Громкий шепот - Милас Мари

– Я уже говорил, что не буду тебя ни к чему принуждать. Но позволь мне обеспечить тебе безопасность, пока Алекс где-то прячется. Как только мы отсюда выйдем, ты станешь живой мишенью. Я могу тебя защитить.

Он вкладывает в последние слова уверенность и силу. Его голос не ломается от эмоций, но так настойчиво вибрирует, что проникает в каждую клеточку моего тела.

Раунд за раундом мы ведем битву взглядов, пока я просчитываю каждый путь отступления или, наоборот… наступления.

– Мне не нужна защита.

Я отбрасываю одеяло и опускаю голые ступни на холодный пол. С решимостью, которая бурлит где-то под кожей и кажется чуждой, но такой приятной, встаю прямо напротив Макса.

– Я не самая лучшая жена, как показала практика, но, возможно, ты сможешь с этим смириться.

Боже, да чем этот фальшивый брак может оказаться хуже реального? Мне уже нечего терять.

– И это не я стану мишенью, а он, – настойчиво поизношу я.

– Любишь стрелять из лука?

На секунду я теряюсь, путаясь в мыслях.

– Люблю попадать в цель, – слышу свои слова.

И я в нее попаду. Даже если мне придется играть роль жены самого упрямого и назойливого человека на свете. Женская месть гораздо изощреннее мужской. Потому что она – не плеть в руках палача, а дурман, сбивающий с пути.

Глава 9

Макс

Цель изначального плана состояла в том, чтобы обеспечить Валери безопасность. Дать ей другую фамилию и убедиться, что Алекс не сможет ее найти, пока она будет без сознания. Да и когда придет в себя, тоже. Но чем больше мы узнавали об Алексе, тем сильнее убеждались, что муж Валери не просто вспыльчивый человек. Это доказывалось и тем, что спустя тридцать четыре дня его до сих пор не нашли. И да, я считал. Нет ни одной зацепки. Ни одного неверного шага с его стороны. Он знает, что делает, и делает это профессионально.

В связи с этим я и мой частный детектив Рик (которому следовало бы оторвать яйца за то, что он недостаточно быстро работал и мы не предотвратили те события) сошлись во мнении, что фальшивый брак может стать идеальной приманкой для такого психопата, как Алекс.

Честно признаться, я до последнего был против, потому что не хотел… решать за Валери. Забирать право голоса в ее собственной жизни. Но, видимо, защитная функция в моем организме существует наравне с сердцебиением. И если это единственный вариант обеспечить ей безопасность, то так тому и быть.

И нет, я не планировал быть самоуверенным властным мудаком, который врывается посреди разговора и заявляет, что он ее муж. Но как только до меня донеслись отголоски слов Валери и ее родителей, та самая функция защиты встала на дыбы. Я ворвался в палату, как Супермен, которому не хватало только развевающегося за спиной плаща. Заявил свои права. И с содроганием в груди стал ждать, пока эта женщина (она же моя фальшивая жена) свернет мне шею за этот брачный обряд.

Я думал, она до последнего будет сопротивляться и биться за свою независимость. Драться зубами и когтями, доказывая, что она в порядке и может сама о себе позаботиться. Но нет… и это пугает еще больше. Такое ощущение, что в ее голове происходит какая-то борьба. Единственное, чего я хочу, – чтобы она в ней не проиграла. Ведь пусть Валери и имеет докторскую степень по искусству сарказма и сокрытию своей израненной души, это не значит, что я не владею интуицией.

– Где мы? – обращается ко мне Валери, когда я пропускаю ее в свой загородный дом.

– У меня дома.

Она следует за мной, сохраняя молчание, что опять же на нее не похоже.

По дому разносится громкий топот, словно рядом пробежал табун лошадей. Череда фыркающих звуков и звон разбитой вазы слышатся где-то недалеко от прихожей.

– Не пугайся, он немного…

Комок шерсти, который все еще думает, что он бабочка, а не чертов далматинец весом в сорок пять килограммов, сбивает меня с ног. Я поддаюсь его чарам и валяюсь вместе с ним на полу, как какой-то пятилетний ребенок.

– Любвеобилен, – хихикает Валери, когда это агрессивно радостное животное вылизывает мое лицо, не давая вставить слово.

