(не)жестокая нежность (СИ) - Гутовская Ирина
— Что ты хочешь? — не понимает моих действий.
— Держись крепче. Всего лишь переместимся на кровать…
Опускаюсь на постель, подминая Тину под себя, фиксируя запястья над головой. Врываюсь в неё мощными толчками, от которых она сильнее стонет, извивается…
— Ян… да… да… ещё… — произносит она с придыханием.
— Сладкая моя… — впиваюсь в манящие губы смачным поцелуем, потом путешествую дальше — вдоль шеи к груди, выводя узор языком на нежной коже и усиливая её ощущения.
Я чувствую, как Тина приближается... В этот момент тело охватывает дрожь, стоны становятся прерывистыми, частыми, и вот-вот достигнет пика блаженства. Она такая чувственная…
Ускоряюсь. Мои движения больше похожи на поступательные удары плотью в плоти, но вижу, как Тине нравится. Она срывается на протяжный крик, когда оргазм накрывает, даря наслаждение — выгибается дугой. Её горячее лоно пульсирует, интенсивно сжимается вокруг моего члена… Делаю несколько толчков и кончаю, изливаясь в неё…
Нас обоих трясёт. Лежим так, не разрывая объятий, пару минут — восстанавливаем дыхание.
— Ты там жива? — спрашиваю, отпускаю её руки и приподнимаюсь на локтях, вспомнив о нашей разнице в весе.
— Всё хорошо, — тихо отвечает она, проводит ладонью по моей спине, вызывая волну мурашек.
Покидаю её тело, ложусь на спину, прикрывая ненадолго глаза. Мне так хорошо, спокойно, и даже не верится, что нашёл своё счастье.
Тина нависает надо мной. Ловлю пристальный взгляд. Она обрисовывает пальчиком черты моего лица, рассматривая внимательно, словно впервые видит. И о чём-то усердно думает — это заметно по нахмурившимся бровям.
— Спрашивай.
— Э… м-нн… Что?
— Тебя ведь что-то интересует.
— Ну… не знаю… — она неуверенно пожимает плечами. — Та девушка… Она… и… ты… Встречаешься с ней?
— Нет. Расстался. Ещё в тот вечер, когда ты от меня сбежала, — сразу отвечаю, не дожидаясь других вопросов о Валерии.
— Я не сбежала…
— Ну да, я сбежал…
— Ушла, не желая мешать — так будет правильнее.
— Вообще-то с тобой хотел провести весь день.
— Правда? — она расслабленно выдыхает, и зачем-то уточняет: — Точно расстался?
— Не веришь, значит? — прикасаюсь к её губам.
— Верю… просто… я…
— Ревнуешь? — улыбаюсь. Мне нравится, что собственническое чувство ей не чуждо.
— Не смешно… — она обиженно поджимает губки, потом садится, подтягивая колени к груди. Такая милая.
— Меня волнуешь ты одна, — обнимаю сзади, целуя её напряжённые плечи. — Мы закрыли тему других женщин?
— Да…
— Вот и хорошо, потому я хочу продолжить…
1.17
Совсем потерял голову… забыл о защите напрочь…
Три ночи и два дня напролет занимались диким, необузданным, страстным сексом. Как ненасытный одержимый безумец, брал её снова и снова, а она отдавалась без остатка, дарила себя, полностью во мне растворяясь.
И теперь Тина с легкостью может быть беременна — она не опытна в этих вещах. Я должен был позаботиться обо всём, но ничего не сделал… Погрузился в охватившее нас неистовство… Она околдовала меня собой. Шептала на ухо моё имя, слова любви, просила ещё и ещё — всё это сводит с ума.
Мы идеально подходим друг другу. Раньше скептически относился к фразе «две половинки одного целого». Зато теперь понимаю, каково это — ощущать в себе частичку любимого человека, быть единым организмом в моменты близости…
Люблю её… И пора признаться в своих чувствах…
Неожиданный телефонный звонок прервал поток мыслей. Ну, как сказать, неожиданный звонок, скорее, внезапный, ведь знал: она непременно позвонит. Сейчас начнётся…
— Да, Маргарита Львовна, — отвечаю врачу. Мы не договаривались, что она расскажет о визите Тины. Но рассчитывал на это. Ведь Марго не сможет устоять перед тем, чтобы лишний раз поучить жизни. И звонит явно по этой причине.
