Кейт Фернивалл - Содержантка
— Будь там, любимый. Будь там ради меня.
Лида боялась, что, когда Чан окажется дома, на родной земле, его страна и его боги украдут его, отнимут у нее.
— Доверься ему, — шепнула она сама себе и почувствовала, что ветер подхватил и унес ее слова.
В квартире царил полнейший разгром. Все было заставлено коробками. Меха, свечи и даже серебряный самовар торчали из их открытых пастей. На полу — стопки книг, картины, прислоненные к стенам. Лиде показалось даже неприличным и отвратительным, что коммунисту принадлежало столько вещей. Увидев на персидском ковре моток тонкой веревки, она живо представила себе, как коррупция такой же бечевой опоясывает каждую из этих коробок. Ей было нелегко вернуться сюда, потому что воспоминания о том, что случилось здесь с ней в прошлый раз, были все еще слишком тяжелы.
Ее появление стало для Алексея неожиданностью.
— Лида! Разве ты сейчас не должна лежать? — Все же он поцеловал ее нежно в обе щеки, а увидев обрезанные волосы, только удивленно повел бровью. — Я рад, что ты пришла, потому что у меня есть кое-что для тебя.
Он провел девушку в кабинет, где Антонина, сидя за письменным столом, изучала документы Дмитрия. Женщина оторвала взгляд от бумаг, и ее темные глаза просветлели. Но потом, увидев, что натворил своим ножом Чан, нахмурилась.
— Лида, девочка моя, как… — Лида была уверена, что сейчас последует замечание насчет ее причудливой внешности, но ошиблась. — …Как я рада тебя видеть!
Антонина подошла к двери (Лида не хотела входить в эту комнату) и обняла ее. В первый раз от нее не пахло духами.
— Вы хорошо выглядите, — улыбнулась Лида.
— А мне и вправду хорошо.
Лида не кривила душой. Она действительно никогда еще не видела Антонину такой красивой. Женщину вообще было не узнать. Ее густые темные волосы были связаны на затылке в небрежный узел, а светло-голубое платье и шерстяная кофта на пуговицах были явно не парижского производства. Но то были не единственные перемены. Лицо Антонины было совершенно чистым, без всяких следов косметики, и на руках ее не было перчаток. Под глазами темнели тени, как будто она долго не спала, но постоянное напряжение уже не сжимало рот в тонкую линию.
— Пойдем, выпьем кофе. Алексей, мы будем в гостиной.
Она тактично увела Лиду из кабинета, усадила в кресло, а сама ушла на кухню варить кофе. Алексей устроился в гостиной поговорить. Оставшись наедине с человеком, который не был ее братом, Лида почувствовала себя неуютно. Теперь ей нужно было переосмыслить все.
— Как ты себя чувствуешь? — участливо спросил он.
— Неважно. Но ничего. Выживу, — улыбнулась она ему. — Спасибо.
Он сел напротив в другое кресло и вытянул длинные ноги в неудобной позе. Ее благодарность явно заставила его немного насторожиться, поэтому Лида заговорила о другом.
— Вижу, вы собираетесь.
— Да. Антонину уже начинают спрашивать о Дмитрии. Хотят знать, где он. Оставаться здесь слишком опасно, поэтому сегодня мы уезжаем.
— И куда вы?
— Антонина изменит имя, ее не найдут. Мы купили новые паспорта, но собираемся остаться в Москве. Переедем в другой район.
— Конечно, ведь Максим живет в Москве.
Алексей бросил на нее недовольный взгляд, и Лида внимательно всмотрелась в его глаза. Их цвет обманул ее. Из-за этого цвета она поверила матери, которая утверждала, что Йене был отцом Алексея. Но какой же глупой она была! Йене был не единственным зеленоглазым мужчиной в Санкт-Петербурге.
Ни с того ни с сего она вдруг подалась вперед и произнесла:
— Я возвращаюсь в Китай.
Она услышала, как Алексей шумно вздохнул от неожиданности.
— Нет, Лида. Это будет ошибкой. Послушай, а почему бы тебе не остаться с нами? Здесь, в Москве. Мы нашли квартиру. — Он показал на высокий потолок. — Не такие хоромы, как эта, но там две комнаты.
— Нет, Алексей. Спасибо, но нет.
— Прошу тебя, Лида, не делай этого. Что мы с тобой без России? Она у нас в крови.
Она покачала головой.
— Я люблю Россию. Но не настолько.
Их взгляды встретились. Как она могла когда-то считать этого человека холодным? Ведь внутри него горит такой огонь. Глубоко внутри, скрытый стеной гордости.
— Я люблю тебя, брат, — мягко сказала Лида.
Она не могла лишить его отца, рассказав правду.
Он встал с кресла и сел перед ней на лакированный пол, взяв в руки ее ладони.
— Останься в Москве, — произнес он, заглядывая ей в глаза. — Мне хочется, чтобы ты была рядом со мной. Я останусь с ворами и с помощью Максима пробьюсь наверх, а там…
— Когда Максим умрет, ты будешь готов занять его место. Дорогой мой брат, вот уж чего-чего, а честолюбия у тебя всегда хватало.
Он не кивнул, но глаза его засияли, и Лида почувствовала, как через все его тело прошел импульс. Этот человек не станет подгонять себя под сталинскую смирительную рубашку. Но увидела она и те перемены, которые уже произошли с ним, и ей стало страшно. Как много из того, что ей в нем нравилось больше всего, исчезнет, если он проведет свою жизнь с ворами? Надо же, а ведь это она когда-то промышляла воровством и могла попасть в тюрьму, не он.
— А что, если ты вернешься в Китай со мной?
Он нахмурился.
— Нет. Из России я не уеду.
Так он считает ее предателем? Он это хотел сказать?
— Так ты говорил, у тебя для меня что-то есть.
Он пристально всмотрелся ей в лицо, как будто искал в нем что- то, потом сходил к письменному столу и вернулся с какими-то бумагами.
— Вот. Новые документы.
Сердце Лиды заколотилось.
— Быстро.
— Подарок от Максима.
— Поблагодари его от моего имени.
— Поблагодарю. — Какое-то время Алексей молча смотрел на нее. — Последний раз прошу тебя, сестренка. Откажись от него. Это закончится тем, что вы принесете друг другу несчастье.
— Не могу. Я не могу отказаться от него, так же как не могу отказаться дышать.
— Что ж, хорошо. — Он протянул ей пакет. — Здесь форма с личной печатью Малофеева. С ней ты можешь свободно ездить по стране и покупать билеты. И деньги… От Антонины… Тут хватит, чтобы до Китая доехать.
Лида взяла пакет. Рука ее задрожала, к глазам подступили слезы.
— Что мне сказать, Алексей? Ты — брат, о котором я всегда мечтала.
Алексей смущенно улыбнулся. Ее слова застали его врасплох.
— У меня для тебя тоже кое-что есть, — добавила Лида. — Надеюсь, тебе понравится. — Она достала из кармана небольшой сложенный листок бумаги и протянула Алексею.
