Шум дождя (СИ) - Ру Тори
Мы снова неспешно прогуливаемся вдоль украшенной граффити стены — прохладный ветер треплет волосы, чайки истошно кричат в вышине, вдоль воды выстроились молодые художники и сосредоточенно изображают виды на реку.
— Первый курс, практика… — со знанием дела поясняет Шарк и мечтательно смотрит вдаль. — Помню, как поступал в «Суриковку» — вроде бы, совсем недавно, но с сентября начинается последний год, и скоро пора расставаться.
— Я тоже собиралась подать в нее документы после одиннадцатого… — зачем-то признаюсь я и демонстрирую Шарку негнущиеся пальцы. — Но облом. Авария.
— Ты моя маленькая… — он гладит мои волосы, притягивает меня к себе и сжимает в объятиях, и я едва не отключаюсь от нахлынувшего восторга и испуга. Но от Шарка исходит тепло и уверенность, приятно пахнет полынью и чем-то недосягаемым, и я, размякнув, утыкаюсь носом в его твердую грудь.
Ни разу в жизни не обнималась с парнями. Я даже настолько близко к ним не стояла! И вот, свершилось…
Я смотрю за его плечо и в череде разноцветных граффити вижу яркий, пронизанный светом и воздухом рисунок парящего белого голубя — потрясающе реалистичного но, вместе с тем, сказочного, уносящего на крыльях печали и таящего надежду в глазах. В душу врывается поток свежего ветра, и веки щиплет.
— Кто его автор? — пораженно ахаю я, и Шарк, убрав руки, оборачивается и хмуро бубнит:
— А что, так сильно нравится?
14
— Да это, черт побери, просто замечательная работа! Я бы за такое мастерство душу продала… — искренне восхищаюсь я и не могу подобрать слова, чтобы выразить всю глубину моего потрясения, но тут же прикусываю язык: Шарка не устраивает моя реакция.
Он сплевывает под ноги, нервно убирает со лба рыжую челку и брезгливо ухмыляется:
— А это и есть победитель того тупого конкурса. Некто Найденов. Бомж и редкостный придурок, — Шарк враждебно косится на рисунок обставившего его конкурента и, будто между делом, — на массивные электронные часы на запястье. Похоже, он куда-то торопится, но явных намерений не выказывает — отходит в сторонку и молча ждет, пока я налюбуюсь граффити неведомого Найденова. Я уже слышала эту фамилию, и любопытство разрастается до размеров вселенной, но интуиция подсказывает: подробности об этом гении лучше выведать позже, у Лизы.
Удрученно ковыляю за Шарком, хотя еще несколько раз оглядываюсь на шедевр, и он неизменно задевает за живое.
— Не будем портить вечер разговорами о всяком отребье, — Шарк зазывно отставляет локоть, и я послушно за него цепляюсь. — Кстати, хотел сказать, что… в твоей истории про ту маленькую девочку я уловил скрытый смысл. Она же про нас! Когда я увидел, как сильно ты испугалась того дебила на площади, у меня сердце екнуло! И возникло непреодолимое желание тебя защищать. Так что рассказанная тобой легенда — знак судьбы, не иначе! А сейчас я докажу, что со мной тебе реально нечего бояться!
Он эффектным жестом указывает вперед, туда, где на тесной площадке, в тени раскидистых ив, припарковались электросамокаты. Я никогда на них не каталась и потому ужасно трушу, но осознание, что Шарк в мельчайших деталях помнит все наши встречи, подкупает.
— Хорошо! — смеюсь я. — Будем считать, что ты — мой персональный дух-хранитель, и легенда работает!
Шарк задорно подмигивает, достает из кармана джинсов айфон, сканирует код и, легко подхватив меня за талию, ставит на деку. Ловко устраивается позади и, с двух сторон зафиксировав меня твердыми татуированными предплечьями, берется за руль.
Самокат трогается и слишком резко набирает скорость, взвизгнув, я в ужасе зажмуриваюсь. В животе противно щекочет, из желудка поднимается тошнота. Ветер свистит в ушах и холодит кожу щек, моя спина упирается в грудь Шарка, его руки надежно охраняют меня от падения. К страху примешивается острейший азарт, и я распахиваю глаза. Впереди простирается широкая каменная набережная, справа — золотистая лента реки, а слева, как картинки в мультфильме, мелькают яркие граффити.
