Джун Зингер - Блестящие разводы
— Почти десять.
— Звонил кто-нибудь? Ну, знаешь, проверить, дома ли я?
— Нет, еще нет, Бейб.
— Думаешь, мне уже пора вставать?
— Не знаю. Ты сама-то хочешь?
— Не уверена.
— Тогда пойду спрошу у Норы, не пора ли тебе вставать. Но сначала приму таблетку аспирина. Дать тебе одну?
— О Сэм, я даже не знаю.
— Миссис Принс, приехал мистер Рудман. Он просил передать вам, что отправляться надо прямо сейчас, что пробки на дорогах…
— Спасибо, Глэдис, — сказала Хани, вдевая в ухо жемчужную серьгу. — Передайте, пожалуйста, мистеру Рудману, что я уже иду.
Она посмотрела на свою левую руку — ее средний палец был украшен кольцом с грушевидным бриллиантом. Она резко сорвала его с руки, словно оно обожгло ей кожу, и швырнула в раскрытую коробку для украшений. От обручального кольца она отказалась еще несколько месяцев назад, а это все еще продолжала носить. Но сегодня она рассталась с ним навсегда. Кроме того, Бейб, разбиравшаяся в таких вещах, еще несколько месяцев назад объяснила ей, что грушевидные солитеры от Тиффани вышли из моды, а в моде теперь обрамленные изумрудами солитеры от Картье. Как может современная женщина носить то, что устарело?
«Современная — женщина — это именно то, что я из себя представляю, не так ли?»
Она принялась раздумывать, стоит ли ей выбрать другое кольцо из того, что Джошуа называл «коллекцией». Под этим он подразумевал набор драгоценностей, достойной которых могла быть только принцесса. Так же, как и Краун Хауз был единственным местом, достойным, чтобы в нем жила такая принцесса, как она.
Вдруг у нее мелькнула мысль, а не надеть ли сразу три кольца на одну руку — вполне в духе моды. Но был ли случай подходящим — в этом она сомневалась. Решения по всем вопросам, пусть даже самым пустяковым, всегда принимал за нее Джошуа. Что и говорить, решение о разводе было единственным, которое она приняла сама с того дня, как они познакомились. Он делал за нее заказы в ресторане, никогда не интересуясь ее собственным мнением, не принимая в расчет, что ей может хотеться чего-то совершенно другого.
«Икра? Она слишком соленая. Ты потом будешь пить, и у тебя появятся мешки под глазами».
«Жареный картофель? Совершенно очевидно, что об этом даже речи быть не может».
«Шоколадный мусс? Ты же знаешь, Хани, что от шоколада толстеют — в нем полно сахара. И потом, сегодня не твой день рождения».
Гамбургер был слишком жирным, а ее самое любимое блюдо — филе в белом вине и масляном соусе — слишком калорийным. «Ты не забыла, что ты блистательная Хани Розен, а не толстая тетка из цирка?»
Теперь что касается детей! Ни в этом, ни в следующем году их в персональном меню Хани Розен, конечно, предусмотрено не было. Может быть, когда-нибудь потом, через несколько лет…
В конце концов, она решила идти вообще без всяких колец, украсив свои пальцы лишь французским маникюром а-ля Джессика. Этот стиль и это имя были в Голливуде последним писком. И кроме того, голые пальцы с издевкой улыбающейся Хани будут восприняты как самостоятельное заявление, если, конечно, кто-нибудь обратит на них внимание. Нет колец — нет привязанностей. Время независимости и соответствующий маникюр.
Но вдруг, неожиданно для самой себя, она взяла усыпанный бриллиантами браслет и надела его на запястье. Этот браслет она купила сама за несколько месяцев до того, как они с Джошуа расстались. Начиная со дня их свадьбы это было единственное украшение, которое она купила сама. Тогда ей казалось, что она делает это против своей собственной воли. Она брела по улице Родео мимо магазина «Ван Клиф и Арпель». Под воздействием какой-то невидимой силы она вошла в магазин и попросила показать ей всю коллекцию браслетов, выполненных в виде «напульсников» — по мнению Джошуа, это был стиль для простушек. Такой браслет никак не мог подойти для ее королевского запястья. Сделав за несколько минут выбор, она оплатила покупку своей едва начатой кредитной карточкой, вместо того чтобы, как всегда, подписать счет, который потом будет отправлен коммерческому директору Джошуа, — уже это было отклонением от заведенных правил.
Ей вспомнилось где-то прочитанное индуистское изречение: «Мужчина, покупающий бриллиант, обретает кусочек вечности, но женщина, украшенная бриллиантом, озаряет себя рассветными лучами, светившими в день сотворения мира». Довольно заумно, решила она. Интересно, кто это придумал — мудрый индус или ювелир с улицы Родес?
Она понимала, что в тот момент ей просто хотелось вновь ощутить себя Хани Розен, и покупка ничего общего не имела с самим браслетом. Это было неудивительно, так же как и то, что ее теперешние раздумья по поводу раздела имущества и капиталов, сопутствующие закату и крушению блестящего брака, и шумный бракоразводный процесс ничего общего не имели с деньгами — речь шла о разрушении жизни Джошуа.
Так что же ей теперь делать? Она уже дала Сэм слово, а разводиться со своей подругой Сэм она не собиралась…
— Ты собираешься вставать, Бейб? — спросила Нора, садясь на край кровати.
— Знаешь, я себя отвратительно чувствую. — Она еще плотнее закуталась в плед. — Они ведь не звонили?
— Нет, — сказала Нора, и Бейб облегченно вздохнула, прежде чем она успела продолжить: — Я сама им позвонила.
— О нет! Ну зачем? — Бейб чуть не разревелась. — Ты говорила, что не будешь… Ты же обещала.
— Я обещала не звонить вчера вечером, сказала, что утро вечера мудренее.
— Но зачем ты вообще во все это вмешалась?
— А затем, что ни сделай я этого, Грег или твоя мать позвонят в полицию. Так себя ведут дети — убегают из дома, чтобы привлечь всеобщее внимание. Все очень расстраиваются: когда беглеца ловят, говорят ему «бедняжка» и прощают, вместо того чтобы наказать за непослушание. Но ты ведь не непослушный ребенок. Ты взрослая женщина. А если и согрешила, то только против самой себя. У тебя возникли проблемы, для решения которых требуется мужество, — иначе придется убегать снова и снова.
— Но мне страшно с ними встречаться, — проскулила Бейб. — Когда они приезжают?
— Часа через два. Так что тебе пора вставать и одеваться.
— Но разве я не могу поговорить с ними, лежа в постели?
— Ты хочешь прятаться от них под одеялом, как испуганный ребенок? Психологически это поставит тебя в невыгодное положение. Тебе следует одеться и спуститься вниз. Покажи им, что ты сильная и можешь постоять за себя.
Бейб снова всхлипнула:
— Но ты хоть побудешь со мной, Нора? Пожалуйста! — взмолилась она.
— Нет, я не могу, Бейб. Это ты должна сделать для себя сама. Иначе твои родители решат, что без меня ты можешь стать беззащитной и вновь превратишься в ребенка.