— Ян, ты что творишь?! — возмущается Марго. В отношении меня у неё нет тормозов, «выносит мозг» постоянно на правах близкой подруги моей матери. Разумеется, это касается только женщин, ведь она высококвалифицированный специалист, принимавший всех бывших пассий. Поэтому позволяет себе не стесняться в выражениях и назиданиях.
— Интересно, и что же я такого особенного сделал? — прикидываюсь, будто не понимаю. Учитывая мой прежний образ жизни, есть от чего негодовать и удивляться, ведь Тина другая, не похожа ни на одну из тех, кто был в моей постели. Она как чистый невинный свет.
— Ты кого прислал? — задаёт логичный вопрос.
— Свою девушку, — говорю спокойно и точно знаю, каким будет дальнейший разговор.
— Девушка? Да девчонка она ещё, жизни толком не видавшая! Вчерашняя девственница! Тебе мало взрослых женщин? Заскучал? Потянуло на сладенькое?
— Она совершеннолетняя, — уточняю немаловажный факт. Хотя возмущения Марго, отчасти, справедливы, ведь судит обо мне, как несерьёзном в плане отношений мужчине, меняющем женщин с такой частотой, что сам не вспомню даже половину из них.
— Плевать! Если девушка до двадцати трёх лет не имела сексуального опыта, то лично для меня это означает только одно — ждала любовь, хранила себя… Да вот только бездарно распорядилась невинностью, связавшись с тобой… ведь ты…
— Попридержи коней, — перебил её и не собираюсь изливать душу. — Я не обязан отчитываться ни перед кем.
— Конечно, не обязан… — продолжила она. — Пойми, чисто по-женски переживаю за девушку. Не порти жизнь, если не нужна. Остановись, пока не поздно.
— Хватит, — надоело слушать. — Лучше скажи, как прошло обследование? Всё в порядке?
— Взяла необходимые анализы, сообщу результаты, как только будут готовы. Хотя для определения возможной беременности — нужно позже повторить анализ крови, примерно через пару недель.
— Э… э… — замешкался с вопросом, думая, как сформулировать. — У неё там ничего не повреждено?
— Мацейчук, ты не исправим… — вздохнула Марго.
— Просто ответь, — разговор порядком утомил и начал раздражать.
— Разрывов и трещин нет, если ты об этом, — её слова успокоили меня.
— Хорошо… И ещё: не говори матери о Тине, — сам хочу обрадовать тем, что остепенился. Теперь, как никогда, я уверен в будущем и своём желании связать жизнь с феей. И пусть она пока не знает, какие мысли одолевают мою голову, это не имеет значения — не отпущу, а сегодня признаюсь в чувствах, развею остатки сомнений в серьёзности моих намерений.
— Хм… не говорить… — судя по тону голоса, не согласна со мной. Могу представить, как это будет выглядеть, если всё-таки не сможет молчать и опередит меня с новостями. Вот только преподнесёт не в том качестве…
— Марго, пожалуйста, не лезь, куда не просят, — настаиваю, чтоб не вмешивалась. Испортить — ничего не испортит, а смуту внесёт.
— Учти, Ян, окажись твоя Тина в положении — аборт делать не буду. Повторюсь: не порти девочке жизнь. Всего хорошего, — она отключилась, не позволив ответить. Видимо, подумала, что всё случится, как было не раз.
Лично я, не заметил, чтобы кто-нибудь из моих любовниц мечтал оставить ребёнка, охотно соглашаясь на аборт. А я, по правде говоря, не был уверен в своей причастности к этим беременностям, поэтому всегда настаивал на радикальном способе решения проблемы. Но если бы хоть одна из них пожелала стать матерью, пришлось бы принять этот факт. Не отказался бы от ребёнка, в случае доказанного отцовства. Конечно, жениться, не женился бы, но помогал и принимал бы участие в его воспитании.
С Тиной всё по-другому… Я не просто не против беременности — хочу иметь общих детей, хочу видеть её своей женой, хочу настоящую семью, хочу прожить с ней долгую счастливую жизнь. И сделаю всё зависящее от меня. Несу ответственность, испытывая болезненную потребность заботиться о моей фее, дорожить и беречь.
«Не порти ей жизнь…» — уже дважды слышу это мнение, связанное с убеждениями, касательно отношений без обязательств. Что ж, заслужил.
Сам бы с трудом поверил, будто человек может быстро измениться. Да не был я циником и эгоистом... Скрывался за маской безразличия — так правильнее. Но Тина смогла найти подход, как пробить толстенную глухую стену, которую выстроил вокруг себя — проникла в самые потаённые глубины души, став там полноправной хозяйкой. Разве не фея?
