Нора Филдинг - Приговоренные к любви
— Меня послал Доди. Если возможно, то я хотела бы увидеть Зизи. Меня интересует туалет из черной тафты.
— Ах, Доди! Как я сразу не догадалась по вашей прическе, что это его волшебные руки сделали из вас куколку. А Зизи — это я. Милости просим в наш мир красоты.
— Вы Зизи? — От неожиданности я забыла все правила приличия и, чуть ли не открыв рот, с недоумением взирала на мать семейства.
— Вы удивлены? Не понимаю чем. — В тоне модельера прозвучала обида, но потом какая-то мысль заставила ее весело рассмеяться. — Вон оно что! Вы ожидали увидеть кого-нибудь типа Доди. Но Зизи — женщина во всех смыслах этого слова, женщина, которая и других представительниц слабого пола хочет видеть прекрасными. Если вас устраивает мой ответ, то приступим.
Мне было стыдно. Опять я умудрилась поставить в неловкое положение и себя, и других. Если так пойдет и дальше, то мои отношения с людьми превратятся в уравнения с большим числом неизвестных.
— Вас, мисс, интересует именно туалет из черной тафты? — продолжала допрашивать меня Зизи.
— Доди сказал, что он очень подходит к моему случаю.
— Что ж, тогда смотрите! — С этими словами Зизи отдернула бархатную занавеску и нажала на кнопку пульта, который держала в руках.
Свет у всех манекенов потух, зато вспыхнул у скрытого прежде за бархатной портьерой.
Я увидела платье необычного фасона со странным смешением стилей и тканей. Широкая юбка была выполнена из черной переливающейся тафты и украшена огромными бантами из серебряного шифона. Корсаж был из бархата иссиня-черного цвета. Дополняли туалет черные перчатки до локтя. Подобные наряды я видела в исторических фильмах.
Я представила себе широкую парадную лестницу, по которой поднимается дама, обмахиваясь огромным веером. Мужчины во фраках ей кланяются. Один из них спешит ей навстречу и целует протянутую ему царственным жестом руку, затянутую в черную перчатку.
— Эта модель — плод моего мистического настроения, в которое я обычно погружаюсь в сочельник. Согласитесь, оно выглядит очень необычно.
Утверждение Зизи было более чем справедливо. Любая женщина, надевшая это платье в реальной жизни, будет выглядеть в высшей степени необычно, если не сказать нелепо. Времена прекрасных дам в этих нарядах канули в Лету. Если только отправиться в нем на костюмированный бал? Но вечеринка в честь помолвки Роберта Арлингтона явно не тот случай, когда можно одеться подобным образом, а еще вдобавок и выложить за этот туалет почти все имеющиеся средства.
— Одевайтесь! — услышала я команду, исходящую от Зизи.
Ее слова я восприняла как приказ и беспрекословно ему подчинилась. Личность Зизи, несмотря на первое впечатление благодушия, обладала властностью.
Пока я возилась со сложным и непривычным туалетом, помещение бутика волшебным образом преобразилось. Его стены превратились в зеркальные, и свет уже не мерцал таинственно, а заливал все помещение, словно сейчас здесь начнется телевизионная передача.
Во всех зеркалах отражалась необыкновенная женщина, как будто сошедшая со страниц романа. Ради таких, как она, мужчины вызывали друг друга на дуэль, проматывали состояния и совершали другие подобные сумасбродства. Женщина была столь хороша, что я не нашла в себе силы от нее отказаться.
— Беру, — еле вымолвила я от волнения.
— Хорошо. Я рада, что вам понравилось.
Я попыталась найти глазами свою сумочку, но она куда-то запропастилась.
— Что вы ищете?
— Сумочку. Я хочу расплатиться.
Зизи рассмеялась.
— Сумочка у вас в руках. Но вам надо переодеться, не собираетесь же вы идти прямо так.
Замечание было резонным, и я снова отправилась выполнять приказание Зизи.
— Желаю удачи в вашем предприятии, — сказала Зизи, протягивая мне огромный пакет.
— В каком предприятии? Я купила его просто так, — встрепенулась я, как уличенный в карманной краже воришка.
Зизи усмехнулась.
— Если просто так, то пусть будет просто так, но все-таки — удачи вам.
Я попрощалась и пошла к выходу. Мне показалось, что Зизи все знает о моем безумном плане и одобряет его. Я оглянулась и посмотрела на Зизи, но лицо ее приобрело невозмутимый вид, а помещение снова погрузилось в таинственный полумрак.
Я вышла на залитую солнцем улицу. Навстречу мне спешили люди, мои современники. Город жил обычной деловой жизнью. А я только что побывала в пещере колдуньи…
Как еще можно объяснить мой поступок? Только властью колдовских чар, отбросивших меня на столетия назад и заставивших вообразить себя придворной герцогиней времен короля Карла II и купить платье, в котором я никуда и ни за что не пойду, да еще отдать за него все имеющиеся деньги. Это ли не верх безрассудства? Зизи обладала приворотными чарами. В этом я была уверена. Надо вернуться и отдать платье.
«Оно поможет в твоем предприятии», — зазвучал в ушах низкий голос Зизи. Я вздрогнула и ускорила шаг. Возможно, Доли имел в виду совсем другое платье? А меня опутали колдовские сети? Надо побыстрее покинуть это нечистое место. Возвращаться я раздумала. Обиталища колдуний имеют обыкновение исчезать, и я вряд ли снова найду этот бутик. Голос же Зизи продолжал нашептывать: «Оно принесет тебе удачу... удачу... удачу...».
Испугавшись, что сойду с ума, я постаралась переключить свои мысли на более прозаичные вещи. Как я буду жить? У меня остались жалкие гроши, а до моего возвращения в Тунис еще долгие два месяца. Ладно, проживу как-нибудь. Если оставшиеся до конца отпуска дни питаться одним хлебом, а жить у Энн, то мне хватит. Можно придумать и еще что-нибудь. Поискать, например, временную работу. Мысль мне понравилась. Я стала ее развивать и планировать, где и чем я могу заняться.
Потом вспомнила об оставленных мною на хранение тетушкиных вещах. Пусть Эрик говорил, что это старые, никому не нужные вещи. Он лгал мне! В этом я была почти уверена. Возможно, хотел прибрать и их, но я на сей раз не сплоховала. Вот открою антикварную лавочку, тогда узнаешь! Я погрозила пальцем. Идущая мне навстречу пара удивленно на меня посмотрела.
— Кто это? — услышала я нервный, срывающийся на визг голос женщины. — Почему она грозила тебе пальцем?
Ответа мужчины на учиненный его ревнивой спутницей допрос я не узнала — расстояние между нами стремительно увеличивалось.
Я продолжала грезить об антикварной лавочке, с помощью которой кому-то что-то докажу. Эрик давно отошел на задний план, и мне было все равно, оценит он мои деловые успехи или нет. Роберту мои проблемы неинтересны. В его жизни присутствует другая женщина, на которой он собирается жениться. Если Эрика интересовала возможность меня обокрасть, то Роберту вообще безразлична моя жизнь.
