Однажды ты пожалеешь (СИ) - Летова Мария

Я не испытываю никаких чувств по поводу окончания университета. Не чувствую себя сильно повзрослевшей или что стала лучше себя понимать. Или наконец-то поняла, чем хочу по жизни заниматься.

Мне только через четыре месяца исполнится двадцать один, но я не думаю, что к тому времени найду ответ.

— Я позвала Витю с семьей, — продолжает мать. — Поужинаем все вместе. Поздравим тебя.

Теперь я удивлена втройне.

Родителей Лёвы я не видела уже полгода, с их семейного юбилея, на котором присутствовала.

— Мне нужно составить меню. Данияр ведь придет?

При упоминании Осадчего я получаю маленький удар в солнечное сплетение. Мой голос из-за этого хрипит.

— Да… — отвечаю я. — Да, придет.

В последние дни он ведет себя так, будто ему вообще ни на что разрешение не нужно, так что он пришел бы, даже если бы я вдруг забыла его позвать.

Это сумасшествие какое-то.

Мне хочется прижаться лбом к дверце холодильника, чтобы остудиться.

Наш совместный уикенд превратил мои мозги в отбивную, и самое ужасное в том, что я так и не смогла собрать их в кучу. До сих пор. Даже спустя три дня.

Я будто в трансе. Ем, двигаюсь, говорю, но я в тумане!

Его много, даже когда мы не вместе.

Даже сейчас я его чувствую - его руки, как прикосновение привидения.

Как будто он меня обнимает, дышит мне в шею, целует ее. То резко, то медленно. То крепче сжимает, то ослабляет свою хватку. Смотрит молчаливо, но так пристально, что хочется орать.

Вместо этого я все ему позволяю. Позволяла там, в базе Камыша, и просто бесконечно сдавалась. Ни в размякшем теле, ни в размякших мозгах на это не было ресурсов.

Я слушала про его планы относительно их семейного автосалона. Осадчие собираются его продать.

Он делился планами так, будто за спиной у него нет конфликта с родителями из-за побега, который мы учинили. Невозмутимо он делал все, чтобы мы вообще об этом не вспоминали, но я не настолько наивна, чтобы не понимать, - все знают, где он и с кем.

Знают, кому обязаны тем, что по их семейным традициям потоптались. И это должно уронить меня в глазах его семьи еще сильнее.

Я никогда не собиралась быть для них удобной, но теперь меня гложет эта чертова мысль, тревожит!

Я по-прежнему не знаю, как он решил это разногласие с родителями и решил ли вообще.

Мы занимались сексом, купались, готовили чертовы бургеры, и я была послушной, как кукла. И на каждое его пожелание говорила “да”. Если не ртом, то всем своим поведением. Уснула на его груди, постоянно ощущая его губы у себя на виске, а утром Осадчий поймал для нас рыбу. Я визжала, когда он ее убивал.

Рыбалка - это хобби его отца. В отличии от меня, Данияр знает, как разделывать рыбу и как ее готовить, чтобы это можно было есть. Он отлично готовит рыбу. Вдумчиво, аккуратно, вкусно.

Моя реальность действительно перевернулась, раз все кажется идеальным.

Этот торт в холодильнике, как еще один идеальный штрих!

Мать задумчиво смотрит в свой телефон, когда я оборачиваюсь.

Я присматриваюсь к ней, впервые за много лет. И я не знаю, что вижу. В основном то, от чего горло сводит - нормальность. Затяжную нормальность. Но, когда мой телефон звонит, картинка рассыпается и я быстро выхожу на веранду, чтобы ответить.

— Алло, — произношу в трубку тонко.

— Привет, солнце… — говорит Данияр.

Он уехал вчера. С Платоном и отцом. У них командировка.

— Привет…

— Отдыхаешь?

Его вопрос, как и голос, полон конкретики. Он в движении, это отлично ощущается через трубку. И он звонит, потому что… нашел для этого звонка свободную минуту.

Или потому, что все эти дни будто закрепляет результат. Я ощущаю, что в отличии от меня, его мозги работают отлично. И голос у него твердый, в отличии от моего.

— Чем мне еще заниматься? — спрашиваю я с хрипотцой.

