Преследуемая тенью (ЛП) - Херд Мишель

— Ты не в том положении, чтобы просить меня об этом, — напоминаю я ей.

Она садится и, смахивая слезу со щеки, говорит: — Я сделаю все, что ты захочешь. Пощади моего отца. Пожалуйста.

Я не планировал убивать Харлана. Во всяком случае, не скоро. Я хочу, чтобы он страдал, зная, что его драгоценная дочь у меня.

Поднеся правую руку, которая все еще держала пистолет, к ее лицу, я провел стволом по мокрому, оставшемуся после ее слез, лицу.

— В следующий раз, когда я отдам приказ, ты выполнишь его без колебаний.

Она быстро кивает.

Когда я разворачиваюсь и ухожу, она спрашивает: — Пощадишь моего отца?

Я останавливаюсь в дверях и говорю: — Все зависит от того, насколько хорошо ты будешь себя вести.

Когда я выхожу из комнаты, Карло захлопывает дверь и запирает ее.

— Дай мне ключ, — приказываю я, протягивая ему пистолет.

Получив ключ, я кладу его в карман и возвращаюсь в другую комнату, где меня встречают встревоженный отец и трусливый доктор.

— Что вы сделали со Скайлер? — спрашивает Харлан, его голос охрип от того ада, через который я его протащил.

— Я устроил ее на кровати, — честно отвечаю я, зная, что это заставит его волноваться, не изнасилую ли я Скайлер.

К моему удовлетворению, Харлан выдыхает воздух, и его цвет лица становится еще более серым.

— Пожалуйста, не причиняй ей вреда. Я умоляю тебя. Я отдам тебе все, что у меня есть.

Мои губы изгибаются, и я начинаю хихикать. Подойдя ближе к Харлану, я наклоняюсь к нему и шиплю: — Я заставлю ее пожалеть о том, что она родилась.

Я наблюдаю, как в его глазах появляются слезы, а черты лица сжимает невыразимый страх.

Я придвигаюсь еще ближе, пока мы не оказываемся почти нос к носу, а затем говорю: — Я заставлю тебя испытать всю ту боль, которую испытываю я, и даже больше. Из-за тебя я вынужден жить без брата, а ты будешь жить без дочери, зная, что я буду трахать ее до тех пор, пока она не станет лишь призраком той девушки, которую ты вырастил.

— Пожалуйста, — вздохнул он. — Я сделаю все, что ты захочешь.

— Я хочу только одного, а она у меня уже есть. — Отстраняясь, я улыбаюсь еще шире. — Твоя драгоценная маленькая дочь теперь принадлежит мне.

Черты его лица снова наполняются болью, и, видя, какую невыносимую боль причиняют ему мои слова, я испытываю удовлетворение.

Я наклоняю голову и вдыхаю его.

Я заставлю их страдать, Джулио. Я заставлю их заплатить.

Я смотрю на Харлана, пока он не опускает голову, и беззвучные рыдания сотрясают его плечи.

— Я не знал, что они убьют твоего брата, — плачет он.

Я снова подхожу ближе и шепчу ему на ухо: — Ты бы все равно сделал это, чтобы спасти свою дочь. Ты бы убил пол Нью-Йорка, если бы это было необходимо, чтобы сохранить ей жизнь, потому что ты любишь ее. — Я отстраняюсь и, схватив его за челюсть, заставляю посмотреть на меня. — Я любила своего брата, а ты отнял его у меня.

Я отступаю назад, и мой взгляд устремляется туда, где в углу притаился доктор.

— Доктор Бенталл, — говорю я и жду, пока он посмотрит на меня, прежде чем продолжить, — наслаждайтесь своей последней ночью. Завтра я вас убью.

Кровь отливает от его лица, и я наблюдаю, как он понимает, что ничего не может сделать, чтобы остановить меня.

Выходя из комнаты, я слышу, как Эмилио закрывает дверь, прежде чем запереть ее.

— Пусть люди по очереди охраняют заключенных, — говорю я Карло, который стоит прямо за мной.

— Хорошо, босс.

Мы спускаемся по ступенькам, и пока я направляюсь в офис, Карло идет туда, где собралась группа моих солдат.

Я нахожу Элио за столом, и он поднимает на меня глаза, глядя на экран компьютера.

— Веселишься? — спрашивает он.

Я опускаюсь на диван и бормочу: — Мне нужно выпить.

Элио встает и идет к небольшому шкафчику с алкоголем, где наливает немного виски в стаканчик. Он приносит мне напиток и садится рядом со мной.

