывай, — глухо произносит дядя.

— Там не только фильм, есть еще кое-что. — Вздыхает Итан. — Покажу, как посмотрим запись. Кстати, как вы нас нашли? Я сделал все, чтобы меня невозможно было отследить. Сумка и телефон Эми остались на корпоративе.

— Рэд. — Односложно отвечает дядя Ол и я вздрагиваю.

— Что с ним? — Одновременно спрашиваем мы с Итаном и переглядываемся.

Тревога за Реда сжимает сердце. Получается, дядя его нашел, скорее всего угрожал, а может быть даже пытал. Смотрю Итану в глаза и мне кажется, что он думает точно так же. Мы с ним стали ближе, будто читаем мысли друг друга, словно на одной волне.

— Живой. — Сухо отвечает Олсон и сверкает гневным взглядом в Итана. — Показывай, пока я не передумал.

Мы идем в спальню, где Итан открывает ноутбук и включает ролик.

Впервые вижу картинку на экране, а не участвую в роли актера. Не знаю, как передать словами, что чувствую. Страха нет, ведь я знаю, чем закончится видео, знаю, что все хорошо. Но кровь, которая льется по моему телу, вызывает мурашки. Выглядит вполне правдоподобно. А потом Итан появляется в кадре, держа в руках отрезанное ухо. Неосознанно дергаюсь, прикрываю рукой свое, но оно на месте.

Внезапный приступ тошноты удивляет, и я бегу в туалет. Это странно. Я люблю ужастики, где много крови, так почему сейчас от этого видео меня стошнило?

Слышу в комнате глухой удар. Кажется, дядя вновь разошелся и, судя по звуку, ударил стену. По крайней мере я надеюсь, что не Итана. Желудок отпускает, и я возвращаюсь в спальню.

Дядя Олсон держит Итана за воротник. Занесенный над головой парня кулак угрожающе застыл в воздухе. Лютая ярость пылает в глазах моего похитителя, обращенных на Смита. Ну что за ребячество! Я хочу, чтобы у нас появился надежный партнер, тот, кто поддержит и поможет осуществить план.

После того, как увидела документы, я долго думала. Папа давно ведет себя со мной холодно. И мне очень хочется проверить, любит ли он меня до сих пор или забыл о существовании дочери.