— Сделай мне фото, — предлагает он.

— Может быть…

Я кусаюсь, но это бравада. Я сделаю. Он знает. Как знал то, что я отвечу на его звонок. Уже три дня я отвечаю на все его звонки.

— Я без него не усну.

— Может быть.

Дан издает смешок.

Представляя, как улыбка меняет его лицо, я кусаю изнутри щуку.

— Ладно, пусть будет сюрприз, — отзывается Осадчий. — Я вернусь послезавтра. Я в твой универ не успею, мы тут немного застряли. Херово?

Некоторое время участвовать в официальном мероприятии по вручению дипломов я и не хотела, но потом решила, что сделать это нужно. Меня хотят видеть мои одногруппники, и я… наверное все же этого хочу. Наверное, это будет впервые, когда хоть на каком-то мероприятии я буду без своего парня.

Это не страшно!

— Ты ничего не потеряешь, — бормочу я.

— Я бы хотел поприсутствовать.

— В другой раз.

— Ну да, в другой, — снова издает Данияр смешок. — Ты королева позитива, малыш.

Разумеется, другой раз вряд ли произойдет. Мне выше крыши хватило этого образования.

Мы замолкаем, как делаем часто в последнее время. И это молчание бередит меня до самых костей.

— Мне надо идти…

— Ладно…

— Целую.

Сглотнув, я произношу:

— И я… тебя…

Снова тишина, от которой у меня вращается голова.

— Пока… — наконец-то произносит Дан.

Он кладет трубку, но мое сердце от этого только сильнее бьется.

Глава 19

“Поздравляю с победой. Ты всех порвешь, если захочешь. Горжусь тобой”.

Несмотря на банальность этих строчек, они где-то во мне откликаются.

Сообщение от брата каким-то образом заставило меня почувствовать значимость момента. Я действительно четыре года жизни потратила на учебу. Возможности моих мозгов прошли за это время проверку на прочность. И не один раз, и не два, ведь я не могу назвать себя очень хорошим математиком. Существуют в разы более талантливые студенты, тем не менее, скоро я получу этот хваленый диплом.

С тех пор, как три месяца назад Илья сменил номер и начал отправлять мне эсэмэс, вместо бесконечных попыток достучаться через социальные сети, я механически читаю его сообщения.

Их было не так много. Поздравления с восьмым марта и еще какими-то выдуманными праздниками, чтобы найти для своих сообщений основание.

Сегодня я заглянула в его сообщение осознанно.

Он написал еще в семь утра. Мне хочется спросить, что представляет из себя его теперешний образ жизни, - он так рано встал, или он еще не ложился.

Я этого не делаю. Ничего не спрашиваю.

Блокирую телефон и отправляю его в сумку.

На кровати лежит вешалка с отутюженной мантией выпускника. Я забираю ее с собой, отправляясь вниз.

Каким-то образом матери удается заразить меня праздничным настроением.

Она взялась за подготовку к семейному ужину с вдохновением. С учетом того, что свой прошлый день рождения я толком не праздновала, а мать и подавно, мы действительно давно не собирались… семьей.

В доме вкусно пахнет.

— Забери, пожалуйста, мое платье из химчистки… — мать перерывает свою сумку, ищет квитанцию. — Сейчас, подожди минуту…

На ней домашний шелковый костюм, ее волосы еще не уложены.

Я решила, что ей нет смысла ехать со мной в университет. Во-первых, я толком не знаю, сколько мероприятие продлится, но в любом случае не собираюсь торчать там дольше пары часов. Во-вторых, я просто решила, что мне лучше одной.

Ведь это мой день, черт возьми?

Отец в поездке. Я даже не знаю в какой, он уехал вчера рано утром, но мать получила от него подтверждение о том, что сегодня к ужину он вернется.

Это действительно что-то из ряда вон.

И вся эта суета не приносит мне раздражения, наоборот. Я в предвкушении. В какой-то необъяснимом мандраже, возможно потому что заканчивается важный этап моей жизни. И от того, какой эмоционально… здоровой кажется обстановка в нашем доме. Нам не хватает только большой доброй собаки, чтобы выглядеть абсолютно идеальными!