Любимый человек (СИ) - Устинова Юлия "Julia Joe"

14. Дима

Я собираю в коробку свои нехитрые пожитки — семейное фото, на котором мы втроем с Леной и маленькой Машей еще до рождения пацанов, и отдельный снимок, где я с детьми, сделанный уличным фотографом на Манежной площади минувшей зимой. Остальное — всякий хлам: зарядник, расческа и прочая мелочь, которая скопилась в ящике стола и в шкафу за годы моего пребывания в этом кабинете.

— Дим, можно? — предварительно постучав, ко мне заглядывает Катя Андреева — мой заместитель.

— Да, конечно, заходи.

Переступив порог, Катя загадочно улыбается.

— Я отправила отчет.

— Хорошо. Ладно, — я пожимаю плечами.

— Спускайся уже. Тебя все ждут.

— Зачем это? — хмурюсь я. — Рабочий день уже закончен. Я же сказал, сам все закрою, на пульт поставлю, ключи позже тебе завезу. Или что-то случилось?

Катя укоризненно качает головой.

— Дмитрий Семенович, мы вас просто так не отпустим. И не надейся, — предупреждает она шутливым тоном. — Спускайся давай. Мы там с девочками фуршет приготовили.

— Вон оно что? — усмехаюсь я, понимая наконец, что происходит. — А мальчики что же?

— И мальчики на месте, — кивает Катя. — Дим, идем. Мы все старались.

Бросив возиться со своим барахлом, я спускаюсь на первый этаж вместе с замом, где меня тут же окружают ребята.

Я не собирался афишировать свой уход и делать из этого событие, но глухой телефон в нашем коллективе, как и везде, работает исправно.

Они действительно старались.

Неподалеку от выхода, где у нас располагается проверочный комплекс, на столах накрыты одноразовые скатерти и расставлены бутылки с напитками, а также разная закуска — пицца, сеты роллов и все тому подобное.

— Дим, а тебя прям завтра уже не будет? — спрашивает Инга — наш кассир.

Я качаю головой.

— Нет. Последний день сегодня отрабатываю.

— Хоть скажите, что за человек — новый директор? — спрашивает другая девушка-продавец. — Мы тут все переживаем. Новая метла метет по-новому. К чему готовиться?

— Да, не волнуйтесь. Мы пообщались. Нормальный он мужик, раньше в мебельном салоне работал, — мне хочется всех успокоить.

Катя смеется.

— Похоже на ротацию, да, Дим? — подкалывает меня.

— И не говори, — заговорщицки подмигиваю ей.

Катя просто в курсе, что теперь я буду руководить сетью мебельных салонов.

— Как же жалко, что вы уходите… — вздыхает одна из дам.

— Да, такое дело надо отметить, — сообщает Андрюха Андреев — наш сисадмин и Катин муж.

Кто-то из девушек хихикает, я улыбаюсь в ответ. Атмосфера в салоне сейчас какая-то бесцеремонная, в хорошем смысле, и даже ностальгически-трогательная.

— Вот. Небольшой символичный подарок от всего коллектива, — Катя вручает мне небольшую стильную коробку. — Не чисто символический, заметь, а символичный. — Заинтригованный, я снимаю крышку и вижу черную блатную ручку. — На новом месте будете приказы подписывать, — шутит кто-то. — Не “Паркер”, конечно, но тоже бренд, — добавляет Катя.

Я окидываю взглядом своих уже бывших сотрудников. Здесь не все. В основном те, кто работает не первый год, есть и совсем динозавры, с которыми я начинал еще в должности администратора.

— Ну спасибо, ребят. Мне очень приятно. Даже не знаю, что сказать, — я смущен и удивлен одновременно. При этом возникает такое ощущение, что они меня на пенсию провожают, но, черт возьми, даже это приятно. — Мне было здорово с вами работать, надеюсь, и вам со мной. Удачи всем нам? — я пытаюсь произнести что-то вроде тоста.

Следующий час мы выпиваем — кто сок, кто шампанское, ведь многие из нас за рулем.

А я думаю о том, удастся ли мне найти столь теплый прием в новом коллективе. Конечно я не первый год руковожу магазином розничной торговли и знаю все подводные камни своей работы, но люди — это самое главное и в жизни, и в любом деле.