— Спасибо, — говорю я, делая глоток.

Откинув голову на спинку дивана, я закрываю глаза.

— Мексиканцы довольны АК.

— Хорошо, — бормочу я.

— Якудза хочет пятьдесят полноавтоматических пистолетов Glock 17. Их нужно переделать, — сообщает он мне.

— У нас достаточно комплектов для переделки карабина в PDW?

— Да. Люди быстро справятся, и партия может быть отправлена к концу недели.

— Хорошо. Приступай к сделке, — даю я согласие.

— Почему бы тебе не пойти домой и не отдохнуть? — предлагает Элио, вставая с дивана.

— Я слишком возбужден. У меня уходят все силы на то, чтобы не убить Бенталла прямо сейчас.

— Убей его и иди домой. Зачем ждать?

Открыв глаза, я допиваю остатки виски и говорю: — Я хочу, чтобы он мучился всю ночь.

Глава 16

Скайлер

Я думала, что не смогу сомкнуть глаз, но в итоге потеряла сознание. Я спала как убитая, а потом проснулась в темной комнате.

Я понятия не имею, который сейчас час, но, поскольку не слышу никаких звуков, предполагаю, что сейчас глубокая ночь.

Сев на кровати, я оглядываю комнату, и мой взгляд задерживается на теневой фигуре, стоящей в углу.

Я смотрю на Ренцо, натягивая одеяло на колени и ноги.

Я понятия не имею, что этот человек планирует со мной сделать, и это пугает меня.

— Хорошо спала? — раздается его голос из угла.

Не в силах говорить, я киваю.

— Хорошо.

Минуты молчания, в течение которых он просто смотрит на меня, выбивают меня из колеи.

— У тебя хорошие инстинкты, — неожиданно делает он мне комплимент. — Каждый раз, когда ты была на кухне, или смотрела телевизор, или была в своей спальне и оглядывалась по сторонам, думая, что сходишь с ума, я наблюдал за тобой.

У меня открывается рот, и, прежде чем я успеваю остановить себя, я бормочу: — Это вовсе не жутко.

Он усмехается, и это звучит забавно.

Рискнув, я спрашиваю: — Что ты собираешься со мной делать?

Я слышу, как он делает глубокий вдох, затем он двигается, приближаясь ко мне. Я поднимаюсь на ноги и откидываю одеяла на кровать.

Когда он останавливается передо мной, я могу разглядеть его черты, и меня бесит, что он все еще чертовски привлекателен и не превратился в отвратительное чудовище, которым он является.

Подняв руку к моему лицу, он крепко сжимает мою челюсть, прежде чем я успеваю отпрянуть. Он наклоняется ко мне, и в моей голове проносится ужасающая мысль о том, что он может меня поцеловать, но он останавливается в нескольких сантиметрах от моего рта, его глаза буравят меня.

— У меня есть пара идей. Хочешь, чтобы я обсудил их с тобой? Может, ты поможешь мне решить, что с тобой делать.

Мое тело снова начинает дрожать, и я с трудом сглатываю страх, который заставляет меня испытывать этот мужчина.

Его большой палец проводит по моей челюсти, затем его рука скользит к горлу, и его пальцы крепко сжимают мою шею.

— Сначала я фантазировал о том, как пережму тебе дыхательное горло и буду смотреть, как ты задыхаешься, пока не выжму из твоих легких последний воздух.

Господи.

— Но это значит, что ты будешь мертва. Я больше не смогу тебя мучить.

Я снова тяжело сглатываю, и знаю, что он это чувствует.

Он отпускает мою шею и засовывает руки в карманы. — Я могу запереть тебя в этой комнате до конца твоих дней.

Это будет ад. Я лучше умру.

Уголок его рта приподнимается. — Что, по-твоему, я должен с тобой сделать?

Мой язык высунулся, чтобы смочить губы, и я покачала головой. — Тебе плевать на то, что я думаю.

Улыбка расплывается по его лицу, делая его дьявольски привлекательным. — Вообще-то, да. — Я хмурюсь и он говорит: — Почка моего младшего брата помогает тебе жить. Как ты предлагаешь отплатить мне?

Чувство вины и боль в сердце выбивают воздух из моих легких, и на глаза наворачиваются слезы. Мой голос охрип, когда я говорю: — Мне так жаль, что они убили твоего брата. Я никогда не хотела, чтобы кто-то умер, чтобы я могла жить. Я бы никогда не согласилась на операцию, если бы знала.