Боже, ее легкое хихиканье делает со мной что-то странное, поэтому и из меня вырывается легкий смешок.

– Эй, малыш. – Валери приседает рядом, и на секунду мой мозг считает, что она обращается ко мне, но я сразу же отчитываю дурацкий орган.

Валери протягивает руку и касается уха собаки, нежно его почесывая, за что получает вознаграждение в виде смачного облизывания в лицо. Она начинает смеяться во весь голос, а я продолжаю лежать на полу, будто расплавляясь на пляже под солнцем. Или рядом с ним.

Итак, товарищи, у меня охренеть какие проблемы.

– Как его зовут?

– Брауни.

– Ты назвал собаку как пирожное? – фыркает Валери. – Брауни, твой хозяин не перестает меня удивлять. Ты знал, что он кулинарный извращенец?

Брауни издает какие-то непонятные звуки, продолжая ластиться к ней, словно именно она его хозяйка.

– Да, сладкий, я знаю, что он совершенно несносный тип. Но теперь мы сможем противостоять ему вместе.

Мои брови медленно ползут вверх, пока я продолжаю наблюдать за захватом своей территории. Наконец-то я сдвигаюсь с места и поднимаюсь с пола.

– Пойдем, я покажу тебе дом.

Валери следует за мной, не проронив ни одного едкого комментария. Сегодня какая-то особая фаза луны? Если нет, то что с ней происходит?

– Так, что с тобой? – Я резко останавливаюсь, когда мы достигаем кухни.

Брауни крутится вокруг ее ног, словно его кто-то укусил за задницу.

– Где комментарии по типу «у собаки Макса есть собака», «мы приехали в собачий приют?». Или, что самое важное, «я не буду с тобой жить, Макс»? – Я специально делаю акцент на своем имени, подражая ей.

Валери опирается на каменный островок, расположенный в центре кухни, опускает голову и делает пару вдохов. Я обеспокоенно шагаю в ее сторону.

– Все в порядке. – Она вскидывает руку, останавливая меня. – Просто живот еще немного болит.

– Почему ты не сказала, что тебе больно?

– Мне не больно.

Валери стискивает зубы и противоречит сама себе, но я решаю не указывать на это. Иначе ситуация превратится в новую серию «Почему женщины убивают».

– Я экспрессивная, чудна´я, иногда агрессивная, но не глупая, Макс.

Пора создать мысленную коллекцию ее интонаций, предназначенных для моего имени.

– Понимаю, что сейчас не время играть героиню. Наигралась. Но это не значит, что я собираюсь быть девицей в беде. У Аннабель и Леви идет процесс усыновления, мне нельзя сваливаться им на головы и подвергать их опасности. Семья Лиама ни за что не позволит ему быть замешанным в этом дерьме. Моя собственная семья… Боже, да ты и сам все слышал. – Валери нервно прикусывает губу, но встречается со мной решительным взглядом. – Если все это, – она указывает на пространство между нами, – поможет заставить Алекса выйти из той клоаки, в которой он находится, то я буду самой лучшей фальшивой женой. Возможно, эту роль мне удастся сыграть лучше. Я хочу, чтобы он за все заплатил.

Признаюсь, ее речь в стиле Немезиды воодушевляет и поднимает температуру моей крови на несколько градусов.

Я подхожу к Валери и скрещиваю руки на груди. Читая эмоции в ее глазах, понимаю, что за стальным фасадом скрывается так много ненависти и страха, что их хватило бы для уничтожения целого государства.

– Ты подпишешь документы о разводе. Я не делюсь своей женой, даже если она фальшивая. – Удерживая ее взгляд, позволяю своим словам поселиться в каждом отделе ее головного мозга.

– Я вот не понимаю, ты что, Господь Бог? Как, черт возьми, нас разведут, если этот идиот играет в неуловимого Джо.

Я усмехаюсь.

– Однажды мой отец был адвокатом человека, который развелся со своей женой за пару часов, пока та была на Мальдивах. Мы живем в мире, где правят связи, деньги и власть. Я готов использовать все это и слегка переступить черту закона, если это будет означать, что ты будешь в безопасности и хотя бы на бумаге освободишься от человека, который всадил в тебя нож.