Только, как однажды сказала моя бывшая жена: “Поздно пить “Боржоми”, Дима”. Один генеральный уже подписал мое заявление по собственному, а другой готов принять на работу.

Правда прежде, чем вступить в должность на новом месте, я решил устроить себе небольшой отпуск. Завтра приезжают пацаны, да и с дочерью хочется побольше времени провести, а то она у нас нарасхват.

Не считая этих новогодних праздников, последние четыре года я даже толком в отпуск не ходил — не было смысла. Это раньше мы с семьей, еще до рождения сыновей, баловали себя полноценным летним отдыхом, летали на Пхукет, на пароходе круизном плавали. А теперь… мне нахрен не сдался тот Тай. Что там делать одному? Лежать на пляже? Делать селфи с гигантским Буддой? Шлюх снимать?

До переезда Лены с детьми в Москву я часто забирал детей на целый день или гулял с ними в парке вечерами, возил Маню в школу и на гимнастику, пацанов развлекал, пока Лена восстанавливала свою спину. Я радовался любой возможности провести время с семьей, которой я лишился по собственной вине…

Решение отпустить их в Москву не было простым. Я представить не мог, как остануть один, без детей, без Лены. Но не стал вставлять ей палки в колеса.

Мать, конечно, мне весь мозг вынесла, требовала запретить Лене увозить детей. Оно и понятно, мои родители обожают своих внуков, а тут такая новость.

Только я видел, как важно это для Лены. Все было написано у нее на лице, читалось в глазах, звучало в ее осторожных словах. Лена тоже понимала, насколько болезненной будет для меня разлука с детьми, и она не ставила меня перед фактом. Скорее, даже совета спрашивала. А что мне оставалось? Я посмотрел ей в глаза, в которых впервые за много месяцев появился азарт и какой-то нереальный блеск, и сказал: “Давай, конечно, у тебя все получится”.

Первый месяц, пока Лена устраивалась на новом месте, дети жили со мной, а потом мне пришлось их отпустить.

Наш дом мы продали. Почти все деньги я отдал Лене, а для себя арендовал однокомнатную студию в новостройке. Если честно, даже делать в ней ничего не хотелось. Я не считал это место своим домом. Ведь дом, как оказалось, это вовсе и не место…

Конечно мы каждый день общаемся с детьми по телефону… А с Леной все реже. Последний раз я видел ее на новогодних праздниках, когда летал к детям. Я тогда снял квартиру, и все три дня провел с дочерью и сыновьями. Мы гуляли по новогодней Москве, объедались всякой запрещенкой. Лену я тогда видел мельком. Мы перекинулись парой слов, а потом я сел на самолёт и весь полет перебирал в памяти те несколько минут, когда мы разговаривали, с такой скрупулезностью, словно нищий, который пересчитывает на ладони последние копейки…

Жить вдали от детей очень трудно, но знать и понимать, что любимая женщина больше мне не принадлежит, что я ей никто, что она абсолютно во мне не нуждается — настоящая пытка.

Когда мы общаемся, я стараюсь сохранять эмоциональную дистанцию, не смотреть на Лену так, как мне хочется, не говорить с ней о том, что может ей напомнить о нашем совместном прошлом.

Но с тех пор, как дочь сказала, что у моей бывшей жены появился новый друг, я места себе не нахожу.

Не верю я в дружбу между мужиком и очень красивой сексуальной женщиной.

Конечно я думал, что после нашего развода рано или поздно у Лены начнутся новые отношения. Покажите мне придурка, который не захотел бы обладать ею. И я даже пытался смириться с этой неизбежностью, но ровно до тех пор, пока мои опасения не стали реальностью.

Ее нового мужика зовут Вадимом, и он носит костюмы. Это слова Мани.

Она мне ещё зимой сказала…

Тогда я не стал выяснять подробностей, не мое это дело, но на днях дочь опять упомянула его имя, когда показывала на телефоне фотки с детского квеста в Коломенском.

После десятка селфи на фоне царских теремов замелькали фотографии с какой-то другой локации, и я спросил, чей это дом. А Маня, вздохнув, ответила: "Дяди Вадима".

И меня снова накрыло, стоило только представить Лену в постели с другим. Представить, как он целует ее, как ласкает, как насаживает на свой член, как она кончает, глядя ему в глаза слегка затуманенным взглядом, которым раньше смотрела на меня, когда мы занимались любовью…