Грудь наполняют запахи гудрона и скошенной травы, радость и пульсирующее ощущение жизни. Теперь я на собственном опыте понимаю, почему у примерных домашних девчонок однажды сносит крышу, и они сбегают из дома на свидания с прекрасными и безбашенными принцами.
Долетев до следующей парковки, мы, хохоча, пошатываясь и крепко держась за руки, спрыгиваем на брусчатку и занимаем скамейку у самой воды.
Приятная усталость курсирует по телу, в солнечном сплетении смешно шипят и лопаются пузырьки лимонада, и я, поглядывая на идеальный профиль Шарка, поджимаю пальцы ног и задыхаюсь от восторга.
— Спасибо! Мне никогда не было так весело! Когда я только-только сюда переехала, я умоляла судьбу послать мне новые знакомства, дружбу, любовь. Да, пожалуй, я тоже поверю в эту легенду! И в то, что она про нас. Ты же рядом! — Он улыбается мне, но я явственно вижу грусть и напряжение в его черном взгляде.
— Да, я рядом, но… — вздыхает Шарк и откидывается на спинку скамейки. — Варя, есть одна не слишком удобная тема… — он не знает, куда деть руки, сжимает их в кулаки и смотрит в упор: — Я тут поговорил с Фантомом и совершенно случайно выяснил, что… после нашей первой прогулки ты не ночевала дома. А где же ты ночевала, Варь?
Я ерзаю и невинно хлопаю ресницами. Знаю, начинать отношения со лжи погано, но мне не нужны нотации. А еще Шарк никогда не поймет продолжения той занятной истории. Ведь в ней фигурирует другой парень, и он тоже произвел на меня неизгладимое впечатление…
— Ха, да все не так!.. Мне просто пришлось поблуждать по незнакомому городу, — я напускаю на физиономию максимально жалостливое выражение, и Шарк виновато опускает глаза. — А потом я тупо сидела на детской площадке и ждала ухода Фантома. Лиза просила их не беспокоить.
— Лиза просила? — Шарк дергается, будто услышал сенсацию. — А почему же тогда она корчит из себя неприступную стерву?
— Лиза нормальная, и никого из себя не корчит! — Мне не нравится его тон, и я нацелена защищать Лизу до последнего, но он так же резко сникает:
— Прости. Какие только мысли не лезли в голову после того, как на меня обрушилась эта инфа. А тут выясняется, что ты — маленькая и хрупкая — подвергаешь себя опасности по прихоти Фантома и его девчонки. Я все ему выскажу!
Он опускает руку на мое плечо, гладит растрепавшиеся от ветра и скорости волосы, накручивает их на палец, и я, словив очередной приступ восторга, упираюсь виском в его плечо.
В голове приятно гудит, блаженная улыбка не сходит с губ.
— Никогда так больше не делай, малыш. Ты всегда можешь позвонить мне, и я все решу… — шепчет Шарк в мое ухо, но вдруг напрягается и громко матерится: — Твою ж!..
Проследив за его почерневшим, бешеным взглядом, я замечаю серебристый автомобиль бизнес-класса, бесшумно подплывающий к стоянке пафосного ресторана. Его передние дверцы одновременно открываются, и на набережной появляются мужчина средних лет в сером деловом костюме и молодая женщина в бордовом коктейльном платье.
— Это твои родители? — уловив портретное сходство между мужчиной и Шарком, пищу я, но тот злобно рявкает:
— Это мой отец и его любовница! — резко встает и подрывается в их сторону.
Я не слышу их разговор — он спокойный и тихий, но, наверное, не из приятных. А потом и вовсе происходит нечто неожиданное: вся троица ныряет обратно в салон, и авто, моргнув малиновыми стоп-сигналами, скрывается за темными могучими елями, унося с собой все мои надежды на романтический вечер.
Настроение катится коту под хвост, валун разочарования давит на грудь. У меня отродясь не было семейных проблем, и я не знаю, каково это — проходить через подобное. Возможно, Шарк не мог поступить по-другому. Но мои собственные увещевания не помогают: я все равно чувствую себя использованной, униженной, ненужной, беспомощной и запредельно одинокой…
Проблема в том, что я очень сильно увлеклась Шарком, и меня пугает его поразительное умение мгновенно переключаться из состояния «детка, ради тебя я сверну горы» до «как уж там тебя зовут»… Меня ранил, раздавил, уничтожил его поступок. Даже если у него не было иного выхода, и с моей стороны это ни что иное, как эгоизм.
