Ребекка Уинтерз - Жил-был щелкунчик
— Почему?
Кон откинулся на спинку дивана.
— Потому что, уезжая из России в первый раз, ты казалась воплощением невинности. И честности. Шесть лет спустя, увидев твое имя в списке иностранных преподавателей, я захотел узнать, насколько ты изменилась. — Он умолк на краткое мгновение. — И единственной переменой оказалось то, что из подростка ты превратилась в прекрасную женщину. Тем сильнее мне захотелось удостовериться, что ни один мужчина не воспользуется тобой в моей стране.
— Я тебе не верю, Кон.
Он склонил голову набок и окинул Мег выразительным взглядом.
— Разве я тебя к чему-то принуждал, Мегги? И вспомни, ведь это ты меня бросила.
Надо же, теперь она еще и виноватой оказалась.
До встречи с Коном Мег не знала любви. У нее не было друзей-мальчишек в школьные годы, не было сексуального опыта, который мог бы подготовить ее к вспышке ярких и бурных чувств к человеку, ставшему впоследствии отцом Анны.
Мег была единственным ребенком у пожилых родителей, которые души в ней не чаяли. Люди верующие, небогатые, они окружили ее заботой, привили интерес к учебе.
Они были пацифистами и искренне верили, что понимание — ключ к миру во всем мире. В соответствии со своими убеждениями, они включили Мег в специальную «русскую» программу, проводимую среди старшеклассников и студентов колледжа. Родители так и не узнали, что их взлелеянная мечта привела Мег по пути запретной страсти в смертельно опасную ловушку.
— Я не могла отказаться от своего гражданства и от всего, что у меня было в жизни!
— Вот именно, только не ради меня, — беззвучно прошептал Кон, но Мег расслышала и снова разозлилась на него за то, что он вечно вызывал в ней чувство вины. — Поэтому я взял все, что ты могла мне предложить — все эти дни и ночи в твоих объятиях. Я всего лишь мужчина, Мегги. Ты знаешь, как все было.
— Ничего я не знаю, — со злостью выпалила она. — Все оказалось ложью! Ты с самого начала собирался заморочить мне голову и… соблазнить. И тебе это удалось.
— Ты права. Я должен был склонить тебя на свою сторону. Но, как я уже говорил… мне это не удалось.
Мег, ожидавшая оправданий и совершенно не готовая к такому равнодушному признанию, почувствовала себя оплеванной.
— Кроме прочего, я должен был следить за иностранными туристами. Твой дядя говорил правду. Если кто-то из них приезжал во второй раз, его заносили в специальный список и отслеживали каждый его шаг. Если же этот человек приезжал в третий раз, его сразу пытались завербовать. — Кон сверлил ее взглядом. — Как видно, мрачные воспоминания о нашей тюрьме не помешали тебе приехать во второй раз. А значит, я в тебе не ошибся — у тебя железная воля. Это меня настолько заинтересовало, что я позаботился взять тебя под личную опеку.
Мег вскинула голову.
— А я была так наивна, что сочла нашу встречу случайностью, — со злостью сказала она. — Я глазам своим не поверила. Думала, не смогу тебя найти, чтобы поблагодарить за возвращение домой на папины похороны и за подаренную книгу. А ты оказался прямо там. Прямо в аэропорту! — Она отчаянно пыталась не сорваться на крик. — Но еще удивительнее было узнать, что ты мой сопровождающий, — продолжила Мег через секунду. — Я чувствовала себя принцессой, которую охраняет доблестный рыцарь. Я возвела тебя на пьедестал. Подумать только, возвести на пьедестал агента КГБ!
Кон глубоко вздохнул.
— А нельзя ли отложить это до утра? Я устал. Спокойной ночи, Мегги.
Не успела Мег и слова сказать, как он скинул ботинки и плюхнулся на кушетку, повернувшись к ней спиной. При виде этого Мег разъярилась окончательно.
— Какого черта ты делаешь?
— Тсс. Ты разбудишь Анну. По-моему, и так все ясно. Я ложусь спать.
В ужасе Мег воскликнула:
— Нет! Только не здесь!
Он обернулся и взглянул на нее через плечо, его темные волосы были слегка растрепаны.
— Если ты пригласишь меня в свою кровать, я не откажусь.
Мег не удостоила его ответом.
— Я позвоню адвокату, Кон.
— Разве уже не слишком поздно? Но можешь попробовать, — равнодушно предложил он. Затем снова улегся, придавив диванный валик, чтобы было удобнее.
Мег развернулась и бросилась в кухню.
Трубки не было. Очевидно, Кон куда-то ее припрятал, пока Мег укладывала Анну.
— Успокойся. Со мной тебе ничто не угрожает. Если утром ты все же захочешь позвонить адвокату, пожалуйста, звони. Это значит всего лишь, что твой разговор с сенатором Стриклендом состоится чуточку раньше. Спокойной ночи, Мегги.
Мег издала звук, одновременно похожий и на рыдание, и на стон, уставившись невидящим взглядом в спину Кона. Через пару минут ритм его дыхания изменился. Он и вправду уснул!
Что ей делать? Похитить Анну из собственной квартиры?
У нее вырвался невеселый смешок. Ей не удастся тайком забрать отсюда дочку. Анна не захочет расстаться с Коном после такой недолгой встречи. И куда Мег ее повезет?
В отчаянии Мег вспомнила рассказ одной из своих разведенных приятельниц. Шерил говорила о том, как тяжело ей общаться с бывшим мужем, который все еще строит из себя члена семьи. Подругу мучили чувства подавленности и безысходности, и все более частые приступы страха.
Впервые Мег поняла, что имела в виду Шерил. Но если бы она рассказала ей о своих отношениях с Коном и о случившемся на балете, вряд ли бы Шерил поверила. Мег и самой верилось с трудом.
Хотя один из ее затаенных страхов осуществился. Кон с налету завоевал сердце Анны. Что касается другого страха Мег — потребует ли Кон, чтобы Анна жила с ним несколько месяцев в году, время покажет.
Сегодняшний эпизод на балете доказывал лишь одно — где бы ни был Кон, что бы он ни делал, в первую очередь он позаботится, чтобы обожаемая дочурка была на его стороне. И сопротивления он не потерпит, тем более от Мег.
На всяких интригах и махинациях Кон собаку съел. И что изменит разговор с адвокатом, сенатором Стриклендом или агентами ЦРУ? Никто из них не способен дать Мег ту уверенность, в которой она нуждалась.
В ее жизни еще не возникало таких сложных переделок, и справляться придется в одиночку. Сначала Кон попытается внушить ей ложное чувство безопасности… а лишь затем нанесет удар. В конце концов дело все равно дойдет до суда. Наверное, имеет смысл подыгрывать ему, пока не подвернется благоприятная возможность расстроить его планы.
Мег бросило в дрожь. Она выключила елочную гирлянду. Кона теперь не было видно, но в темноте его присутствие почему-то казалось еще более ощутимым.
Что за ирония. Когда-то Мег все на свете бы отдала, лишь бы увидеть Кона лежащим на этой кушетке. После того, как она узнала о своей беременности, ее самой заветной мечтой было встретиться с Коном на пороге и упасть в его объятия.
