T Novan - Под прицелом ...
– Еще ни одна женщина не становилась диктором вечерних выпусков новостей на сетевом канале. Только Конни Чунг была вторым диктором, ну и где она сегодня? Барбара Уолтерс, Диана Совайер, Лесли Шталь – все они теперь занимаются журналами. Кроме того, ты слишком молода. Тебе тридцать пять?
Она выглядит ошеломленной оттого, что я считаю ее такой старой.
– Тридцать два.
– Как я и говорила. Тебе не хватает еще некоторой солидности. Может быть, речь шла о ночных выпусках новостей? Или же это был не сетевой канал?
– Даже и не подумаю отвечать на этот вопрос, – она беспокойно ерзает в кресле, вне себя от злости. – Кто ты, черт побери, такая, чтобы давать мне советы в отношении карьеры? Бульварное телевидение, самая низкая ступень в телевизионной лестнице эволюции. Боже, да ты только выбралась из первичного болота на сушу!
– Конечно, конечно… Знаешь, когда высшие формы разума вымрут, останутся одноклеточные вроде меня. Не считая тараканов, потому что они неуничтожимы, – мы проезжаем Шестую улицу, и на ближайшем перекрестке я сворачиваю налево на Пятую.
– Эй, Джимми, угадай, что находится поблизости?
Рыжеволосый кореец, наблюдающий за нашей перепалкой словно за турниром по пинг-понгу, расплывается в улыбке:
– Закусочная «Dirty water dog»?
– В точку!
Впервые с момента отъезда от телекомпании Джимми не выглядит испуганным ребенком. Он выскальзывает через заднюю дверь и оказывается возле закусочной раньше, чем я завершаю нелегальную парковку перед дверьми центрального здания лос-анджелесской общественной библиотеки.
– Взять тебе хот-дог? – спрашиваю, перед тем как спрыгнуть на тротуар.
Келси строит ту же гримасу, что и вчера, когда она увидела меня со случайной подружкой на байке.
– Нет. Это вредно для здоровья.
– Ну, мне пока еще не повредило, – оставляю ее одиночестве, чтобы купить самый лучший дар матери природы человечеству.
Я только подхожу к окну закусочной, а Джимми уже принимается за второй хот-дог. Мы всегда перекусываем у старины Вито, когда наша команда находится в центре Лос-Анджелеса. Вито выглядит так же, как хот-доги, которые он продает, – такой же морщинистый, румяный и долговязый.
Выдавливаю дополнительную порцию кетчупа на хот-дог и неожиданно слышу позади голос Келси. Закатываю глаза и ухмыляюсь Джимми – я заставлю ее подождать, потому что сейчас занята.
– Харпер! Господи Иисусе и все святые угодники! Иди сюда!
– А я и не знала, что с нами так много народу, скажи, Олсон?
Он корчит гримасу, приглаживая рукой рыжую гриву:
– Шуточки про Джимми Олсона мне надоели, это вредит моей карьере. Перекрашусь в прежний цвет.
– Джим, ты ее еще даже не начинал. Ты же только два месяца назад закончил школу кинооператоров.
– Харпер! Черт возьми! – на этот раз ее голос звучит еще громче.
Разворачиваюсь, запихивая остатки хот-дога в рот, и широко развожу руками, что на универсальном языке жестов означает «какого черта тебе от меня надо?»
– Рация!
Что-то случилось. Я опрометью устремляюсь обратно к микроавтобусу и как раз вовремя – оживает рация - «Началась перестрелка в общественной библиотеке Лос-Анджелеса, вызываю все патрульные службы!»
Мы разом поворачиваем головы в сторону места главной новости дня.
– Джимми!!! – я стремительно влетаю через заднюю дверь и хватаю камеру. По карманам жилетки рассовываю две дополнительные батарейки. – Сообщи об этом в телекомпанию и скажи, что мы – в гуще событий! – включаю обе камеры. – Как изображение?
Он оборачивается к мониторам, установленным в микроавтобусе:
– В порядке.
– Идем, Келс!
– Куда? – спрашивает она, расстегивая ремень безопасности.
На мгновение я застываю в недоумении от этого вопроса. Куда?!
– Внутрь, Келс. Там сейчас все и происходит. Не снаружи. Снаружи – это для офисных клерков и кандидаток на должность диктора выпусков новостей на сетевом канале. Внутри – это там, где и должны находиться репортеры, – я знаю, эти слова заставят ее сделать то, что мне нужно. Бегу ко входу с уверенностью, что она следует за мной, и появляюсь там как раз вовремя, чтобы не быть задавленной толпой напуганных выбегающих из здания людей.
Высокий рост и сила помогают мне прокладывать дорогу внутрь библиотеки без задержки или угрозы ранения. Останавливаюсь посреди фойе, не обращая внимания на впечатляющий архитектурный стиль, старинную мебель и люстру. Меня волнует только псих с пистолетом. Надеюсь, по крайней мере, что это будет псих с пистолетом. Такие парни приносят огромный рейтинг. И, судя по всему, в первый же рабочий день на эту телекомпанию у нас выдался такой эксклюзив. Отныне Чамберс будет меня носить на руках.
Еще один выстрел. По звуку похоже на обрез, не могу сказать точно – здешняя акустика сбивает с толку. Начинаю двигаться на звук прежде, чем понимаю, что кто-то находится позади. Оборачиваюсь – Келси следует по пятам.
– Вперед!
Арка в дальнем конце холла ведет в детское отделение библиотеки. О, черт. Только не дети! Я променяю самые высокие рейтинги в мире, чтобы спасти хотя бы одного ребенка. Мы заходим в коридор, ведущий к читальной комнате. Еще три выстрела. Эхо оглушает.
Келси выглядит так, будто готова в любой момент отойти в мир иной.
Когда слух возвращается, справа я слышу чей-то плач. Наклоняюсь и вижу маленькую девочку, свернувшуюся калачиком в углу. Она старается сжаться как можно сильнее, чтобы не стать легкой мишенью для выстрела.
– Эй, – мягко дотрагиваюсь до ребенка. Откладываю камеру, ведь и микрокамера заснимет все, что мне нужно.
Девочка отшатывается. Большие карие глаза всматриваются в меня сквозь пальцы, которыми она закрывает лицо. Переводит взгляд с меня на Келси и обратно. Наконец, стремительно бросается к моим ногам, обхватывая со всей силы икры. Ее слезы чувствуются даже сквозь ткань моих брюк. Глажу ее по спине и, отмечая смуглый цвет кожи, обращаюсь наугад:
– No te preocupes, estas bien (Не бойся, все в порядке).
Она поднимает голову и моментально перестает плакать.
– Ahora, necesito que estes bien callada (А теперь тебе надо вести себя очень тихо).
Она кивает и вытирает слезы маленькой ручкой.
– Eres una nina valiente. Como te llamas? (Ты такая смелая. Как тебя зовут?)
– Кристина.
– Que linda. Quedate con la amable rubia. (Красивое имя. Останься с этой красивой леди).
Кажется, я сейчас назвала «ледяную стерву» красивой?
Кристина снова переводит взгляд на Келси:
– Ella tiene tanto miedo como yo. (Она боится так же, как и я).
Она права. Келси выглядит даже более напуганной, чем девочка. Начинаю сомневаться насчет того, что брать с собой обычного диктора в гущу событий было хорошей идеей.
